Ветры ненастья. Книга 1. Быть собой

Элаикс подошел к нему и присел рядом.

– Я - Элаикс.

– Гарфикс, - закашлялся тощий мужчина с трясущимися веками и седыми волосами.
– Но это неважно.

– Почему?

– Ты же слышал управляющего. Через пару дней нас отвезут на остров Тимиллы.

– А кто она?

– Фарийская богиня мудрости, заодно занимается и врачеванием.

– Вам там помогут?

Раб горько засмеялся.

– О да, помогут, и еще как. Сдохнуть.

Юноша моргнул.

– Как это?

– На остров отвозят всех старых и больных рабов, тех, кто не нужен, тех, кого не хочется кормить. Так понятно?

– изможденный тимберец вновь разразился страшным кашлем.
– Но это ничего, это - хорошо. Значит, скоро все закончится.

Трегоран зарыдал из своего угла, да и у Элаикса сжалось сердце. Он не представлял, через что должен пройти человек, чтобы считать голодную смерть благом. Но он уже почти не сомневался в том, что в самом ближайшем времени ему представится отличная возможность выяснить это.

Когда стемнело, барак начал заполняться людьми. Грязные, потные, и невероятно уставшие, они засыпали сразу же, как только добирались до своих убогих тюфяков, и молодые люди поняли, следующий день будет действительно тяжелым. Так и произошло.

Их разбудили на рассвете. Пилла в сопровождении дюжины здоровенных надсмотрщиков пришел едва солнце стало прочертило первую полосу на небосводе и грубо разбудил обитателей барака. Их построили цепочкой, и повели сперва в нужник, а затем на завтрак. Юноши, у которых день не было во рту ни маковой росинки, за считанные мгновения проглотили грубый хлеб и жидкую похлебку, но, увы, не наелись. Впрочем, давать добавки им никто не собирался - рабов повели на поле.

Элаиксу с Трегораном пришлось работать под палящим солнцем, не разгибая спины, до самого полудня. Как новичков, их поставили на самую примитивную работу - таскать корзины с сорняками в большую компостную кучу. И когда наконец-то хозяева позволили своим работникам отдохнуть, Элаикс не чувствовал рук. Что уж говорить про слабого Трегорана - на том просто лица не было.

"Это не работа. Это убийство! Казнь"!
– лихорадочно думал Элаикс, пытаясь унять бурчание в пустом желудке - последние крупинки завтрака давным-давно были переварены, и тело требовало чего-нибудь питательного.
– "Нужно что-то придумать, если не выберемся, умрем"!

Спустя некоторое время два раба принесли бурдюки с водой и рабы сумели напиться вдоволь, после чего пытка продолжилась.

На огромном поле работали сотни людей - взрослых, детей, стариков. Все они были высушены солнцем и загорели до черноты. И на лицах каждого, кого видел Элаикс, застыло выражение покорности и обреченности. Эти существа были сломлены, они фактически перестали быть людьми, превратившись в жалкие свои подобия, в вещи, которые с легкостью можно выбросить и заменить новыми, не испорченными.

Лишь когда солнце почти закатилось за горизонт, надсмотрщики пинками согнали изможденных рабов в толпу и повели их назад. На вилле их снова накормили все тем же - бурдой и хлебом, на сей раз более свежим, дали воды, вновь сводили в туалет и лишь после этого юноши оказались на своих лежанках.

Трегоран заснул, точно убитый, а Элаикс лежал, борясь с усталостью и внимательно осматриваясь по сторонам. Шилмиана не было.

Он не появился и на следующий день. И через день. И позже. Но братьям очень скоро стало не до него. Они попали в кошмар... Дикий, отчаянный, бесконечный.

***

– Южанин, южанин, хватит дрыхнуть! Поднимайся, давай!

Он с трудом открыл глаза, вспоминая, что происходит.

"Ах да, мы же дрались с фарийцами".

Резкий приступ боли скрутил ногу и юноша застонал. Над ним стояли пятеро его последователей, включая Грантара.

А сон... да, сон... Он коснулся губ. Как же это было реально. Омерзительное прошлое - врывается в память, когда никто не просит! Пусть сдохнут в муках фарийские изверги, что мучали его и бедолагу Шилмиана! Много позже он узнал, куда девался парнишка, о да, узнал!

Элаикс с трудом открыл рот.

– Я опять ранен?

– Ага, - подтвердил Грантар.

– А армия разбита?

– Ага.

– Мы скрываемся?

– Ага.

– Можешь сказать что-нибудь еще кроме этого дурацкого "ага"?

Крыса широко усмехнулся и повернулся к остальным.

– Я ж говорил, что будет жить, а вы не верили.

Эльра, не скрываясь, облегченно выдохнула, Аладан с Инатором скупо улыбнулись, Бартих же внешне не изменился, хотя Элаикс готов был поклясться, что на лице этого безумца проступило нечто...одобрительное, что ли?

Юноша кое-как сел и огляделся. Вокруг горели небольшие костерки, не дающие дыма и лишнего света, около них сгрудились люди. Многие были ранены, некоторые - безоружны.

– Как нас разбили?

– Силой колдовства и дисциплины, - раздалось из темноты, и к их кружку вышел Ливитар, сопровождаемый неизменной Вариэтрой.
– Как я и предупреждал. Пока вы, точно тупые бараны, лезли в лоб на легионеров, их конница обошла армию с тыла и ударила точно в тот момент, когда вражеские маги сказали свое веское слово. Мои солдаты, кстати, вели себя не лучше. Что ж, зато ты собственными глазами увидел хваленую ганнорскую доблесть. Удивительно, что наш народ с такими героями не смогли захватить весь материк. Впрочем, думаю, это лишь вопрос времени.

Все присутствующие злобно засопели, но возражать никто не стал.

– Мы в лесном лагере, - задумчиво проговорил Элаикс.
– Значит, был без сознания, пока вы меня тащили. Сколько меня не было, дня два?

– Три. Когда тебя притащили, думал, что мертвеца волокут. Не представлял, что с разорванной артерией можно выжить. Ты как-то справился.

В голосе Бочки слышалось сомнение - вероятно, он и сам до конца не верил в увиденное. Зато Вариэтра буквально пожирала юношу глазами, плотоядно облизываясь.

– Много наших выжило?

– Около шести сотен. Все как я и говорил - две с половиной сотни моих, и три или три с половиной - твоих. Скажи спасибо Крысе.

– Его я отправил к тебе сам.

– Ага, - согласился Грантар.
– И ты знаешь, что я был этому рад.

Бочка хмыкнул.

– А что с остальными?

– Кто знает?
– вклинился в разговор Бартих.
– Судьба прочих нас заботила в наименьшей мере, так как фарийские разъезды, наступающие на пятки, очень сильно помогают справиться с любопытством.