Веятари

Дома Лисса снова меня удивила, взявшись за готовку. Ни одна веятэ не стала бы марать руки о столь плебейское занятие, поэтому этот навык пришлось осваивать мне. И уж от Лиссы я ожидал, что она передаст мне эту обязанность с превеликим удовольствием, чтобы забыть о работе в кафе, как о страшном сне. А ей, оказывается, нравилось готовить.

Я снова оскорбил ее подозрениями, а потому вызвался помогать. И это оказалось хорошим решением, потому что на кухне не стоило ждать подвоха, мы занимались общим делом, когда я чувствовал себя действительно на равных с веятэ. Не слуга, а напарник, как Лисса мне заявляла. Пусть даже не на арене.

Вот только когда я унес свою тарелку в столовую, поскольку не привык есть там, где еда готовится, Лисса со мной не пошла. Демонстративно, как щелчок по носу. Знай свое место, атари…

Сешая тоже никогда не ела со мной за одним столом. Хотя по происхождению мы были равны, она никогда не считала меня равным. Я не обижался, понимая, как мало у Сеши причин для гордости, и смирял свою ради нее, потому что считал это своим долгом. Она этого никогда не ценила. Лисса же… она так старательно делала вид, будто считает атари равными веятэ, что подобная демонстрация меня уязвила.

За хлопотами следующего дня обида потускнела, хотя и не прошла окончательно. Но добили меня попытка Лиссы посоветоваться насчет личной возки — и ее извинение. Я окончательно перестал понимать, как мне относиться к этой веятэ и чего от нее ждать. А потому решил, что просто понаблюдаю за ней, не пытаясь судить.

Принять решение оказалось проще, чем следовать ему, но я старался. Отвез ее в очередную глухомань, где Лисса немедленно бросилась освобождать деревню от проблемы. И вот тут, очутившись на арене, я впервые почувствовал, что такое быть атари. В этот раз я прекрасно понимал, что происходит. Я знал возможности веятэ и что требуется от меня. Не было отчаяния и предчувствия скорой смерти, не было недоумения и попыток действовать, как прежде. И главное — меня, в кои-то веки, не разрывала необходимость одновременно атаковать телара, держать его подальше от веятэ и контролировать поток источника. Я мог сосредоточиться на одном и быть куда эффективнее, чем раньше. Такой режим боя не выматывал, хотя требовал силы и концентрации, все же атаки телара оставались мощными, и мне, привыкшему уклоняться от них, было непросто принимать их на щиты. Но к такому можно привыкнуть.

Гораздо труднее оказалось оставаться на месте, когда атаки прилетали по веятэ. Инстинкт защищать требовал бросить все и мчаться на помощь, но, к счастью, я просто не успевал отреагировать, как Лисса уже возвращалась в строй. И, хотя этот бой завершился нашей победой, я не мог не отчитать эту веятэ за неосторожность.

А она в ответ объявила себя шайнским мастером.

Должен признаться, я не поверил. Я никогда не слышал о женщинах-мастерах боевых искусств, а уж представить, что кто-то взялся обучать простолюдинку — совершенно не мог. Но уличать Лиссу во лжи не стал, уже убедившись, что эта девушка очень непохожа на других.

А еще она совершенно не делает тайны из своих возможностей.

Сеши любила напустить тумана, пытаясь выглядеть сильнее, чем она есть. И никогда не рассказывала, на что можно рассчитывать в бою, который она ведет. Так что о целительных свойствах источника я услышал впервые. Впрочем, я просто не оказывался в ситуациях, когда такая информация стала бы полезна. А то, что после удачных атак телара я в основном оставался на ногах, я всегда списывал на собственное умение от этих атак уклоняться. Но, похоже, меня страховало исцеление от источника, о чем я никакого понятия не имел.

Об этом я думал остаток вечера: как часто я мог быть ранен, сам этого не замечая? И почему веятэ так упорно прячутся за нашими спинами, если умеют себя исцелять?

А самое главное — как же так вышло, что безродная девчонка лучше знает, как сражаться с теларами, чем наследницы благородных родов веятэ?

Однажды Лисса посоветовала мне ознакомиться со старинными мемуарами, и теперь мне это уже не казалось плохой идеей. Что-то в этом было, раз уж Лисса столь успешно переняла опыт, который кажется устаревшим.

На обратном пути я все сильнее ощущал нежелание ехать в гильдию, чтобы сдать задание. С этой веятэ станется отправиться в следующее путешествие уже завтра, а я еще толком не обжился в новом доме. Поэтому я и предложил отложить визит в гильдию на потом, не рассчитывая, впрочем, на согласие. А Лисса неожиданно согласилась.

Я видел, с какой неохотой она это сделала, ей совсем не нравилась мысль потерять день. Но она пошла мне навстречу, и я оценил этот жест. Поэтому был откровенен с ней, когда мы мирно готовили себе ужин, и Лисса решила порасспрашивать меня о моей жизни.

Признаться, мне не понравилось ее предположение, что Сеши от меня нужны были только деньги, и потому она ушла, едва они закончились. Как бы плохо мы не расстались, но с Сеши мы работали вместе пять лет, и она была не худшей веятэ. Ни к чему меня не принуждала, не требовало ничего сверх договора и сдерживала дурной характер. К тому же я не был богат, среди аристократов сумма, показавшаяся простолюдинке баснословной, не являлась особо значимой. Расходы Сеши и Лиссы несопоставимы. Например, на дом Сешая тратила на порядок больше, чем мы сейчас. Хотя вот вечно плохое настроение Сеши вполне объяснялось постоянной нехваткой денег. Зарабатывать много у нее просто не получалось. Так что в чем-то Лисса права, и в нашем с Сеши расставании немалую роль сыграли деньги.

Но это все равно не давало права простолюдинке осуждать благородную веятэ. О чем я ей и сказал.

А Лисса покладисто согласилась.

Для меня это было непривычно, то, что веятэ спокойно воспринимает критику и не стремится навязать собственное мнение. Обычно веятэ нетерпимы и требуют беспрекословного подчинения, поэтому поведение Лиссы зачастую ставит меня в тупик.

— И ты не будешь убеждать меня, что права? — недоверчиво осведомился я.

— Чтобы в чем-то убеждать, надо быть в этом уверенным, — она улыбнулась. — А я просто предположила, так что какой смысл спорить?

— Все бы веятэ так считали, — хмыкнул я.

— Мне кажется, в твоем утверждении слово «веятэ» лишнее, — Лисса мне подмигнула.

Я невольно рассмеялся:

— Точно подмечено.

Она подхватила смех.

С ней было так просто разговаривать. Не нужно обдумывать свои слова, чтобы не задеть или не нарваться на отповедь, можно не опасаться беспричинных криков и бессмысленной критики. Может, потому, что мы едва знакомы? Она все же веятэ, и, скорее всего, расслабляться мне не стоит.

Какой бы необычной веятэ ни была Лисса, она не забывала, что я — атари.

Но день выдался хороший, настроение оставалось на высоте, и я великодушно предложил:

— Если хочешь, я могу сегодня поужинать здесь, чтобы не занимать столовую.

— Э… что? — она посмотрела на меня с недоумением.

— Я готов оставить столовую в твоем распоряжении, а сам поем на кухне, — пояснил я, не вполне понимая ее вопрос.

— А мне зачем столовая? — уставилась она на меня. — Я и на кухне прекрасно поужинаю.