Vice Versa

– Ты не права. У нас четкая задача: защищаться и не высовываться. Вот и будем защищаться. Некромантией не пользоваться! Это приказ.
– Вот значит как?

– ...
– Я немного поиграла с парнем в гляделки, после чего развернулась и направилась к выходу.
– Я поняла.
– Бросила я через плечо перед тем, как выйти.

– Серьезно подумай.
– Сказал мне в след Керд.

Некромантией пользоваться нельзя, значит... В принципе сейчас мне некромантия и не нужна: во время штурма она практически бесполезна... Однако этот запрет может очень дорого стоить в будущем, но и нарушить приказ я не могу. Во-первых некромантией не особо позанимаешься скрытно, а во-вторых нарушение приказа командира группы очень негативно отразиться на моей оценке... Ладно, это его решение, и ему платить за его последствия: уж я-то точно выживу. Весь вопрос придется ли мне раскрыться или нет. Ладно, хватит отвлекаться: нападающие уже подошли на расстояние поражения темными стрелами, простейшим заклинанием арканы. И да, осаждающие все же решили идти на штурм два дня спустя после осады. К этому времени они успели смастерить осадные лестницы, а так же большие, плетеные щиты, защищающие их от стрел. От стрел, но не от магии. Я сейчас стояла на северной стене, вместе с примерно сотней бронированых мужиков. Западную и восточную стены прикрывали Винсент с Беатрис, в то время как большая часть солдат собралась на южной стене: все же у нас только три мага, а стен - четыре. А шло на нас никак не меньше пяти тысяч людей. В поле такое количество смело бы меня с моей сотней в момент, но поскольку мы на стенах... Создав залинание, и еще раз удивившись как трудно его контролировать, я запустила его в одного из нападающих, и с удовлетворением смотрела как оно без труда прошило деревянный щит, и держащий его крестьянин упал с дырой в груди. Хорошо, но неэффективно: черная стрела, в отличие от того же огненного шара - заклинание проникающее, то есть не разрушается после попадания в цель, а значит использовать его против единичной цели - пустая трата сил. Следующее заклинание я пустила сначала к земле, а когда оно достигло уровня груди взрослого человека, то поменяла его направление, пустив прямо в нападавших. Хмм... Уже лучше: стрела прошла сквозь десяток людей, то ли убив их то ли покалечив. Странно: это первый раз, когда я убиваю не "материал", а нормальных людей, но при этом не чувствую ничего, кроме удовлетворения по поводу эффективности своих действий. Хотя нет, не первый: забыла того переговорщика. Хм, а ведь тогда я даже не заметила этого "события": убила и убила. А вообще с какой стати я должна что-то чувствовать? Моральные установки общества? Уж кому, кому, а темной жрице на такие мелочи точно должно быть плевать. Похоже я действительно становлюсь ею. Ну и хорошо. Если меня не будут терзать угрызения совести по поводу тех, кого я убиваю и еще убью, то тем лучше! Я ухмыльнулась. Да, если я хочу достичь своей цели, то эта "человечность" мне не нужна. Я стану монстром.

Тем временем нападающие подошли к стенам, поставили лестницы и стали забираться наверх. Вот тут я наконец и взялась за оборону крепости всерьез, ведь теперь, на этих лестницах людишки сами, добровольно встают в такую удобную для меня линию. Создаю одну стрелу у конца лестницы, после чего пускаю ее к земле, и все, кто в этот момент забирались наверх становятся либо мертвецами, либо калеками. Правда лестниц было много, так что мне пришлось выложиться на полную, но к счастью меня подстраховывали солдаты крепости, и там, где я не успевала, успевали они. По крайней мере тренированые мужики неплохо сдерживали поднимающихся крестьян до тех пор, пока мои руки не доходили до той или иной лестницы. Штурм длился около двух часов, но в конце концов нападающие все же отступили. И как раз вовремя: я к тому времени начала выдыхаться: еще полчаса-час и я бы просто вырубилась от истощения.

– С вами все в порядке? Вы не слишком хорошо выглядите.
– Подошел ко мне командир моего отряда. Марек кажется.

– Все в порядке. Я буду в своей комнате. Если они снова полезут, то пошлите кого-нибудь за мной.
– Ответила я, думая о том, как сейчас лягу на кровать и посплю часок-другой.

– Понял. Вам помочь дойти до ваших покоев?
– Странное ощущение, когда здоровый бугай обращается ко мне на "вы", но я не жалуюсь.

– Нет, я сама смогу.
– Действительно: хоть я и устала, но не так сильно, чтобы до своей комнаты не дойти. И все же несмотря на усталость я осталась довольна. Почему? Просто как оказалось, на поле боя я могу накопить гораздо больше "святой" энергии, чем в академии: за два часа я набрала столько же, сколько за месяц в Академии! Мне это начинает нравиться... Хотя честно говоря мне пока не на что тратить эту энергию, но чем больше запас, тем лучше, верно? Вернувшись к себе, я действительно немедленно заснула. А разбудил меня стук в дверь.

– Можно?
– Поинтересовался Винсент, просунув голову внутрь.

– А у меня есть выбор?

– Все еще злишся?

– Злюсь? О чем вы, командир?
– Винсент тяжело вздохнул.

– Ну пойми ты, я не могу разрешить тебе использовать некромантию: наши противники обычные крестьяне, которые после прихода основных войск разбегутся кто куда. Что станет с репутацией правительства, если мы воспользуемся нежитью? Необразованый люд считает их чистым злом и все такое...

– Командир, у вас есть ко мне дело?
– Не собираюсь я слушать эту чепуху! Репутация? Да пошел он!

– ... Нет, нету.
– После небольшой паузы ответил он.

– Тогда прошу меня простить: пойду свежим воздухом подышу, а то тут стало как-то... душно.
– Явыразительно взглянула на Винсента и покинула комнату.

К всеобщему удивлению у противника оказалось гораздо больше людей, чем мы предполагали: несмотря на то, что мы уже в течении восьми дней отбиваем штурмы, они так и не сдались, и продолжают с маниакальным упорством бросаться на стены. Уж не знаю, чем Максимилиан соблазнил простых крестьян, но факт остается фактом. И самое паршивое было то, что мы все же несли потери. В основном потери шли с южной стены, где не было мага, но и у меня один-два солдата погибали от шальной стрелы или неудачного удара меча. И чем меньше становилось защитников, тем хуже становилось общее настроение. И не только настроение: последние два дня мне приходится защищать свой участок стены в одиночку: людей на юге не хватает, так что теперь все оставшиеся солдаты сконцентрированы на юге, в то время как остальные стены находятся под протекцией исключительно магов. Паршиво конечно, но с другой стороны мне наконец удалось использовать аркану по назначению, то есть в ближнем бою. Призывание оружия тоже было простейшим заклинанием, так что после того, как особо проворливые крестьяне все же забирались ко мне на стену, я рубила все приставленые лестницы пополам парой стрел и пока они ставили новые, разбиралась с залезшими на стену. И вот тут я действительно почувствовала результат своего упорного труда и учебы. Все те дни и месяцы избиений, которые мне приходилось терпеть у Гели окупились сполна: мои противники оказались такими медленными, слабыми, предсказуемыми, что это даже сражением назвать нельзя!

Пригибаюсь, пропуская удар копья над собой. Чего здесь вообще копье делает? Кто с копьем штурмует стены? Ладно, посторонние мысли прочь! Полшага вперед, легкий взмах черным мечом, и его кончик без всякого сопротивления разрезает горло противника. Выгибаюсь назад, и лезвие топора проходит буквально в миллиметре от моего лица. Удивление в глазах нападавшего. Думал, что я не увижу его со спины? Ну ничего, теперь в его газах не удивление, а черная стрела. Отбиваю настоящую стрелу мечом, делаю шаг вперед, и стремительное движение разрубает деребянный щит противника вместе с его брюхом. Краем глаза замечаю, что штурм закончился: люди отбегают от стен, а не наоборот, но мне все еще надо разобраться с двенадцатью людьми. Двое пытаются ударить меня мечами, но ух движения такие медленные и неуклюжие, что я просто разворачиваю корпус, делаю шаг вперед, и их удары проходят мимо. Удар ногой, и один противник, потеряв опору, валится на своего напарника. Теперь удлинняю клинок своего меча, и одним ударом разрубаю обоих пополам. А вот следующего хода я не ожидала: когда четыре части тела разрубленых стали разлетаться в стороны, то между ними, появился наконечник копья, довольно резво ко мне приближающийся. Я настолько удивилась, что все, что я успела сделать, это сдвинуться чуть в сторону, так, чтобы удар не пришелся на жизненно важные органы. И тем не менее он меня достал! Я была настолько поражена, что не сразу почувствовала боль! Это надо же, какой-то крестьянин... Это лишь доказывает, что мне серьезно не хватает опыта: будь я осторожнее, такого бы не произошло... Блин, больно-то как! Я зажала рану в животе рукой, по которой тут же заструилась кровь, и увидела своего противника: выпученые глаза, расширеные зрачки, улыбка до ушей... Похоже он сошел с ума. Не удивительно: если бы я не убила тех двоих, то его удар копьем пришелся бы одному из них в спину... Тем временем он снова замахнулся своим копьем, но черная стрела быстро успокоила психа. Черт, я теряю слишком много крови! Надо с этим заканчивать, иначе я отключусь. Но ситуация стала совсем паршивой, когда оставшиеся в живых поняли, что я ранена: они не мешкая направились ко мне, с явно кровожадными намерениями. Вот ведь! В таком состоянии я не смогу убежать или уклониться от них всех: у меня уже перед глазами плывет, и пол колышется. Неужели придется прибегнуть к... Додумать я не успела: белоснежный, луч с палец толщиной прошел у меня перед глазами, а секунду спустя нападаущие распались на две половинки каждый.

– Юки!!
– Донесся до меня голос, полный паники, а последнее, что я увидела, был каменный пол, залитый моей кровью. Видимо рана серьезнее, чем я думала. Подумала я перед тем, как потерять зознание.

Очнулась я в своей комнате. Странно, что не в лазарете, хотя там наверное просто мест больше нет: это все же крепость, а не город, и лазарет не слишком большой. Первое что я почувствовала, это боль в животе. Блин, забыла что тут нет магов жизни, и некому залечить такие раны...

– Очнулась? Как себя чувствуешь?
– Хм? Оказывается рядом с моей кроватью, на стуле сидел Винсент. Чего он тут забыл?

– Бывало лучше.
– Я приподняла одеяло и взглянула на себя. Как и ожидалось, живот крепко забинтован, и на бинтах видно кровавое пятно. Не думаю, что еще пора их менять.

– Очнулась?
– Раздалось от двери, а когда я увидела кто там, то натурально выпучила глаза.
– Чего ты так на меня смотришь?
– Удивилась Беатрис с подносом в руках. С ПОДНОСОМ!!
– Будь благодарна, я тебе поесть принесла.

– Эм... Спасибо.
– Поблагодарила я, решив не заострять внимание на этом факте. И когда наша принцесса стала такой заботливой? Однако когда я решила сесть, чтобы поесть, то поняла цто несмотря на свою регенерацию как мага так и жрицы, рана еще не залечилась: у меня даже слезы на глазах появились!

– Осторожнее! Не стоит так напрягаться!
– Тут же подскочил ко мне Винсент, поддержав за плечи. Больно-то как... Впрочем мне не привыкать: открытые переломы больнее будут. Кое-как устроившись в полусидячем положении я откусила кусок куриной лапки, и тяжело вздохнула.

– Жаль, что так и не удалось закончить Академию...
– Протянула я, глядя в окно. Да, приказы не обсуждают, но если он не отменит свой приказ, мы все - покойники. Кроме того сейчас лучший момент хорошенько вправить мозги этому упрямому паладину. И я не собираюсь стесняться в выражениях!

– Не говори так, как будто ты уже мертва!
– Тут же заглотил наживку Винсент.

– Ну ладно, не сейчас, так через день-два. Ты и сам понимаешь, что мы сможем продержаться еще один штурм, ну может два, если очень повезет. В конце концов воскрешать мертвых ни ты ни я не умеем, а значит нас просто задавят числом.

– К нам движется крупная армия...

– Движется, и будет двигаться еще бог знает сколько. Хотя...
– Я замолчала, задумчиво разглядывая Винсента.

– Чего?
– Нервно спросил он.

– Пожалуй это даже лучше, ели ты умрешь здесь.

– ЧЕГО?!
– Тут же вспылила Беатрис, да и Винсент выглядел удивленным

– Ну сама подумай.
– Обратилась я к девушке.
– Окончи он Академию и попади на границу, ему наверняка дадут в подчинение отряд магов, человек двадцать-сорок. Фамилия обязывает так сказать. И скорее всего он их погубит точно так же как погубил нас. А двадцать магов гораздо ценнее, чем трое недоучек и тысяча простых людей.