Victory значит победа

– Пожалуй, я останусь с тобой, Джеймс, - преувеличенно громко сказала Лили, возвращаясь.
– Ты не против?

– Конечно, не против!
– Будущий муж и отец засиял как стоваттная лампочка, не скрывая радости оттого, что она больше не сердится на него.

Гарри, будто зачарованный, не мог отвести от родителей заблестевших глаз. Даже у меня в горле возник странный комок, и я еле сдерживалась, чтобы нечаянно не шмыгнуть носом.

– Хм… Простите, вы хотите еще что-то сказать?
– обратилась к нам Лили, видно, устав теряться в догадках, зачем мы до сих пор здесь стоим.

Джеймс, судя по его виду, сам был бы не прочь обмолвиться с нами словом по поводу недавнего разговора, но в присутствии моей сестры не решался. Вряд ли она обрадуется, узнав о “плане”, который, впрочем, благополучно провалился стараниями неизвестных лиц.

– Нет.
– Ограничившись коротким ответом, Сириус круто развернулся и стремительно пошел к двери.

Мы с Гарри среагировали мгновением спустя, слегка растерявшись из-за его неожиданного маневра, затем заторопились вслед.

– До свидания, - успела бросить на прощание я парочке.
– Матч был действительно замечательный, и вы, мистер Поттер, летаете превосходно.

Так и хотелось добавить: “Вот от кого унаследовал талант непревзойденного ловца ваш сын”.

Сириуса мы догнали уже миновав ожидающих перед госпиталем гриффиндорцев. Завернув за угол, он замедлил шаги.

– А почему ты ушел?
– недоумевая, спросил Гарри.
– Разве не ты говорил, что Обливиэйт - необходимая предосторожность?

– Я не смог!
– со странной ноткой в голосе, похожей на горечь, сказал Сириус, не глядя в нашу сторону.
– Просто не смог. Я слишком преувеличил свои способности, думая, что лишить друга одного воспоминания - это так легко.

– Ну, что ты… - помолчав, неуверенно сказал Гарри.
– Наверное, ты прав. Я бы тоже не смог применить заклинание Памяти против кого-то из близких… Например, против Рона или Гермионы…

И тут, будто в такт его словам, из бокового прохода впереди вынырнули упомянутые Гермиона и Рон. В руках девушки была книга, та самая, про Основателей Хогвартса.

– Вы уже все сделали?
– спросил Рон, когда мы встретились.

– Не совсем, - быстро сказал Гарри.
– А вы что-нибудь нашли?

– Тоже не совсем, - призналась Гермиона, на ходу раскрывая книгу.
– Вот, тут говорится, что у Ровены Рейвенкло действительно была диадема, но как она выглядит, мы не знаем… То есть здесь имеется описание, но оно довольно схематичное.

– Значит, нам остается только догадываться, что она из себя представляет.

– А разве во всем замке нет ни одного изображения Рейвенкло?
– поинтересовалась я.
– Например, я недавно где-то видела старый гобелен с портретом Годрика Гриффиндора…

– Где ты его видела?
– искренне удивилась Гермиона.
– И когда?

– Когда?
– Я задумалась.
– Примерно, недели две назад. А вот где… Не помню точно, не то на пятом этаже, не то на шестом. А ты что, никогда не видела его?

Она покачала головой. И, судя по всему, никто, кроме меня самой, этот гобелен не встречал. Странно…

– Несмотря на то, что Хогвартс был построен Основателями, - сказал Сириус, вглядываясь куда-то вдаль, - в нем почти нет их изображений. Я слышал, что, возможно, где-то в глубине замка, в секретных коридорах, существуют портреты всех четырех Основателей, но лично мне ни один не попадался. Хотя мы, Мародеры, облазили замок снизу доверху.

– Гриффиндора я, может быть, и не видел, - медленно сказал Гарри, - но знаю, где находится по крайней мере одно изображение Слизерина.

Все дружно посмотрели на него.

– В Тайной комнате.

– В Тайной… - Рон замолчал, явно что-то вспоминая.
– Ах да… После того, как Локхарт долбанул себя Обливиэйтом из моей сломанной палочки, меня завалило камнями. Ни василиска, ни Слизерина я, ясное дело, не видел.

– И очень хорошо, что не видел, целее остался.

– Да, но нам, в общем-то, не нужны ни Слизерин, ни Гриффиндор, - заметил Сириус.
– Нам нужна Рейвенкло, вернее, ее портрет с диадемой.

– Кстати… - замявшись, сказала Гермиона, - забыла сообщить самое главное: диадема эта считается давно пропавшей.

– Давно пропавшей?
– На лице Гарри смешались удивление и разочарование.
– И как нам найти ее, если она исчезла неизвестно когда?

– Между прочим, мы даже не знаем наверняка, является ли диадема тем, чем мы ее считаем, - спокойно сказал Сириус.
– И нашел ли ее вообще кто-нибудь.

Под “кем-нибудь” он конечно имеет в виду Волдеморта, но в целях конспирации вынужден говорить без конкретных имен.

Невольно вздрогнув, я оглянулась, когда позади послышался нарастающий шум многочисленных ног и голосов: это от больничного крыла шли гриффиндорцы, окружившие Джеймса Поттера.

– Дорогу победителям!
– весело крикнул кто-то из толпы. Я догадывалась кто, еле заметно улыбаясь Сириусу.

Дорогу мы не стали уступать, а просто свернули в соседний коридор, где было немного сумрачно и тихо.

– Мне кажется, Джеймс не расскажет никому про разговор с Вики, - вдруг произнес Гарри, посмотрев на крестного.
– Не знаю почему, но мне так кажется.

– А если расскажет, - сказал тот, слегка усмехнувшись, - то только мне, что, по сути, ничего не изменит. Ведь я-то как раз знаю об этом. Или буду знать.

– Так… у вас не получилось?
– осторожно спросил Рон, столкнувшись с Гермионой удивленным взглядом.

– Не получилось.

Вопросов больше не последовало.

– Стойте!
– воскликнула Гермиона, да так неожиданно, что все мы моментально послушались ее.
– Я знаю, где можно найти изображение Рейвенкло!

– Ты уверена в этом?
– морщась, спросил Гарри, которому Рон из-за резкого торможения наступил на ногу.

– Ну… Вообще-то нет… - со смущением сказала она.
– Я слышала, как Луна когда-то говорила Джинни о какой-то статуе в башне Рейвенкло. А сейчас почему-то вот пришло в голову.

При упоминании Джинни Гарри моргнул, а в глазах его мелькнула грусть, что сразу наводило на определенные мысли.

– Но кому, как не самой Рейвенкло, может принадлежать эта статуя?

– Домовому эльфу, - пожал плечами Рон. Гермиона метнула на него колючий взгляд.
– Шучу!

– Ты предлагаешь это проверить?
– спросил Сириус девушку.