Victory значит победа

– Джинни, ты же говорила, что для Гарри ты просто младшая сестра его друга, - сказала Вика, склонив голову к плечу.

– Ладно, не просто. Мы встречались этой весной, а потом Гарри сказал, что нам нужно расстаться, чтобы меня не подвергать опасности.
– Джинни наклонилась к коленям, отчего волосы скрыли ее лицо.
– Где в этой жизни справедливость?

– Ой, Джинни… - вздохнула Виктория, легонько погладив ее по волосам. Кто бы ей самой ответил на этот вопрос.

– Вики, а у тебя есть кто-нибудь?

– Что значит твое «есть кто-нибудь»? У меня есть семья, подруга…

– Это понятно. Но я имела в виду любимого человека.

Вика вновь вздохнула, на этот раз еще печальней. Что ей ответить Джинни? Что лучше быть одной, чем с кем попало?

– Нет, Джинни, в этом смысле у меня никого нет, - наконец сказала она.
– Но я понимаю твои чувства, беспокойство за Гарри.

Она слегка улыбнулась, взглянув сверху вниз на Джинни.

– Спасибо, - Джинни открыто посмотрела на нее.
– Значит, ты свободна? Я хочу сказать, вокруг много парней, тот же Майкл постоянно смотрит на тебя.

– Во-первых, он не может на меня постоянно смотреть, - возразила Вика снисходительно, - так как видимся мы лишь в Большом зале. Во-вторых, - повысила она голос, когда Джинни открыла рот, - Майкл и все остальные парни младше меня, поэтому по определению у меня с ними ничего не может быть. И, в-третьих, я не собираюсь вообще завязывать с кем бы то ни было отношения.

– Ладно, вопросов больше не имею, - шутливо подняла ладони Джинни.
– Нет, они у меня есть, но задавать воздержусь. Ты не обижаешься, Вики, что я разговариваю с тобой… ну, как с ровесницей?

– Джинни, я бы обиделась, если бы ты относилась ко мне как к какой-нибудь тетке.

– К тетке?
– фыркнула Джинни в кулак.
– Никому в голову не может прийти относиться к тебе как к тетке.

– Ну, я это образно сказала. Как к чужой, к незнакомке.

– Знаешь, с тобой легко общаться, - призналась она, открывая альбом.
– Может, поэтому.

Вика удивленно посмотрела на Джинни. Вот так новость! Ей говорили, что она умеет слушать, но чтобы легко общаться… Да к тому же с ужасным акцентом.

– Ты красиво рисуешь.

– Ну вот, в ход пошли комплименты, - хмыкнула Вика, вертя палочку в руке.
– Джинни, я сейчас покраснею.

– Я правду говорю. Рисунки у тебя как настоящие.

– Ну, с вашими живыми картинами они не сравнятся.

– Нет, я имею в виду, в них есть глубина. Сразу видно, что ты рисуешь от души.

– О, спасибо, Джинни, мне это приятно слышать. Если я рисую, то делаю это, погружаясь с головой, - призналась она, прикрыв глаза.
– А рисую я сколько себя помню, лет с трех, наверное. Я не представляю свою жизнь без рисования… без музыки… без…

Вика распахнула глаза и полезла в тумбочку за рюкзаком, где лежал позабытый плейер.

– Что это?
– спросила Джинни, глядя, как она извлекает из его недр небольшой серебристо-черный прямоугольный предмет с кнопками и длинными проводами, похожими на Ушлые Уши.

– Плейер. С помощью него слушают музыку, - объяснила Вика, припомнив, что Уизли чистокровные волшебники, поэтому не знакомы с маггловской техникой.
– Только он почему-то не работает.

– А он и не будет работать. В Хогвартсе маггловские штуки не работают по причине сильной концентрации магии в замке, - в свою очередь объяснила Джинни.

– Да? Как жаль!
– расстроено сказала Вика, ее желание послушать любимую музыку было так велико, что она ощутила разочарование.
– Но ты сказала – в замке, может, на улице плейер заработает?

– Не думаю, - сочувственно покачала головой Джинни, - ведь вся территория пронизана волшебством, исходящим как из замка, так и от забора, который нашпигован мощнейшими чарами.

– Ладно, проехали…

В спальню впорхнули Лаванда и Парвати, над чем-то весело хохочущие. Но увидев Викторию и Джинни, разговаривающих, как две подруги, блондинка оборвала смех. Девушка сузила глаза, впившись ими в плейер, по-прежнему находящийся в руках Вики.

– Привет, Джинни, ты что здесь делаешь?
– поинтересовалась Парвати, в отличие от Лаванды, дружески.

– Вот именно, что ты здесь делаешь, Джинни?
– настороженно повторила Лаванда, как будто не замечая Вики.
– Насколько я помню, ты шестикурсница.

– Да не беспокойтесь так, - невозмутимо сказала Джинни, вставая, - я скоро уйду.

Любопытство, с которым так смотрела Лаванда на плейер и альбом, раскрытый на одной из страниц с женским портретом, насмешило Вику. Она подавила смешок, но Лаванда увидела на ее лице промелькнувшую улыбку и тотчас взвилась.

– Что смешного, Новак?

– Ничего, Лаванда. Тебе опять что-то мерещится?
– как можно спокойнее сказала Вика, закрывая альбом и убирая рюкзак в тумбочку. Плейер она машинально сунула в карман мантии.

– Невинной овечкой хочешь казаться, да, Новак?
– рассерженно сказала Лаванда, сверкая глазами.
– Ничего тебя не интересует, никаких тайн не имеешь! Ни у одного человека не может не быть секретов, и я абсолютно уверена, что и у тебя они есть!

– Какая патетика! И что, Лаванда, хочешь раскрыть мои тайны? Для чего они тебе?

Лаванда, возмущенно хлопая ресницами, только сжимала ладони, но слов не находила. Она стремительно обошла Парвати и подошла к своей кровати, по пути отодвинув в сторону Джинни, озабоченно наблюдавшую за словесным поединком семикурсниц. Покачнувшаяся Джинни отступила к Викиной тумбочке и нечаянно смахнула с нее пару учебников на пол. Со страниц одного из них соскользнул кусок пергамента.

– Не могла бы ты поосторожнее, Лаванда!
– возмутилась Джинни, наклонившись, чтобы поднять книги. Ее взгляд прошелся по строчкам на пергаменте, который она хотела положить в учебник, и девушка удивленно изогнула бровь. Может быть, ее и подмывало вслух поинтересоваться находкой, но ее удерживало присутствие Лаванды. А та демонстративно сложила на груди руки, расположившись на кровати по-турецки. Парвати занялась своими делами и иногда поглядывала на девушек. И Вики поняла, что безопасней ей будет за пределами этой комнаты. Так что, прихватив альбом и карандаш, которые она теперь всегда носила с собой, Вика вынула из волос Джинни перо и вместе с ней вышла из спальни. В сумрачном коридоре, пока они не спустились в гостиную, Джинни спросила:

– Вики, а что у тебя делает адрес Виктора Крама?

– Что?
– переспросила Виктория несколько отстраненно, потому что у нее вдруг странно поплыло перед глазами.

– Адрес Виктора Крама. Ты что, ему письма пишешь?

– Ой, адрес… Совсем из головы вылетело. Мне его Гермиона дала…

Она поморгала, приходя в себя.

– Для чего?

– Чтобы… я ему письмо написала. Я зачем-то пообещала, - испытывая некоторую вину, сказала Вика.
– Кто он вообще такой, Виктор Крам?