Вигил

Сейчас она, наверное, впервые смогла рассмотреть его как следует, благо этому способствовал почти одинаковый рост. Коротко стриженые, выгоревшие на солнце почти до соломенного цвета волосы контрастировали с темно-карими глазами. Покрытый короткой темной щетиной подбородок пересекал старый шрам, свернутый набок нос и сведенные в одну полосу густые брови не добавляли образу дружелюбия. Сущий головорез или бандит. Хотя, по факту он им и был. Мария вспомнила слова Идо о том, что он пытался снасильничать Эду. Правда это её заботило мало. Если он может научить драться так, чтобы больше никакая двуногая тварь не достала, то пусть будет хоть форменным мерзавцем. Видимо, решимость явно отразилась на лице девушки, потому как Фрам отступил на шаг и задумчиво её оглядел.

— Хоть раз пожалуешься и можешь считать, что наши тренировки и не начинались. Приходи утром на полигон, — бесстрастно сообщил он, развернулся и ушел.

5

После первого их занятия она была бы и рада пожаловаться, да сил хватало только на то, чтобы собрать себя в кучку и доползти домой. Сначала Фрам устроил проверку её силе, выносливости и гибкости, после чего перешел к тесту на ловкость, который заключался в том, что необходимо было уворачиваться от его ударов. Конечно, ничего у неё вышло и если два первых она пропустила, то следующие пару десятков попали точно в цель. Этот изверг только ухмылялся и спрашивал, не хочет ли она поныть или забрать свои слова об обучении обратно. Она же сильнее стискивала зубы и снова вставала, чтобы согнуться в три погибели от очередного пропущенного выпада. После двух часов истязаний Фрам только улыбнулся, обнажив сколотые зубы и сообщил, что ждет её завтра.

Патрулирование она пережила с трудом. Гай заметил, что она кривится и еле держится в седле и поинтересовался, чем же она таким занималась, что едва жива. Рассудив, что Фрам не зря запретил распространяться об их занятиях, Мария ответила обтекаемо: «На тренировке с утра переоценила свои силы». Не соврала, но и всей правды не сказала, хотя пообещала себе потрясти нового учителя, потому как врать товарищам очень не хотелось. За решением проблемы обратилась к Нидгару. Продемонстрировала пораженному медику кровоподтеки и синяки, непреклонно отказалась отвечать на вопросы о причине появления травм и получила обезболивающую и заживляющую мази.

Морщась от боли в натруженных мышцах и рассматривая наливающиеся синяки, Мария радовалась неожиданной предусмотрительности Фрама. Тот бил исключительно в корпус и по ногам, поэтому скрыть последствия занятий не составило труда. Точнее, она так думала до того момента, как в её комнату не ворвался метающий из глаз громы и молнии Клавдий. Sapienti sat, как говорится, ей не пришлось долго думать, чтобы сложить два и два. Придется поговорить с Нидгаром о врачебной тайне.

— С кем ты сцепилась, Квинтиус?! — взбешенный Росций требовал ответов. Мария же глядя на него вспомнила подозрительные взгляды Нидгара.

— Ни с кем, наставник, — холодно ответила она и стала закрывать дверь.

— Не ври мне, — он вставил в проем сапог, а потом вошел в комнату несмотря на сопротивление девушки. — Это кто-то из легионеров? Что они от тебя хотели?

Её самолюбию немного польстило, что он решил будто одного солдата на неё не достаточно. Тем не менее некстати проснувшееся беспокойство Клавдия раздражало.

— Наставник, даже если бы у меня и был с кем-то конфликт, разрешать его с вашей помощью я бы не стала.

— Не надо кормить меня этим словоблудием, — не унимался Росций. — Откуда у тебя синяки по всему телу? Ты точно с кем-то дралась.

— Не лезьте ко мне, наставник! — называя его так, она надеялась сохранить дистанцию и охладить пыл вигила, получалось пока не очень.

— Как я могу не лезть, когда Нидгар прямым текстом говорит, что у тебя проблемы, которые отразятся на здоровье?!

— А вот ему уж точно не следовало говорить об этом с кем-то, — нахмурилась Мария. — Где и по какой причине я получаю свои синяки мое и только мое дело!

— Ошибаешься! Это и мое дело тоже! — он подошел и ловко поднырнув задрал ей рубаху оголив живописный кроподтек на левом боку.

— Что вы творите? — она спешно прикрылась и отошла назад, практически упершись в тумбочку у окна.

— Кто это сделал? — тон Клавдия с раздраженного сменился на холодный, от которого стало не по себе. — С кем ты связалась?

— Это Фрам, — вздохнув призналась она, поняв, что не сможет отвязаться от Росция. — Мы с ним тренируемся.

— Тренируетесь? — вигил ошарашенно смотрел на Марию.

— Да. Я его попросила.

— Попросила? — задумался он. — И как долго вы уже тренируетесь?

— Сегодня был первый раз.

— Первый и последний! — он решительно посмотрел на неё.

— Нет, — их взгляды скрестились. — Мне нужны эти тренировки, а с их последствиями поможет справиться Бранд.

— Это не тренировки, а избиение!

— Значит, так надо!

— Вот ведь упертая! — Клавдий взлохматил волосы. — Никакого Фрама! Я с ним поговорю.

— Нет! Ты не посмеешь! — Мария была в бешенстве. — С меня хватило одного раза, когда на моих глазах Кенреду вогнали нож в сердце! Больше я такого не допущу, понял?!

— Чего не допустишь?! Ты не легионер, Квинтиус! Очнись! — мужчина схватил её за плечи и встряхнул. — Ты вигил, а не армейский эфириус! Насильственная инициация и одно опасное задание еще ничего не значат. Вигилы не защищают никого от дикарей.

— Мне бы себя защитить! Через полгода я буду носить такой же значок, — она ткнула ему пальцем в грудь, — и торчать в заднице мира, где справляться придется в одиночку!

— Никакого Фрама! Этого мерзавца я к тебе не подпущу!

— Может, он и мерзавец, но дело свое знает!

— Ты не будешь с ним заниматься! Я сказал!

— Ты мне никто и не можешь ничего запретить!

— Никто, значит? — он предостерегающе понизил голос, а потом схватил девушку и поцеловал.

Опешив от неожиданного поступка Росция она не сразу сориентировалась, а в следующее мгновение уже сама обхватила его за шею, превращая поцелуй практически в укус. От обилия эмоций прелюдия превратилась в борьбу, впившись губами друг в друга они сдирали одежду и шипели, когда касания становились особенно болезненными.

Очнулась Мария в обнимку с Клавдием на собственной узкой и жесткой кровати. Настороженно оглянулась и неверяще покосилась на подозрительно спокойного мужчину. Поверить в произошедшее помогала боль в спине, руках и подозрительно покосившаяся тумбочка, которую, очевидно, придется чинить или вообще выкидывать. Медленно освободившись из неожиданно мягких объятий встала, завернулась в покрывало и обернулась на Росция, что опасливо посмотрел на неё, приподнялся на локтях и неуверенно начал:

— Квинтиус, мне…