Винсе

Оказавшись на расстоянии достаточном чтобы его услышали, «пьянчуга» закричал:

— Прокажённые!

— Я их не заметил, потому что не идёт никакого энергетического обмена с миром, — объяснил Корэр, нанимателю во взгляде которого прочёл желание услышать опровержение слов наёмника, — они даже не дышат.

— Мертвяки… — удивлённо подвёл его мыслям итог Ремок.

— Быть такого не может, — проворчал ария, пытаясь найти иное, логическое объяснение. — Нельзя просто так взять, да поднять усопшего.

— Почему же? — поинтересовался Сморок.

— После отделения этэ от фэтэ, последнее начинает незамедлительно разрушаться. Чем больше энергетический запас, тем быстрее этот процесс, — он с трудом сдержался от того, чтобы не добавить, что именно поэтому тела арий рассыпаются прахом почти сразу после смерти. — Но даже если суметь запечатлеть фэтэ, для того, чтобы привести его в движение, нужно колоссальное количество энергии, которого хватило бы на довольно продолжительную жизнь, а может и больше.

Ремок поморщился от обилия непонятных слов. Сморок нахмурился, пытаясь понять, что всё-таки рассказал ему колдун.

Корэр, скрипнув зубами, постарался повторить всё уже сказанное более понятными словами:

— Оживить мертвеца почти не возможно, а вот довести живых до подобного состояния вполне.

— Это что-то меняет?! — повысив голос, переспросил Сморок, оглядываясь на немёртвых, которых оказалось куда больше, чем показалось изначально.

Твари выбирались из придорожной канавы, лезли из пролеска неподалёку, непроходимой стеной окружая отряд. У Корэра промелькнула мысль просто взять, да засунуть меч в заплечный мешок. Он был совершенно обычным, но вот кошель, который дала Тиллери… Неужели примерно такой исход и рассчитала видящая?

Но он лишь равнодушно ответил на заданный нанимателем вопрос: «Нет», вынимая Вихрь из ножен.

Сморок жестом велел Молчаливому, Няше, Малому и Ремоку, окружить груз и приготовиться врубиться в толпу, рассчитывая пробить брешь и вырваться из окружения.

Янь, остановив ездовую у телеги, выхватил из неё запасную тулу со стрелами, прицелившись, выстрелил в приближающихся немёртвых. Та вонзилась одному из уже мчавшихся к ним монстров в глазницу, не причинив тому никакого неудобства. Янь уже натянул на тетиву со следующей стрелой, но синей молнией по рядам наступавших промчался Вихрь, снося головы, упокаивая немёртвых.

Янь лишь на миновение оглянулся на сосредоточенное лицо Корэра, всё же решив, что ему просто почудилось, будто бы с тварью ничего не сталось. Колдун прав, мертвецы просто так не восстают, а живые не продолжают двигаться со стрелой в голове.

Джони, почувствовав смрад приближавшихся немёртвых, занервничали, вращая покрасневшими глазами, пытаясь вырваться, но наездникам удалось их усмирить. Даже Корэру, сумевшему в момент опасности действовать быстро и жёстко.

По команде Сморока, Ремок и Молчаливый, вооружённые алебардой и длинным палашом, врубились в ряды уже прорежённые магом. Следом за ними двинулись Малой, сминавший головы немёртвых чем-то вроде дубинки: бесформенной железки утолщавшейся к концу и некоторым подобием заточки на одной из сторон. И уже следом Няша, с утыканным шипами шаром, соединённым цепью с рукоятью.

Там временем Жердяй, сидевший на козлах, приготовил автострел, взведя курок, ссутулившись ожидая указаний ему.

Только теперь Корэр обратил внимание, что единственные, кто носил с собой мечи были он, Сморок и Янь. Аристократы?..

Твари не умирали, сколько бы ударов им не наносили. Из ран лениво, неохотно вытекала тёмная смердящая гнилью кровь, слизкой лужей растекаясь по пыльной дороге, перемешиваясь под ногами в тошнотворную на вид и запах грязь. Земля отказывалась впитывает эту мерзость.

И вновь Корэр думал, как бы поступили брат или сестра. Ему уже казалось, что выхода нет. Пусть он умудрялся за один удар проводить по Ту сторону по тринадцатку немёртвых, на их место тут же вставали новые.

И ничего кроме Вихря их не брало. С головами обращёнными в кровавое месиво, с оторванными руками или ногами, немёртвые продолжали двигаться. Даже когда Ремок разрубил одну тварь пополам, обе часть продолжили двигаться, пытаясь подобраться к живым.

В горячке боя Корэр запоздало заметил, что Вихрь реагировал на немёрвых так же, как тогда на упырицу в гостинеце. Вот только теперь энергия исходила отовсюду. От каждого мертвеца одна и та же, накрывая всепоглощающей волной. Словно бы все они были одним и тем же упырём.

Безумная и совершенно невероятная идея пришла арии в голову и он тут же поспешил её воплотить.

* * *

Янь вздрогнул, увидев колдуна отстегнувшего наруч и закатавшего рукав, со вспоротой от запястья до локтя рукой. И дело было не в глубокой ране, а в том, что из неё текло жидкое золото. Вопросы он благоразумно задавать не стал, и препятствовать магу даже не подумал, уж слишком много уверенности было в его лице.

Вымазав наконечники стрел кровью, Корэр велел:

— Стреляй так чтобы мы заметили, если упадёт.

Янь поспешно пустил стрелу в тварей подбиравшихся со спины, та глубоко вошла в грудь немёртвого и он тут же замер. Изо всех отверстий твари потекла пенящаяся чёрная жижа и очень скоро он распластался на земле бесформенной тушей.

Кровь арий и нэсу создаёт убийственную смесь! Уж Корэрэру об этом следовало бы помнить…

Словно бы в расплату за забывчивость, рана оставленная на его груди Вихрем, выжегшим кровь упыря, неприятно заныли.

Наблюдавший за этим Жердяй протянул Корэру колчан своих стридов для автострела, проговорив:

— Окропи и мне, буду отстреливать приближающихся.

Корэр прочертил на руке ещё один разрез, параллельный предыдущему, постепенно начинавшему меньше кровоточить. Вооружив вора, ария помчался к прорывавшимся вперёд отрядникам. Чтобы Сморок смог услышать его среди шума боя, колдуну пришлось впервые за долгое время кричать срывая голос:

— Я знаю как их убить, дай свой клинок!

Сморок, не глядя, швырнул Корэру шашку с удивительно длинным лезвием. Ария умудрился поймать его, внутренне содрогаясь, от осознания, что будь он чуть менее расторопным или стоило только джоню, перепуганному запахами крови и разложения, чуть дёрнуться, остался бы без головы.

Покрыв лезвие кровью, ария вернул Смороку его клинок, так же швырнув его обратно, предупредив о броске нанимателя.

Поблизости от арии оказался Молчаливый, но когда колдун попросил у него оружие, тот отстегнул с седла полупустой бурдюк, жестом показав вылить остатки воды.

Корэр нахмурился. Такой вариант ему в голову просто не пришёл… Хотя это было слишком расточительно: сколько крови прольётся мимо? А сколько ещё останется на стенках?

Оружие всех остальных Корэр обмазывал заставляя их не на долго отступить, выдёргивая по одному из боя.