Virtuality

А на следующий день, после лекции, он попросил меня остаться. Он рассказал мне, что в следующий раз, когда мама напьётся, мне нужно будет вызвать «скорую», а потом сообщить, что вот уже как два года в пьяном бреду, она грозится отказаться от материнских прав и сдать меня в детский дом. Он сказал, что это вполне походит на симптомы психического расстройства, благодаря чему её положат на принудительное лечение.

Поскольку с мамой меня связывало в основном лишь биологическое родство, то я решил поступить в точности так, как мне посоветовал декан. Результат не заставил себя ждать.

Мама напивалась каждый день, поэтому в тот же вечер я вызвал «скорую». Служба среагировала оперативно, и уже через пятнадцать минут к нам домой приехали ребята в белых халатах. А поскольку мама, как я и предполагал, резко начала проявлять агрессию, а в особенности ко мне, то ребята в белых халатах очень быстро поставили предварительный диагноз — истерия. И очень быстро натянули на неё смирительную рубашку. И очень быстро увезли.

Признаться честно, я был этому только рад.

Её упекли в психушку. Имени Кащенко.

Я со всей уверенностью мог заявить, что моя мама стала не только первым человеком, которого я почувствовал в жизни, но и первым моим пациентом. Ведь это именно я определил диагноз и решил объявить борьбу. И именно я вызвал бригаду Скорой помощи.

Нет, никто не удивился, что я сбагрил маму. Соседи вешались от её ночных попоек, часто вызывали милицию, благодаря чему она стала постоянным клиентом местного вытрезвителя. Я бы даже сказал, что все люди, знавшие нашу семью и общавшиеся с нами, были благодарны мне за избавление от этого буйного деспота.

А я, повторюсь, был этому только рад.

Долго в клинике мама не протянула. Она умерла через месяц.

А я даже не появился на похоронах.

Вот так ты и лишилась своей бабушки. Ещё до твоего рождения.

А ещё через два месяца, когда мне исполнилось восемнадцать лет, я завладел наследством. Были, конечно, родственники, которые хотели заявить свои права тоже, но они быстро отказались от этой идеи, когда нужные люди объяснили им, что я остался один, такой бедный и несчастный, и у меня ничего больше нет. К счастью, родственники были адекватными людьми.

Оказалось, что у меня теперь есть трёхкомнатная квартира в центре Москвы, в которой я и жил всё это время, а также дача в Подмосковье. Дом там был простенький, но земли много — аж тридцать соток. Целое поле для деятельности. Моя собственность.

Моя.

* * *

Моя девушка, она как будто и не слышала этого парня.

Она спрашивает:

— Теперь ты понимаешь, что всё, что ты делаешь, ты делаешь не просто так?

Почему мы делаем то, что делаем?

— Вроде да, — говорю я, — только всё равно не знаю, для чего.

— Я же сказала, — отвечает она, — узнаешь. Всё впереди.

Она говорит:

— Всё когда-то начинается.

И вдруг я слышу: «о-оу».

Звук. Знакомый звук.

ICQ.

Точно, ICQ.

Я смотрю в сторону парня-с-мобилой.

Его уже не интересует, о чём мне рассказывала моя девушка.

Он уже снова уткнулся в свой телефон. И что-то там печатает. Звук издал его телефон.

Будь в потоке.

Моя девушка, она говорит:

— Вот, что я тебе говорила. Сотовое рабство.

Она говорит:

— ICQ изначально создавалась как программа для компьютеров. Но прогресс не стоит на месте. Теперь «аська» есть и на мобильных телефонах. Теперь сотни тысяч тупых уродов выпадают из реальной жизни. Теперь они не встречаются друг с другом. Даже не разговаривают по телефону. Они переписываются.

Она тоже знает про ICQ.

— Только фишка в том, что всё это задротство. Зависимость.

И я снова слышу: «о-оу».

Парень-с-мобилой находится где-то там. Наверное, в астралах. В виртуальной реальности.

Он улыбается, читая какое-то сообщение. Затем быстро что-то отвечает.

Ничего не видя вокруг.

Моя возлюбленная, она говорит:

— Искусственные эмоции.

И я снова слышу: «о-оу».

— Электронная дружба, — продолжает она.

Парень-с-мобилой начинает идти в каком-то направлении. Я так понимаю, что он даже не представляет, куда он идёт. Он просто идёт. Не куда глаза глядят, а куда ноги ведут.

Тяжёлый случай.

Вам это знакомо?

— Виртуальный социум, — говорит моя девушка.

И я снова слышу: «о-оу».

Парень-с-мобилой уже отошёл метров на пять от нас. Но звук его «аськи» слышен до сих пор. Ещё слышно, как он начинает смеяться.

Сам с собой.

Вам это знакомо?

— Виртуальная реальность, — говорит моя девушка.

Парень-с-мобилой с ходу втыкается в какой-то столб.

И даже отсюда я слышу, как он злобно, с натяжкой говорит:

— Блядь.

Даже отсюда я вижу, как он трёт свой ушибленный лоб, которым воткнулся в столб.

Даже отсюда я слышу, как он злобно говорит:

— С-сука.

И я снова слышу: «о-оу».

Проходит всего несколько секунд, а парень уже улыбается.

Будь в потоке.

Сотовое рабство.

Virtuality.

Глава 1.9

Нет, этого не может быть. И это была я?

Такая жирная?

Такая прыщавая?

И нюхала чужие трусы?

И это мне нравилось? Фу, как противно! Буэ-э-э.

Пять лет назад? А ведь если подумать, не так уж это и много, пять лет.

Лучше бы я это не вспоминала.

А с другой стороны, это очень даже хорошо, что я вспомнила хоть что-то. Есть начало. Есть старт. Надеюсь, я вспомню что-то ещё.

Побыстрее бы.

Сейчас кто-то скажет: ни одна девушка не станет себя описывать так, как это только что сделала я. А я отвечу: точно, не станет, но только в том случае, если она до сих пор такой является. Сейчас, когда я уже красивая, стройная, и у меня чистое лицо, да ещё и моё прошлое оказалось для меня, так скажем, неожиданной новостью, я могу говорить о себе как угодно. О себе, такой, какой я была. Когда-то. И хорошо, что была. Я рада, что я исправилась. Не знаю, как я это сделала, но рада. Честно.