Вишня и никотин

– Спасибо, а теперь, иди вон, - толкаю его локтем, и парень выходит из комнаты, открывая рот, но я довольно сильно хлопаю дверью перед его лицом. Надеюсь, я сломала ему нос.

Убираю волосы со лба, потирая его. Горячий.

Хромаю к креслу, садясь. Расслабляюсь. Мне нужно хорошо осознать то, что следующие несколько часов я проведу вместе с Зои.

– Прекрасно, - шепчу, напевая.

Втягиваю через нос в легкие запах. Морщусь, ведь это никотин. Запах сигарет.

Запах Дилана.

Качаю головой. Черт, теперь комнату нужно проветрить.

***

Девушка ходила из угла в угол.

Она была вне себя от злости.

Нет, её не сильно заботило то, что её парень сейчас в больнице со сломанным носом. Нет. Дело в другом. Совершенно.

Зои садится на край кровати, схватив телефон со стола. Она должна позвонить Томи и узнать, как у того дела, но останавливает себя, когда зажигается экран телефона.

Причина, по которой она никогда никому не позволяет брать её мобильное устройство, - это фотография, которая стоит на обоях уже больше полугода.

Это был довольно солнечный день. Тогда Зои впервые смогла вытащить Дилана на улицу. Не в магазин, не по какому-то конкретному делу. Они с Диланом всегда ограничивались постельными отношениями. Нет, это не были отношения. Они просто спали вместе. Парень никогда не оставался на ночь в её комнате. Никогда не переходил рамки, которые так яро желала разрушить Зои.

Девушка вытащила его на пляж в тот день. И тогда она воспользовалась моментом: пока Дилан рылся в карманах, ища упаковку сигарет, девушка, стоя рядом, подняла камеру, сделав одну фотографию. Одну. Единственную. За столько лет. И то, после вспышки, Дилан хорошенько ругнулся на неё, но Зои осталась довольной.

Девушка вздохнула, запустив пальцы в идеальные кудри, и подняла их. Лицо неприятно потело от волнения.

Он был в комнате Чарли. Сколько он там? Не может быть, чтобы он провел всю ночь с ней, в одном помещении.

А как же его бессонница? Как же то, что он не может спать не в своей комнате? То, что он терпеть не может присутствие кого-то рядом во время сна? Или эта была чушь? Все, чтобы отделаться от Зои?

– Что за бред?
– девушка кусает губы, вновь опуская глаза на экран телефона.

Чем они занимались там?

Отметины на её шее. Неужели это Дилан? Черт, это смешно.

Зои невольно рассмеялась в голос, отчего пришла в ужас.

Нет, это не то. Она знает Чарли. Этот ребенок даже не целовался.

Зои знает Дилана, который только и делает, что пренебрежительно относится к её сестре.

Так что, все это бред. Зои просто слишком мнительная. Параноик.

Но все равно. В чем причина того, что он был с ней? В одной комнате. И он там спал, ведь девушка провела всю ночь в его комнате. Зои ждала Дилана, а тот в это время непонятно чем занимался с Чарли.

Занимался с Чарли.

Скрежет белых зубов.

Нет.

Зои качает головой.

Бред. Это же Чарли, а это Дилан.

***

Кое-как приведя себя в порядок, я вышла из комнаты.

Готова ли я к поездке?

Нет.

Наверняка Зои не упустит такой момент выяснить, что Дилан делал в моей комнате и откуда эти отметины. Мне страшно только от мысли, что сестра могла подумать, сложив все в одну картину.

Вряд ли она поверит мне, если я скажу, что это сделал Томи.

Смеюсь.

Она никогда не поверит в это.

Спускаюсь вниз, чувствуя запах алкоголя. Торможу возле кухни, не веря, ведь за столом сидит мать. Женщина явно не спала всю ночь, о чем говорит ее опухшее лицо и мутный взгляд. Рядом на столе стоит три бутылки красного вина, две из которых пустые. Мать трет лицо, размазывая тушь. Я прохожу к столу, хмурясь:

– Что с тобой?

Женщина вздрагивает, и не трудно понять, что она все еще пьяна.

– Мам, тебе нужно поспать, - шепчу, осторожно касаясь пальцами руки её плеча, но женщина отпрянула:

– Оставь меня!
– кричит.

Я отступила, когда мать поднялась, подходя к окну. Она опирается на подоконник, смотря в окно.

Такой я её никогда не видела.

– Мам, что с тобой?
– спрашиваю, надеясь на внятный ответ, но женщина что-то ворчит под нос, махнув рукой.

Опять этот жест.

– Мам, - шепчу, но она вновь кричит. Громче, чем до этого:

– Иди вон отсюда, Чарли!

Вздрагиваю, потирая руки, и сначала медленно, затем быстро иду к двери, чтобы оставить её одну.

Толком не понимаю, что с ней. Отца по-прежнему нет дома, может, она переживает из-за него. Но зачем так кричать? Зачем злиться и пить алкоголь?

Все взрослые так делают?

Небо за окном серело, и этот незначительный факт сильно повлиял на мое настроение, ухудшив его в несколько раз.

Чувствую себя отвратительно. Приторный аромат духов Зои стоит в воздухе, пока та красится возле зеркала. Господи, она делает это в своей комнате, потом здесь. Неужели думает, что её макияж способен испортиться за то время, пока она спускается в коридор? Что за вздор, в конце концов!

Притоптываю ногой, и это не оставляет без внимания Зои.

– В чем дело?
– она достает помаду, намазывая на губы еще один слой.

Я складываю руки на груди, ворча:

– Ни в чем.

– Ты не хочешь ехать со мной? Кто будет мне помогать?

– Ты имела в виду: “кто будет делать за меня всю работу”?
– уточняю, щуря глаза. Девушка смотрит на меня через зеркало, пуская смешок:

– Но мне нужна твоя помощь. Этот маникюр стоил больше, чем все предыдущие, - замечает, а её тон такой довольный, будто я прямо сейчас должна бросить все, взвизгнув от дикого восторга: “Да? Правда? Господи, как я могла надеяться, что ты поможешь мне?! Какая нелепость, извини!”

Закатываю глаза, не скрывая своего раздражения.

Очередное “доброе утро”.

В последнее время я чаще злюсь или испытываю другие эмоции, которые никак не связаны с радостью. Я реже пребываю в хорошем настроении.

– И долго Дилан будет одеваться?
– ворчит Зои.

Я фыркаю:

– Он не поедет, тупица.

Девушка удивленно хлопнула глазами, повернув голову, и уставилась на меня своим фирменным “что за черт ты сейчас сказала” взглядом.

Я не смотрю на неё. Не хочу.