Витязи-клоны

Батый, тем временем выпив изрядную порцию черного кумысу, пришел в себя. Его прозорливый взгляд приобрел наглость, острые желтые зубы оскалились. Как приятно видеть поверженного и униженного врага:

– Дзе-дзе, сын непокорного хана Котяна! Ты заслуживаешь мучительной смерти, казним тебя по нашему обычаю. Сломайте хребет и живого бросьте на растерзание голодным псам!

Канун отчаянно дернулся, рванувшись к Батыю, пара нукеров отлетела от резкого толчка. Остальные повалили связанного хана, принявшись неистово избивать.

– Стойте мои кречеты! Он не должен умереть слишком быстро, не достоин.

Захлебываясь кровью кипчак прохрипел:

– Ты собака, хуже Шайтана.

– Ну, это его последние слова, ведь с переломанным позвоночником не шевельнуть языком. А насчет шайтана, то я гораздо хуже и злее! Для вас я воплощение жестокости и смерти.

Поверженному хану сломали хребет, эту работу выполнили четыре палача-великана. Затем на грозные очи правителя доставили имама:

– Ты прятался в котле, значит и смерть, примешь в котле. Зажарьте его посмевшего спустить на покорителя вселенной злобного дива. И не забудьте добавить дохлых псов, пускай его жарят на свином сале, прекрасная будет пища из непокорных кипчакских ханов.

Как не молил имам о пощаде, пусть смерь, но без осквернения нечистыми животными, душа навечно попадет в ад. Но легче разжалобить камень. Батый тем временем жестко продолжил:

– Приведите сюда уцелевших девок, пускай оплакивают участь несчастного Итиля, я так люблю слышать вопли и слезы.

Джихангир расслабившись и удобно развалившись в парчовом кресле, с наслаждением слушал дикие вопли поджаренного имама. К нему привели оголенных оборванных женщин, перепуганные девицы жалостно выли, и стыдливо закрывая наготу руками, пытались что-то спеть. С помощью плетей монголы заставили их танцевать и кричать пожалобней. Затем что бы разнообразить зрелище Субудай приказал, рассыпать по земле угольки. Несчастные девушки становились на них босыми ногами и, обжигаясь, дико повизгивали, прыгая и дергаясь стройными ножками в неистовом танце. Такое зрелище пришлось по душе Батыю:

– Дзе-Дзе-Дзе! Я не буду их убивать, после пляски раздам их самым отличившимся воинам. А теперь сдерите с остальных пленных кожу, изготовим новые боевые барабаны и седла для коней. Разделим добычу побежденных врагов. И еще - обильно напоите кровью огненного коня, на котором ездит сам бог Сульдэ.

– Дай ему великий и человечьего мяса. Давно дожидался он славного часа!

Прошептала стоящая рядом шаманка:

– Да пускай крепко поест, а тебя великая волшебница я не забуду. Жалую тебе косяк коней и звание верховного шамана. Бэки зашейте в звериные шкуры и сбросьте к псам, он не на что не способен.

– Ты не прав будущий повелитель вселенной, сотрясающий мир своей силой нетленной.

– Меньше в рифму пой, это утомляет!
– Прорычал Бату-Хан.

Задан, заговорила глухим, слегка шипящим тоном:

– Он способен на многое, но слишком долго сей муж, не практиковал настоящую магию. Силы духов войны, могучее волшебство лишь не давно посетило наш мир, но придет время и магия всецело завладеет вселенной.

Бату отмахнулся:

– Магия ничего не стоит без крепкого монгольского меча, из закаленной дамасской стали. Лишь стрелы, копья, сабли и пороки - способны сокрушить врагов Сульдэ, и не помогут трусам даже боги, лишь сила будет править на Земле!

Ведунья энергично возразила, ее голос окреп и приобрел звонкость:

– Ты бог-батыр, меча неизмерима сила, восторжествует, на планете сей, ведь магия игрой своей открыла, что быть тебе всех выше королей. Но знай, Батый, что волшебства искусство способно совладать с любой ордой, и если див привел все войско в чувство, сумеешь ли ты сладить с сатаной!?!

Бату-хан отмахнулся и, демонстрируя презрение, повернулся спиной:

– Хватит пугать меня мангусами, мы плоть войны не рождены трусами! И где теперь этот див!?

– Где он и был, развязавшись с застольем, сгинул во мраке глухом преисподней!

Он магией Таврической разбужен, но, а тебе Батый он разве нужен?

– Обрыдни мне его тупые завыванья. Хочу отдать его на растерзанье!

И пришпорив коня, джихангир удалился.

Новоявленная верховная шаманка, причмокнула языком:

– Быть тебе дутый кречет, под нами, наша страшная мощь не кончается,

будем править как боги мирами, наше время уже возвращается!

. ГЛАВА Љ 6

Со свойственной лишь мульти-клонам сверхчеловеческой энергией Леопардов и Пантера приступили к организации военно-трудовых лагерей. Предполагалось, используя программу форсированного обучения сформировать новые войска. В первую очередь были организованы натаскиваемые группы из детей с пяти лет, до отроков лет двадцати, предполагалось, что они получат все необходимые боевые навыки без отрыва от земли и производства. Был введен почти круглосуточный цикл обучения, в ночное время активно использовались каты с огнем, прохождение полосы препятствий, форсированные марш-броски по пням и болотам при свете бледной луны. Вот и сейчас при лучах яркого солнца Иван Леопардов проводил боевые занятия. На расчищенном поле собралось свыше тысячи учеников. Построенные в шеренги - впереди самые маленькие, далее повыше и постарше, они синхронно разучивали удары и боевые приемы. В генетически модифицированных мозгах мульти-клонов хранились тысячи различных боевых курсов и обучающих программ вечного искусства убивать. Старший сын князя Георгия Всеволодовича, Всеволод Георгиевич с удивлением всматривался в странные, и как ему казалось бесовские движения бойцов. Наследник был рослый малый, почти зеркально похожий своего отца в юности. Он величаво подъехал в сопровождении дюжины роскошно одетых ратников:

– Чудные у вас приемы, ногами машут, словно в них вселились чертяки!

Леопардов показав очередное движение подпрыгнул вверх, и сделав пятикратное сальто опустился рядом с князем:

– В бою воин обязан быть сильнее дьявола, быстрее черта! Его меч, должен сверкать молнией, а поражать как рой метеоритов.

– Метеориты, это кто - вид нечистой силы?

Ивану не привыкать к пещерному скудоумию:

– Это громадные камни, которые подобно бешеным пчелам носятся по бескрайним просторам космоса! При попадании такого камешка, весь стольный град Киев провалиться сквозь землю, оставив в земной коре громадную зияющую воронку.

– Чур, меня! Вот ты такие ужасы рассказываешь, а у нас самое настоящее горе.

– Что приключилось упырь на заборе, сломанная переносица, самка на шею просится?!

Всеволод откинул вздорный вихор, не смотря на неуклюжую попытку клона сострить, этот крупный молодец быстро утратил веселость.

– Завелся три дня тому назад, в лесах Муромских соловей-разбойник! Самый настоящий. Давно такой напаси не было, последнего ирода порубил сам Илья Муромец, при Великом князе Владимире Красное солнышко.