Вкус к жизни

Он хотел, чтобы на моём теле остались следы, и я ему в этом не мешала. Он хотел, чтобы с губ срывалось только сладостное «да», и я повторяла его до хрипоты, а затем шептала. Он хотел, чтобы в моей голове не осталось воспоминаний о других мужчинах, но я уже давно никого из них не знала… это происходило в другой вселенной. Там, где не было его.

Оставшуюся часть ночи мы просто лежали рядом. Измученные страстью, опустошённые болью и удовольствием. Мартин гладил меня везде… никак не мог остановиться, я осыпала поцелуями его грудь и плечи. Так могло бы продолжаться всегда… но для этого мы живём в слишком неидеальном мире.

Глава 38

Мартин встретил рассвет с пузырьком сильнейшего обезболивающего в руках, я жадно глотала воду, совершенно не замечая, как она течёт по губам, по подбородку, как льётся на грудь и живот.

– Ты мог бы не использовать презервативы, – пошутила я, глядя, как его несёт и вот уже целая горсть таблеток оказывается на ладони. – Я всё ещё хочу ребёнка, а ты, боюсь, эту ночь можешь и не пережить.

– Очень смешно! – просипел он, глотая одну таблетку за другой, не отвлекаясь на то, чтобы запить их водой.

– Если хочешь, я могла бы сделать тебе массаж…

Мартин хмыкнул и неодобрительно покачал головой.

– Ты хотела сказать, погладить? – насмешливо посмотрел он на меня через плечо. – Не нужно… – поморщился и стиснул зубы, не выдерживая очередного приступа. – Сейчас придёт Марк.

– А ты ведь соврал мне! – заявила я, и Мартин охнул, понимая, что вот только разборок ему сейчас и не хватало.

– Юль… вот, выбрала самое удачное время – ничего не скажешь…

– Соврал насчёт своей ориентации! – продолжила я громче, чтобы не осталось соблазна меня перебивать.

Мартин тяжело облокотился на стоящий рядом комод и попытался отдышаться, глянул на меня исподлобья.

– Ну, конечно, соврал! Как ещё я мог привлечь твоё внимание? Очень жаль, что в современном мире удивить женщину можно только чем-то нетрадиционным. Например, сексуальными предпочтениями. А вообще… я не то имел в виду. Ты сама придумала эту хрень! Чем вам только не промывают мозги… Общество – зло. Город – рассадник заразы! – выругался он. – Надеюсь, ты не додумалась задать этот вопрос ещё и Марку? Не каждый в состоянии выдержать твою прямоту, порой доходящую до абсурда.

– Ты мог бы сразу опровергнуть моё предположение.

– А разве я этого не сделал? Вот как только услышал, так сразу и приступил к опровержению и доказательствам.

– Меня бы устроило честное слово.

– Глупо полагаться на слова, когда я готов бросить к твоим ногам целый мир.

– А ты готов?

– А ты всё ещё сомневаешься? – сквозь приступ боли рассмеялся он. – Одна ночь и две недели трудов насмарку. Хотя где там две… считай, сразу несколько лет.

– Мне позвать Марка? – уже всерьёз обеспокоилась я, когда Мартин простонал в голос и с явным отчаянием.

– Сказал же: сам придёт, – задыхаясь, заверил он и всё же нашёл в себе силы, чтобы разогнуться и дойти до стоящего в стороне массажного стола. – Ты только оденься, – успел бросить он, когда дверь распахнулась и Марк вошёл.

Непередаваемый поток брани меня взбодрил, а Мартину помог всё же забраться на орудие пыток.

– Когда ты говорил, что я его ломаю, сложно было догадаться, что делаю это в буквальном смысле, – буркнула я в ответ на поток обвинений и громких заверений утопить на хрен. Марк был в ударе, я в шоке, Мартин рисковал остаться без ног на пару недель.

Мне тоже было страшно. Возможно, даже страшнее, чем Мартину, но я не имела права показать это, потому куце отстреливалась, пытаясь ничем не выдать надвигающейся паники. Не знала, что мне следует делать: уйти или всё же остаться. Но когда Мартин не смог больше терпеть и сорвался на откровенный крик, Марк просто взял меня за локоть и вывел за дверь со словами: «Какого… ты здесь до сих пор делаешь… Зелёная вся!»

Судя по тому, как я сползла на пол здесь же, у двери, его слова были недалеки от истины. А в голове, словно муха о стекло, билась одна и та же мысль: «Надо что-то делать». Вскоре Марк вышел и сам, посмотрел на меня с откровенным непониманием.

– Я даже не представляла, что всё так серьёзно, – словно выставляя щит, зашептала я.

– Я знаю, – порывисто отозвался он. – Я понял.

– Мартин спит?

– Нет, но ты туда сейчас не пойдёшь.

– Я тихо…

– Нет, и не вздумай его трогать! – зашипел Марк, закрывая вход плечами.

– Да я только…

– Нет! – сказал, как отрезал, Марк, а когда я открыла рот, чтобы объяснить, даже рукой взмахнул: – Нет! – прозвучало крайне категорично, и мне пришлось подчиниться.

Прорваться в комнату удалось только через час, когда Марк окончательно потерял бдительность, ну а я вполне прилично ориентировалась в происходящем. Мартин лежал на постели на животе, но не спал – это стало понятно, когда я пыталась устроиться рядом и наткнулась на строгий взгляд. Пришлось шлифовать всё улыбкой и устраиваться как можно быстрее.

– Ты как? – прошептала я и прикусила губу, словно боясь услышать ответ. Мартин скривился, прицениваясь.

– Обычно, – наконец, подобрал он идеально подходящую характеристику.

Стало жутко неловко.

– А я прорвала оборону, – похвастала я и прижалась к нему теснее, прикоснулась губами к сильному плечу. – Ты мог бы сказать мне раньше… – не упрекнула, а просто констатировал я так же шёпотом.

Мартин горестно усмехнулся.

– Не мог. Когда вздумал завести молодую и горячую любовницу, упоминать о таких вещах, как отказывающая спина – всё равно что подписать приговор.

– Ты всё шутишь… – недовольно потянула я, провела ладонью от его плеча к лопатке, скользнула к волосам на затылке и смяла их. А потом не удержалась, коснулась мочки уха, что сейчас так непозволительно волнующе была украшена бриллиантовой серьгой.

– Ну, понеслось… – фыркнул Мартин, уходя от прикосновения. – Я боялся, что ночью ты мне её отгрызёшь!

– Неправда! – сдерживая громкий смех, возмутилась я. – И практически уверена, что ты хотел свести меня с ума окончательно, потому и надел её!

– Твой фетиш – это пирсинг?

– Пирсинг в твоих ушах! – со значением поправила я предположение и не сдержала эмоций, вздохнула с надрывом, теперь уже перебирая пальцами волосы на его макушке. – А если честно… то ты даже представить себе не можешь, что я успела придумать, пытаясь оправдать твоё нежелание заниматься со мной сексом.