Вкус к жизни

– Малыш, надо вставать, пока ты не замёрзла окончательно, – ласково улыбнулся он, а я жалобно вздохнула.

– И ты снова не возьмёшь меня на ручки?

– Снова не возьму, – беззвучно рассмеялся он моему тону и моему капризу, поцеловал кончики пальцев, которые до этого успел перехватить, и несильно потянул вверх и вперёд.

Я нехотя поддалась и совсем скоро стояла на ногах в жуткой луже красного вина. На мокрые плечи в сладких разводах легла его шёлковая рубашка.

– Тебе она шла гораздо больше, – поморщилась я, зная, что шёлк слишком капризен и теперь уж наверняка бесповоротно испорчен.

Мартин ничего не сказал, только слизнул вино с моей шеи и жарко прошептал:

– Сладкая…

Дрожь в теле зародилась как по приказу, и я посмотрела на него с подозрением.

– Ты маньяк, – проговорила, но не испугалась. Думаю, не испугалась лишь потому, что на это не осталось сил.

Я шла медленно и осторожно, всё время боясь поскользнуться. Обернувшись и увидев красные следы своих ступней, недовольно цокнула.

– Я не буду это убирать, – зло проговорила, косясь на Мартина. Он, кажется, был не против, но ничего конкретного не сказал.

– Давай в душ. А через полчаса я жду тебя у камина. Что предпочитаешь выпить? Ещё вина?

– Пожалуй, с вином сегодня уже перебор, но у тебя отличный виски.

– После него тебя тянет на откровенные разговоры, – смешливо щурясь, пожаловался Мартин, но всё равно одобрительно кивнул.

Он не предлагал остаться и не звал меня с собой. Подозреваю, что-то это да означало, но я не была сильна в подобного рода загадках и предпочла оставить их без комментариев. А ровно через полчаса сидела у пустого камина и тревожно поглядывала в сторону лестницы.

Мартин появился с приличным опозданием, в глаза бросилась выраженная скованность движений, и я вспомнила, как перекосило его лицо во время секса.

– Болит? – уточнила, когда он примерялся, как бы удобнее сесть.

Подозреваю, что такая забота пришлась ему не по вкусу. Заполнив камин щепой, Мартин ловко развёл огонь и чуть раньше положенного заложил колотые поленья. В любимое кресло он буквально рухнул, заметно поморщившись.

– Что? Ты о чём? – припомнил Мартин прозвучавший вопрос, и я недовольно нахмурилась.

– О твоей спине. Болит?

– Она всегда болит, – отмахнулся он. – Когда-то больше, когда-то меньше…

– И вчера тоже болела?

– Юля… – предупредил он меня взглядом, что на эту территорию лучше не ступать, и на подобные условия пришлось согласиться.

К тому же бокал с виски был наполнен и ждал своего часа, а значит, пришло время для личных вопросов и откровенных разговоров. Я присмотрелась к Мартину внимательнее и заинтересованно склонила голову набок.

– Признайся, ты опоздал, потому что ждал, что я явлюсь к тебе в душ и начну грязно приставать! – рассмеялась я, мгновенно заминая предыдущую тему.

Шутка удалась. Мартин коротко усмехнулся.

– И в мыслях не было. К тому же я распорядился, чтобы сантехника в твоей комнате стала полностью исправна. Ты оценила заботу?

– Безмерно! Но когда это мешало мне нарушить твой покой?

– Ты бессовестная интриганка! – уличил он, но совершенно не злился, а даже наоборот: рвано дышал и сжимал челюсти до желваков на скулах.

– Ещё скажи, что тебе это не нравится!

– Не скажу…

– Потому что сам не лучше!

– Подозреваю, что даже чуточку хуже.

– Когда ты приглашал меня на ужин, то знал, чем он закончится?

– Нет.

– А если честно?

– Это была импровизация. Ты первая начала.

– В сексе ты совершенно другой… – перешла я к сути, и было заметно, как Мартин напряжённо вздохнул, готовясь к разоблачению. – Мне даже представить страшно, что творилось в твоей спальне до аварии.

– Не надо, не представляй, – грешно рассмеялся он.

– А ещё эти твои связи с проститутками…

– Юль, не начинай… Ты вот только на меня посмотрела, а я уже чувствую себя как на приёме у семейного психолога.

Я забралась в кресло с ногами и глотнула виски. Градус весело стучал в голове.

– О, поверь, я гораздо хуже, потому что лишена беспристрастности! Сейчас будет допрос, так что постарайся во время ответов сдерживать улыбку удовлетворения.

– Да рассказывать особо и нечего. Я как в том анекдоте: участвовал, но не входил, – развёл Мартин руками, и я глотнула ещё. Для смелости. Может, для настроения.

– То есть?

– Чаще я просто смотрел, иногда снисходил до банального минета. Всё остальное – за гранью.

Напоминание об оральном сексе лично меня заставило смущённо покраснеть и опустить взгляд на его пах. Рот наполнился слюной, но я её тут же сглотнула.

– Ты их не трахал?

– Если только глазами, – поднял он руки в знаке капитуляции.

– Допустим… – я обвела губы языком и, движимая азартом, прямо в кресле встала на колени. – Ну и что ты забыл сказать в завершении признания?

Мартин бросил оценивающий взгляд на мою весьма вызывающую позу и провёл кончиком языка по острию зубов.

– Что твоя задница лучшая из тех, которые я видел? – безошибочно догадался он, а я засияла от удовольствия.

– И не только она… – прозвучало самоуверенное заявление, и я поднялась, намереваясь немедленно продемонстрировать, в чём ещё лучше, соблазнительнее, совершеннее.

Мартин, глядя на эти передвижения, неуверенно улыбнулся.

– Что ты… – заткнулся он на полуслове, когда я принялась расстёгивать мелкие пуговицы своей рубашки.

Мужчина напряжённо сглотнул и бессовестно заглянул под рубашку снизу.

– Ты в принципе не уважаешь бельё или только я такой счастливчик? – в приступе жара оттянул он ворот футболки.

– Ты, бесспорно, счастливчик, – довольно рассмеялась я. – К тому же, насколько я помню, записал меня в должницы.

Справившись с пуговицами, я распахнула полы рубашки и шагнула к нему. Руки Мартин протянул без особого приглашения и принял меня к себе на колени. А ещё вдохнул запах кожи, уткнувшись лицом в аккуратную грудь.

– А ты уже готова рассчитаться? – хрипло прошептал он и обжёг взглядом. Я внутренне задрожала.