Вкус скандала

– Посыльный сказал странную вещь: «Боеприпасы для следующей битвы от товарища по оружию»… – Брат пожал плечом, не слишком озабоченный. – Честно говоря, я подумал, уж не повредился ли он рассудком.

Женщина потрясенно ахнула, ее рука взлетела от сердца ко рту. Это лорд Рейли прислал ей продукты! Ее шею и лицо начал заливать румянец, и хозяйка ничего не могла с этим поделать. Она еще не встречала такого, чтобы мужчина дарил женщине целую корзину дорогих продуктов. «Как он мог сделать такое? Что подумают люди, если узнают о столь дорогом подарке?» Она не сознавала, что качает головой, пока не увидела выражение лица Эмерсона.

– Джейн, – кузен заговорил прямо как родитель, обращающийся к маленькому ребенку, – ты ведь знаешь, кто это прислал…

Кузина снова замотала головой. В буквальном смысле она не могла точно знать, что корзину прислал граф, но у нее было на этот счет очень вероятное предположение.

– Уэстон, – Эмерсон скрестил руки на груди и с некоторым опозданием перевел взгляд на паренька, – может, приберешься в магазине? А потом, если захочешь, мы встретимся наверху и я научу тебя завязывать узлы.

Юноша кивнул и, не тратя время даром, сразу же стал подниматься по лестнице обратно в магазин. Эмерсон продолжал стоять с авторитетным видом, в той же позе. Посмотрев на Джейн, он сказал:

– Ты знаешь.

«Джем и помадка!» Мисс Бантинг не могла солгать ему сейчас. Она опустила взгляд к корзине и стала теребить листок ананаса.

– Я подозреваю, но не более того.

– Это ведь граф?

Джейн закусила губу и кивнула. Ей почему-то не хотелось произносить его имя вслух. К ее удивлению, кузен рассмеялся. Она резко подняла голову и посмотрела ему в глаза.

– Почему ты смеешься, скажи на милость? Не должен мужчина делать женщине дорогие подарки – это просто неприлично.

«Как сказала мама: «Чего он будет ожидать в ответ?» – от этой мысли все ее тело вдруг охватил жар.

– И это говорит женщина, которая меньше трех недель назад говорила, что граф «намного выше нас по положению».

– Ты это запомнил?

– Конечно, запомнил. Я знал, что придет время и ты поймешь, что ошибалась.

– Но это же нелепо! Никто не скажет, что корзина еды равносильна предложению.

– А разве кто-нибудь упоминал брак? – парировал Эмерсон.

Джейн ахнула. Не может быть, чтобы кузен намекал на…

– Эмерсон, за кого ты меня принимаешь? Я порядочная женщина! Неужели ты думаешь, что я… что я… – прежде чем закончить предложение, она понизила голос и покосилась на дверь: – Я подниму свои юбки для кого попало?

Мужчина вздохнул и покачал головой:

– Джейни, нет, конечно. У меня и в мыслях не было тебя оскорбить. Я просто подразумевал, что ты могла бы немного развлечься. Помилуй, тебе же двадцать четыре года, ты не какая-нибудь жеманная молоденькая девица.

«Это что же получается, – думала мисс Бантинг, – сначала он решил, что я – особа легкого поведения, а теперь, что я старая?»

– Ладно, закончим этот разговор, иди наверх к Уэстону. Я к вам присоединюсь, когда смогу забыть все, что ты мне здесь наговорил.

Кузен вздохнул и покачал головой:

– Бедная маленькая Джейн. Всегда такая серьезная. – Он наклонился и поцеловал ее в макушку. – Больно видеть, как ты изо дня в день работаешь. Мне хочется, чтобы помимо всех этих обязанностей у тебя в жизни появилась радость.

– Ладно, это моя жизнь, поэтому предоставь радость – или ее отсутствие мне.

Эмерсон шутливо отдал честь.

– Есть, капитан!

Булочница закатила глаза и раздраженно улыбнулась. Кузен повернулся по-военному и замаршировал вверх по лестнице. Как только мужчина скрылся из виду, Джейн повернулась к огромной корзине, занимавшей большую часть разделочного стола. Ее содержимое вызывало непомерное любопытство у мисс Бантинг. «Как Ричард мог так поступить?» Это было самонадеянно, безрассудно, властно и… и еще в этом была своеобразная забота. Но несмотря ни на что, она должна выбросить корзину или в крайнем случае раздать ее содержимое.

Женщина сердито посмотрела на спелый ананас с остроконечными листьями и золотистой кожицей, потом ее внимание привлекла маленькая жестяная баночка рядом с экзотическим фруктом. Джейн присмотрелась и ахнула: «Трюфели!» Она никогда в жизни не пробовала трюфели. У нее потекли слюнки. Булочница быстро посмотрела в сторону лестницы и снова обратила взор к подарку. Кусая губу, мисс Бантинг взялась за верхний край корзины и немного наклонила ее, чтобы получше рассмотреть содержимое. «Ну и ну! Фрукты, банки с прекрасным чаем, самый лучший сахар». Она порылась в корзине, не в силах сдержать возбуждение, которое не хотела никому показывать. Выбросить такие изысканные угощения просто преступление. Джейн подняла ананас и вдохнула сладкий аромат тропического плода. Женщина покосилась на окна: ей стало страшно, оттого что кто-нибудь обнаружит этот подарок и придет к такому же выводу, к какому пришел Эмерсон. Каким-то неведомым образом граф сделал все, чтобы вернуть подарок стало невозможным. «Чтоб он провалился!» – ругала его хозяйка булочной. Эти деликатесы манили, словно голоса мифических сирен, и устоять было невозможно. Более того, сам подарок привел Джейн в замешательство. Граф подарил ей не бесполезные украшения, а нечто, в чем она действительно нуждается и что будет полезно ей. И все-таки она дала себе зарок: при следующей их встрече она без обиняков скажет Ричарду, что она думает о его пренебрежении к ее репутации. Ну а пока Джейн не собирается допустить, чтобы эти скоропортящиеся деликатесы пропали даром.

Субботним вечером граф Рейли, как обычно, сидел за столиком в своем клубе, со своим обычным скотчем в руке и обычными приятелями, дружески болтавшими рядом о предстоящих скачках. Совершенно внезапно его осенило, что он чувствует себя как-то… иначе. Примерно так, как чувствует себя человек, когда скучный музыкальный вечер затянулся, и ему хочется оказаться в другом, более интересном месте. Лорду не сиделось на месте. Он скучал. Согнув руку, Ричард почувствовал боль на месте ожога, скрытого под рукавом его нового безупречно сшитого фрака.

– Рейли, старина, только не говори, что ты витаешь в облаках!

Лорд Гримстед поднял бровь, отпивая бренди из своего стакана. Гримми был одним из тех завсегдатаев, которые, казалось, редко покидали пределы элитного мужского клуба. От одной этой мысли желание вырваться стало у Ричарда еще сильнее.

– Нет, конечно, – ответил он, вежливо улыбаясь и поставив стакан на полированный деревянный стол.

И не важно, что именно этим граф и занимался – витал в облаках.

– Это хорошо, потому что скоро скачки, нам понадобится твоя интуиция. Участвуют две лошади твоего отца, да еще и гнедой, которого он в прошлом году продал Роджерсу.

Рейли было глубоко наплевать на скачки, но не мог же он сказать об этом приятелям. Лорд скрестил руки на груди и покачал головой в шутливом недоверии.

– Вы же не думаете, что я расскажу, на кого я ставлю. Вы поставите на ту же лошадь всей толпой и уменьшите мой выигрыш.

– Не говори ерунду! Тебе все равно придется рано или поздно нам сказать, и даже если ты не скажешь, мы узнаем, как только ты сделаешь ставку.