Вкус вишнёвой лжи. Книга 2

— Мама!

Заглядываю в ванную, туалет. Спальню. Пусто. Её здесь нет, а я такой наивный решил, что смогу вот так просто выяснить всю правду. Может, она вообще свалила за границу, ничего мне не сказав. Мы в последнее время совсем с ней не общаемся.

— Блять…

Возвращаюсь на кухню, разочарованно осматриваясь по сторонам. Огромные окна, красивый стол, за которым мы так часто проводили семейные ужины, пусть я и редко на них появлялся. Картины, пустые бутылки из-под вина, и запах всё ещё хранит в себе воспоминания.

Не хочу здесь оставаться, слишком противно.

Прежде чем уйти, решаю набрать номер мамы и узнать, где она. Долгие гудки въедаются в голову подобно сверлу, и я уже думаю, что отвечать никто не собирается, но трубку всё-таки снимают.

— Ма, ты вообще где? Нужно поговорить, — выпаливаю я, но тихий язвительны смех заставляет меня замолчать.

Я узнаю его. Этот смех я ни с чем не спутаю, вот только матери он явно не принадлежит.

— Зря ты полез в это, Стас, — разочарованно говорит Марк Рыков. — Ох, зря. Я думал, у тебя мозгов побольше.

Меня пронзает ужас, я пытаюсь взять себя в руки, но голова идёт кругом. Почему вечно этот человек появляется тогда, когда его совсем не ждут, и всё портит?

— Где моя мать? — тихо спрашиваю я.

Марк смеётся.

— Мы ведь с тобой так хорошо вели дела, — игнорирует вопрос. — А ты зачем-то к Власову попёрся, начал со своим ментом воротить прошлое. Тебе, кстати, понравились мои фотографии? По-моему, из этих двоих получилась бы неплохая парочка, — продолжает издеваться.

— Если ты что-то с ней сделаешь…

— С кем? С твоей мамочкой? — замолкает, а затем говорит слишком уж ядовито. — Или с Ирой?

— Ты, тварь, Иру хотя бы не трогай, — злюсь.

В ответ снова смех.

— Поздно, Стас. Раньше надо было думать. Короче, слушай сюда. Хочешь получить их обратно живыми и с целыми конечностями, тогда подготовишь документы по передаче «Бигарро» мне, — его голос звучит серьёзно, без насмешек. — Как только сделаешь это, позвони, я назначу встречу. И без глупостей. Я слежу за тобой. И за твоим ручным псом тоже. И за вторым… Короче, за всеми. Всё, заебал, пока.

От сбрасывает, оставляя меня в вакууме из беспорядочных мыслей, превращающихся в ужас и нарастающую панику. Он похитил Ирку? И мать. Ну, мать то точно, у него её телефон, а на счёт Ольханской что? Блефует? Рыков любит это делать, но я даже не думал, что парень пойдёт на такие отчаянные меры. Неужели из-за того, что я смог подобраться к чему-то очень важному? Я дышу ему в затылок, но Марк всё равно на несколько шагов впереди.

И теперь я встаю перед ужасным выбором.

Компания или Ира?

Времени нет, оставаться здесь бессмысленно В последний раз осмотревшись по сторонам, я покидаю квартиру и на ватных ногах спускаюсь вниз. Назаров сидит на капоте пикапа, терпеливо дожидаясь меня, роется в телефоне. Как только я подхожу ближе, парень поднимает голову и вопросительно вскидывает бровь. Я не хочу этого говорить, потому что тогда происходящее окажется реальностью, но выбора у меня нет:

— Ира у Рыкова. И моя мать тоже.

— Что? — выпаливает Костян, спрыгивая с капота. — Выкладывай.

Но я молчу, и Назар сильно встряхивает меня за плечо, так что приходится собраться с мыслями и перестать думать о том, смогу ли я переписать компанию ради спасения девушки.

— Квартира пуста. Я набрал мать, но телефон взял Марк. Сказал, если хочу увидеть маму и Иру живыми, то должен переписать на него компанию.

— Блять! — вскрикивает Костян.

Его лицо наливается кровью, на шее начинает пульсировать вена. Парень со всей силы удаляет кулаком по капоту, затем пинает бампер. Взъерошив волосы, Костя сплёвывает на асфальт.

— Нужно рассказать Антону Юрьевичу. Всё зашло слишком далеко.

— Подожди, — выпаливаю я. — Вдруг это не правда. Нужно сначала проверить Ирку, а потом уже бить тревогу, — морщусь. — Не хочу ворошить улей.

Костя смотрит на меня с упрёком, видимо, винит в похищении Ольханской, да и сам я думаю точно так же, вот только почему-то именно в этот момент мне дико хочется сунуть ему в лицо подкинутые фотографии. Однако я этого не делаю, как минимум потому что у меня их с собой нет.

— Ладно. Садись, — решительно обходит меня и забирается в машину, и я следую его примеру. — Заедем к ней. Её отец должен быть на работе, возможно, Карина дома.

— Ты откуда знаешь? — недовольно бурчу я, хватаясь за ручку из-за резкого движения авто.

— Забыл? Я работаю на её отца.

Мысленно кривлюсь, потому что с Антоном Юрьевичем у меня всегда были напряжённые отношения. Мы с ним недолюбливали друг друга, и это мягко сказано, а вот к Костяну отец Ирки всегда положительно относился. Интересно, почему? Чем он так лучше меня?

— Что будешь делать, если она у Марка? — спрашивает Костя после нескольких минут молчания. — Отдашь компанию?

Я ничего не отвечаю, потому что и сам без понятия, что собираюсь делать. Переписывать «Бигарро» на этого олуха я точно не стану, но такое решение может причинить вред не только Ольханской.

— Может, я перепишу её на тебя? — пытаюсь отшутиться. — Тогда это будут уже не мои проблемы.

Костя фыркает, его губ касается усмешка, но взгляд продолжает оставаться непроницаемым. Кроме злости я в нём ничего не вижу. И говорить с ним как-то страшно, вдруг ещё набросится, так что до дома отца Иры мы добираемся в молчании. Не говоря ни слова, Назар выходит из машины и стремительно направляется к подъезду, и я не отстаю.

Нажимает на домофон. Ждёт.

— Да, — голос Карины почему-то не успокаивается.

— Это Костя Назаров.

— А, Костя, заходит.

Меня задевает, насколько сильно смягчается её голос, со мной эта женщина всегда разговаривала слишком сдержанно и снисходительно.

За глупыми мыслями я не замечаю, как мы добираемся до нужной квартиры и оказываемся в уютном коридоре.

— Ира дома? — с ходу выпаливает Назар.

Карина хмурится, сильнее запахивая халат.

— Нет. Ушла в магазин, — женщина растерянно наблюдает за тем, как Костян нагло проходит в гостиную, даже не снимая обувь, и внимательно осматривается. — Э, куда в ботинках? Совсем обнаглел?