Вкуси меня медленно

Мишка провела кончиком пальца по его скуле, шраму и шее. В местах её прикосновений кожу покалывало.

– Прощай, Джексон, – сказала она грустно.

У него не было времени на ответ: что-то острое внезапно воткнулось в вену.

Глаза Джексона широко распахнулись, когда он понял, что произошло. Разъярённый и шокированный, он оттолкнул её руку.

– Мишка.

– Однажды ты меня поблагодаришь.

– Мать твою! Ты снова ввела мне снотворное. – Его слова были невнятными, далёкими.

– Надо было верить, когда я сказала, что от меня одни неприятности.

На его зрение начала опускаться тёмная паутина. Утолщалась, связывалась. Мышцы Джексона расслабились, и головокружение накатывало усиливающимися волнами. Он покачнулся.

– Останься со мной, – удалось ему произнести. Даже для его ушей мольба была не больше, чем шёпотом. – Не уходи.

– Уберите его отсюда, – произнесла Мишка холодно прямо перед тем, как его мир погрузился в темноту.

Переводчик и редактор: Eddie_10

Глава 15

Прошла неделя.

Было обнаружено ещё три заражённых женщины, которые сейчас находились в двенадцатом секторе штаб-квартиры А.У.Ч. Несмотря на предупреждения Джексона, их уже изучали и у них брали анализы в надежде создать лекарство или хотя бы вакцину.

Джексона это волновало, но не так сильно, как должно было.

Какой-то чиновник по имени сенатор Кевин Эстап отправил докторов и учёных, желающих работать с А.У.Ч, а не против него. Ну, это Эстап так говорил. Джексон подозревал, что именно он был боссом Мишки. Откуда ещё этот мальчик Кевин мог столько знать? Однако все его люди отрицали, что знали Мишку.

Джексона это волновало, но, опять же, не сильно.

На самом деле доктора притворялись, что ничего не знали. Ни о Шонах, ни о вирусе, ни о влиянии, которое те оказывали на людей. Удивительно, что эти доктора вообще знали, как одеваться по утрам и принимать пищу.

Говорили они, что здесь для того, чтобы "собрать образцы", и никаких конкретных заключений не делали.

По-вашему, это – совместная работа?

Джексон беседовал с двумя женщинами и ничего нового не узнал.

Известно было о двух планетах, которые Шоны уничтожили: Деленсина и Рака. Станет ли Земля третьей? Запустит ли изучение инфицированных цепную реакцию болезни и смерти, которую нельзя будет остановить, как он и подозревал?

Ответов Джексон боялся, но, опять же, боялся недостаточно.

Как агент, оплачиваемый охотник и ночной сталкер, он являлся свидетелем ужасных вещей: жестоко убитые дети, избитые женщины, изнасилованные мужчины.

Обескровленные тела, вырезанные органы, продаваемые на чёрном рынке, смерть в каждом своём воплощении.

Джексон ликвидировал ответственных за всё это изо всех сил, иногда отказываясь от еды и сна, всегда убивая, если потребуется. Как однажды сказала Мишка, оружие могло быть лучшим другом, и его лучшие друзья помогали держать мир в безопасности.

Но как бороться с коварным монстром, который нападал тихо и без предупреждения?

Как победить вирус? Возможно, докторам и учёным удастся найти лекарство, на что они надеялись.

Но сколько людей погибнет в процессе?

Скорее всего, бесчисленное количество, однако и это не сильно волновало Джексона.

Он вздохнул, сидя за своим рабочим столом, подперев голову руками.

После возвращения его опросили, осмотрели, отправили к мозгоправу и вернули в строй.

Не то чтобы это помогло. Нолан с ним не связывался, а поиск Шона закончился провалом.

Хотя намного хуже было то, что с ним не связалась и Мишка, которая, к тому же, извлекла устройство слежения из своего мобильника, так что он больше не мог узнать её местоположение.

Вот что беспокоило Джексона больше всего: отсутствие Мишки.

Он искал её, звонил каждому знакомому в правительстве. Ничего. Вопросы изводили его. Где она была? С кем? И что они делали вместе?

Потом Джексон начал думать, что она была в опасности, так как ей могли приказать бороться с Шонами, пока переносящие вирус ублюдки были здесь, поэтому прекратил поиски, сконцентрировавшись на иных. Но то, что он не искал, просто убивало.

Джексон жаждал её, мечтал о ней, должен был овладеть ею снова. Не мог думать о работе так, как следовало, и не рассматривал жертв... прошлых, настоящих и будущих... так, как следовало хорошему агенту.

Мишка волновала его больше всего на свете. Ему нужно было, чтобы она была в его руках. Нужно было оказаться в ней снова.

Нужно было знать, что она была в безопасности, а не умирала где-то от боли и наказания.

Ему просто было нужно.

"Моя", – вопил каждый инстинкт, который у него был. Правда или нет, без Мишки Джексон больше не мог функционировать.

Да, она его вырубила. И да, послала, как будто он не был ей нужен.

Однако глубоко в душе Джексон знал, что она поступила так, чтобы защитить их обоих. Это он понимал. Возможно, сам бы совершил подобное, окажись он на её месте.

Но это вовсе не значило, что Мишке всё сойдёт с рук.

– За что Джек тебе платит? За медитацию?

Вырванный из мучительных размышлений, Джексон поднял взгляд. В дверном проёме стояла Миа, прекрасная, как всегда. Её черные как ночь волосы были затянуты в хвостик, а привлекательные черты лица излучали здоровье.

От этой небольшой девушки исходила могу-переломить-тебя-пополам-в-любой-момент аура. Забавно то, что она могла свернуть человеку шею одним взмахом запястья.

Почти как Мишка.

Нахмурившись, Джексон потёр рукой грудь, чтобы подавить внезапную боль. Увидит ли он её снова? Его челюсти сжались. Он увидит её снова; "точно увидит" – поклялась одна его часть.

"Забудь о ней", – упрашивала другая. Нет, ну серьёзно, зачем ему Мишка? У него были друзья, которые не вырубали его. Которые не врали, не стали бы вкалывать снотворное ему в вену, если прикажут. Однако с этими друзьями он, конечно, не испытывал самого сильного оргазма за всю свою жизнь.

Они не смотрели на него так, словно он был частично героем, частично злодеем, и их жизнь зависела от его прикосновений.

Забыть о ней? Джексон не был уверен, что смог бы, и ему не хотелось пытаться.

– Что? – Миа раскинула руки. – Так ужасно выгляжу?

Он понял, что хмурится, и заставил черты лица расслабиться.

– Прости. Дело не в тебе.

Блеск в яростных голубых глазах стал острым, как готовый к бою меч.

– О ней думаешь?

Не было нужды спрашивать, кто такая "она".