Владимир Ост

…Спустя полчаса хмельные да веселые Осташов и Хлобыстин – «Девчонки! А вот и мы – небось, не ждали?! Давайте знакомиться максимально близко!» – уже входили в дверь Галины с бутылкой шампанского, двумя бутылками водки и двумя скромными букетами тюльпанов.

За столом мужчины пустились с места в карьер. Они непрестанно предлагали тосты, полные двусмысленностей, без умолка балагурили и рассказывали анекдоты. Женщины смеялись и тоже пили, но Владимир видел, что Галина чем-то озабочена. Она то хохотала, запрокинув голову, то вдруг впадала в унылое оцепенение, и в такие моменты тактичный Осташов старался не гнать коней.

Хлобыстин же по своему обыкновению ни в чем удержу не знал. Пытаясь удивить новых подруг, он рассказал, среди прочего, и о том, как давеча они с Осташовым позировали на Красной площади перед фоторепортером знаменитой турецкой газеты. Рассказ был сильно драматизирован. Так что даже Владимир, участник событий, слушал эту историю с изумлением. По версии Григория, закончилось дело тем, что им пришлось спасаться от милиции на автомобиле репортера. Мол, их приняли за каких-то шпионов. И в них стреляли. И от погони удалось оторваться только при выезде за город. Все смеялись, пьяные, от души. «Чего, не верите?» – сказал Хлобыстин и с обиженным видом достал из кармана вырезку из американской газеты.

«Kremlin hawks» – называлась небольшая заметка, проиллюстрированная фотографией бравого российского солдатика на фоне Спасской башни. На руке молодого бойца, которая была защищена особой кожаной перчаткой с красивой бахромой, гордо восседал настоящий ястреб-тетеревятник.

– Вот, пожалуйста! – сказал Григорий. – Видали? Это он фотографию забацал, мой дружбан Вася, про которого я сейчас рассказывал, журналист.

Осташов не понял, каким образом фотография из американской газеты может подтвердить фантастичную историю Хлобыстина про погоню со стрельбой, но, похоже, кроме него, Владимира, никого из присутствующих эта неувязка не смущала. Женщины стали с любопытством рассматривать фото.

– Ого, – сказала Светлана. – Это что, прямо в Кремле у нас, что ли, такие птицы обитают?

– Ну да, – сказал Григорий. – Их там специально держат, чтобы на ворон охотиться.

– Да? – заинтересованно спросил Осташов. – Гриш, а откуда у тебя это?

– Что, газетка? А ты не помнишь? Ну, ты даешь. Нам же с тобой Вася рассказывал про этих ястребов. Когда мы у памятника пили. И заметку мне подарил. Чего, вправду не помнишь?

– Ну ладно, хватит вам разбираться, кто чего помнит, – сказала Галина. – Рассказывай, Гриш, что тут про ястребов-то написано.

– В общем, дело так было, – сказал Хлобыстин. – Еще в замшелые советские времена одна ворона села на березу в Кремле, а под березой как раз какой-то член Политбюро стоял. Вот. И короче, как она дристанет сверху, и точно этому члену на пиджак попала.

– Ха-ха, правильно и сделала, – сказала Светлана. – Этой вороне только лапу пожать за это можно, ха-ха-ха.

– Да. И этот хрен из Политбюро, – продолжал Григорий, – распорядился изничтожить ворон, чтоб духу их в Кремле не было. Ну, гэбэшники – что? Приказ надо исполнять. Стали репу чесать, как ворон перебить. И чего только не делали с этими воронами, все равно хоть сколько-то их оставалось в Кремле. И до сих пор остается.

– Так что, их ястребами теперь гоняют? – спросила Галина.

– Да, ястребы – самое лучшее оказалось. А то ворон поначалу и из ружей мочили. И потом даже какую-то установку у иностранцев купили, которая специальные звуки издает, и птицы от этого сваливают подальше. На аэродромах такие применяются. Но против ворон эта установка не очень фурычила.

– Во, кэлэмэнэ, какие дела в нашем собственном Кремле делаются, – сказала Светлана. – А мы и не знаем ни черта.

– Ну и сколько этих ястребов сейчас там? – спросила Галина.

– Когда два, когда три, а когда всего один. Их приручают и дрессируют, чтоб на ворон охотиться могли. Но птица-то – вольная, вот они иногда и улетают из Кремля совсем. И не возвращаются. Тогда новых завозят.

– Ну да, новых завозят… – зло сказала Галина.

– Володь, ну ты чего заслушался-то? – сказал Хлобыстин. – Ха-ха, один черт, потом опять ничего помнить не будешь. Лучше б рюмахи наполнил. Давай-ка я сам быстрее. Галь, а ты чего сидишь? Поставь какой-нибудь музончик такой, ато у нас тут, бубеныть, весело, как в библиотеке.

Галина ушла в комнату и вернулась лишь через минут десять. С аудиокассетой в руке.

– Это моя любимая, – сказала она. – Еле нашла, я ее уже тысячу лет не слушала.

Небольшой музыкальный центр, помещавшийся на широком подоконнике кухни, выдал песню «Savage silk» в исполнении Suzi Quatro, девицы с инфернальным голосом и личиком ангела.

Все повскакали танцевать, и танец быстро превратился в неистовство.

Хлобыстин обнимал обеих женщин, причем руки его путешествовали по таким местам, куда обычно допускаются только руки любовников. Светлана пребывала в состоянии восторга, Галина же мягко, но настойчиво отстранялась и как бы невзначай попадала в объятия Осташова.

– Кто это лабает? – спросил Григорий.

– Я тоже от этого старья балдею! – ответила Светлана.

Буйство, однако, кончилось очень быстро.

Светлана, пританцовывая, сказала что-то Галине на ухо. После чего произошла сцена, никем не предвиденная.

Галина выключила музыкальный центр и громко сказала:

– Так, всё, поразвлекались – и хватит. Давайте, все по домам.

Взглянув на ее лицо, Владимир понял, что это не шутка. Галина говорила всерьез и была непреклонна. Конечно, ее пытались переубедить, но никакие уговоры и призывы «перестать дурью маяться» не имели ни малейшего результата.

– Ну, что вы спорите? Я же вас не выгоняю. Просто муж сейчас по мобильному звонил – скоро вернется, вы понимаете, черт возьми, или нет? Сами должны соображать, не маленькие, – сказала она наконец, и этот аргумент показался всем резонным.

Гости засобирались уходить. Вид у них был приунывший, один лишь Хлобыстин продолжал хорохориться, впрочем, без особой настойчивости.

– Подумаешь, муж вернется. Нормальные люди из-за этого гостей не вытуривают. Муж. Ну и что? Ты бы нас в шкаф спрятала, ха-ха-ха. Прикинь, картинка: муж притаранился, а из шкафа – песни. Ха-ха-ха, он бы дверцу шкафа открыл, ха-ха-ха, а ему голые, в сисю пьяные мужики стаканы с винищем протягивают.

– Нормальные женщины, – сказала Галина, посмотрев на подругу, – прячут в шкаф только одного мужчину, а не толпу.

– Ладно, пока, Галь. Светик, подтягивайся, мы с Володей пока у лифта покурим, – сказал Григорий и шепотом добавил Светлане: «Может, все-таки уговоришь ее? Еще бы немного посидели…»

Осташов с Хлобыстиным направились к лифту, но долго им ждать не пришлось. На пороге покинутой ими квартиры появилась Светлана. Из-за ее фигуры выглянула Галина и сказала:

– Володь, можно тебя на секунду – ты тут кое-что забыл.