Владыка башни

— Я подумал, что неплохо бы провести разведку, — ответил тот. — Пошукать по окрестностям и выяснить, правда ли мы тут одни.

— Ясно. Сейчас все сделаем. — Френтис коротко поклонился Давоке, она свежевала кролика у костра. — Госпожа посол, не желаете ли совершить небольшую прогулку?

Лоначка кивнула, сунула полуободранную тушку Арендилю и потянулась за своим копьём.

— Продолжай так, как я показала. Шкурку сохрани, — бросила она мальчишке.

— Мастеру Греалину оказывать глубочайшее почтение, — распорядился Френтис, глядя в глаза набычившемуся Крысятнику, который машинально поглаживал свою башку. — Все его приказы выполнять немедля. Если не желаете, можете проваливать куда глаза глядят, лес большой.

* * *

— Ты спал беспокойно, — заметила Давока, когда они направились на восток.

В дополнение к мечу Френтис прихватил орденский лук, который Арендиль не побоялся забрать у одного из павших братьев. Вот только стрел собрал всего три — на большее, видимо, его смелости не хватило.

— Лихорадка трепала, — ответил Френтис.

— Во сне ты разговаривал на языке, которого я не понимаю. Точь-в-точь как гавканье этих новых мерим-гер. Кстати, лихорадка твоя давно прошла.

 «Воларский. Я говорил во сне на воларском».

— После войны мне пришлось немало попутешествовать, — объяснил он.

— Хорош вилять. — Давока остановилась и в упор посмотрела на него. — Ты знаешь этих людей. Празднование твоего возвращения обернулось смертью и огнём. А теперь ты во сне болтаешь на их языке. Ты в чём-то замешан.

— Я — брат Шестого ордена, преданный слуга Веры и Королевства.

— У моего народа есть такое слово — гарвиш. Знаешь, что оно означает?

Френтис покачал головой, глядя, как она сжимает своё копьё, готовая в любой момент пустить его в ход.

— Тот, кто убивает без цели. Не воин, не охотник. Убийца. Так вот, я смотрю на тебя и вижу гарвиша.

— У меня всегда были цели, — возразил он. «Просто не всегда — мои собственные».

— Что случилось с моей королевой? — требовательно спросила она, стискивая древко.

— Она была твоей подругой?

Губы лоначки искривились, словно от затаённой боли. «Она тоже чувствует вину», — догадался Френтис.

— Она сделалась мне сестрой, — ответила Давока.

— Тогда я скорблю о ней вместе с тобой. А что там произошло, я уже рассказывал. Убийца поджёг принцессу, и та убежала.

— Убийца, которого видел только ты.

«Любимый...»

— Убийца, которого я убил.

— Ну хорошо — убийца, которого видел лишь ты и ты убил.

— В чём ты меня подозреваешь? Что я — шпион? Зачем тогда мне было выводить тебя с пацаном из дворца и шастать теперь по лесу?

Давока немного расслабилась, перестав сжимать копьё.

— Все равно я уверена, что ты — гарвиш. Ладно, посмотрим ещё.

Они прошли на восток пять сотен шагов и повернули на север, описав широкую дугу. Деревья начали редеть.

— Ты хорошо знаешь этот лес? — спросила лоначка.

— Мы часто приходили сюда во время уроков, но никогда не забирались в самую чащу. Думаю, даже королевские лесничие никогда не заходили настолько глубоко. Рассказывают, что отсюда многие не возвращаются. Лес их затягивает, и они ходят кругами, пока не умрут с голоду.

— В горах, — сердито буркнула Давока, — всё на виду. А здесь — сплошные заросли.

Они разом остановились, услышав отдалённый, но отчётливый звук. Ошибиться было невозможно: кто-то вопил от боли. Они переглянулись.

— Мы рискуем раскрыть наше убежище, — сказала Давока.

— Война — это всегда риск. — Френтис наложил на тетиву стрелу и побежал.

Пока они бежали, крики сменились жалобным плачем, затем — кошмарной какофонией хриплых рыков, эхом отозвавшихся в памяти Френтиса. Он перешёл на шаг и присел за густыми кустами. Поднял руку, показывая, чтобы Давока остановилась, осторожно высунулся, принюхался. Резкий запах будил всё новые воспоминания. «Мы с подветренной стороны, — подумал он. — Это хорошо».

Лёг на землю и пополз вперёд. Давока ползла рядом, двигаясь ловко и скрытно. Наконец он увидел то, чего и ожидал. Пёс был огромен, выше трёх футов в холке, мускулистый, с широкой тупой мордой, уши маленькие и плотно прилегающие к черепу. Он что-то с рычанием пожирал, временами огрызаясь на трёх других собак, вертевшихся рядом. С его клыков текла кровь.

«Меченый!» — подумал Френтис, но тут же сообразил, это чушь. Пёс казался мельче, и шрамов на морде, из-за которых получил своё прозвище его старый знакомец, было не так много. Френтис часто думал о судьбе Меченого, но полагал, что, после того как Ваэлин пожертвовал собой под Линешем, собака либо сбежала, либо убита. В любом случае, где бы ни находился сейчас Меченый, этот пёс им не был. Просто какой-то другой воларский травильный пёс, наверняка вожак стаи, только что убивший кого-то.

— Прошу вас! — послышалось откуда-то сверху.

Френтис поднял голову. Из тёмной листвы дуба, росшего неподалеку, выглядывало бледное девичье лицо с широко распахнутыми круглыми глазами.

Вожак отвлёкся от еды, гавкнул, опустил морду и начал принюхиваться, раздувая ноздри. Из его пасти свисал розово-красный лоскут. Присмотревшись, Френтис разглядел человеческое ухо.

— Умоляю! — снова вскрикнула девушка.

Пёс хрипло залаял, стая сгрудилась вокруг него, и собаки потрусили к дубу, который стоял всего в пятнадцати шагах от того места, где прятались Френтис с Давокой. Дуб был стар и высок, с толстым корявым стволом. Не лучшая защита от воларских травильных псов. Однажды Френтис видел, как Меченый с разбегу прыгнул чуть ли не до половины высоты берёзы.

Приподнявшись, Френтис огляделся. «Воларцев не видно. Пока. Но вскоре они явятся взглянуть, кого загрызли их псы».

— Не давай им приблизиться, — сказал он Давоке и встал на ноги.

Дождавшись, когда первый пёс прыгнет на ствол, он выстрелил ему в спину. Зверь с тонким визгом свалился на землю. Остальные повернулись к новому врагу и зарычали. Вожак бросился прямо к нему, прочие начали заходить слева и справа, окружая их с Давокой со всех сторон. «Меченый был так же умён», — вспомнил Френтис.

Он тщательно прицелился, подождал, пока вожак не приблизится, и всадил стрелу точно ему в глаз. Зверь набрал такой разгон, что продолжал какое-то время бежать со стрелой в мозгу, затем лапы отказали, и он рухнул у ног Френтиса. Перепрыгнув через труп, Френтис отбросил лук, выхватил меч и ударил по носу пса, подбиравшегося сбоку. Собака попятилась, затрясла головой, продолжая рычать от ярости, и упала, пронзённая копьём Давоки.

Лоначка вытянула копьё и повернулась к последнему псу. Тот застыл на месте, словно в замешательстве, затем, глядя на подходящую Давоку, присел.