Власть

Агнес просюсюкала:

– Милое дитя, отведи меня в свою деревню, туда, где живут твои соплеменники.

– Да, матушка, – обронила Жизеэль и механическим шагом двинулась вперед.

Ведьма пошла рядом и не отпускала ее взгляд. Выглядели они более чем забавно, косясь друг на друга. Под ноги они вообще не смотрели, словно их это не интересовало. Хотя, возможно, эльфам в лесу особо-то и не надо было глядеть под ноги – это ведь их дом.

Отряд осторожно двинулся за ними, стараясь не шуметь. Я сделал небольшой крюк и подобрал лук и сумку эльфийки. В ней лежали всякие травы, пузырьки и немного снеди. Среди склянок оказались два самых важных зелья: то, которое восстанавливало единицы воли, и то, которое восполняло здоровье. Жаль, их всего было четыре штуки: по два каждого вида. Я сообщил об этом отряду. Мы решили разделить их. Кос и Ботаник получили по зелью здоровья, а я и Чертовка взяли себе восстанавливающие единицы воли. Теперь уже не так рискованно было получать ранение.

Между тем Жизеэль продолжала исправно вести нас по лесу, используя короткие эльфийские тропы. Моя мать иногда что-то ласково говорила ей: видимо, когда чувствовала, что контроль над девушкой спадает.

Чем дальше мы шли, тем гуще становился лес: деревья серьезно прибавили в обхвате, а их кроны закрывали небо, отрезая солнечный свет. В воздухе запахло перегноем. Пение птиц заметно стихло. Складывалось ощущение, что мы идем не к деревне эльфов, а в логово дракона. Вокруг полусумрак. Из кустов доносятся непонятные звуки: того и глядя оттуда вылетит стрела. Но «Предвестник опасности» молчал.

Я торопливо произнес по рации:

– Чертовка, у эльфов могут быть дозорные? Что если мы сейчас наткнемся на одного из них, а он потом приведет сюда их армию и они нас расстреляют из своих палок с тетивами?

– Мысль, конечно, здравая, – тем же способом раздумчиво начала отвечать ведьма, повернув ко мне голову. – Но, мне кажется, что Агнес, при всей моей нелюбви к ней, контролирует ситуацию. Если бы был риск напороться на дозорного, то она бы предупредила.

– Так их, наверное, и нет – дозорных этих, – раздался в динамиках напряженный голос Коса. – Зачем они им? Людей тут точно нет. А какие у них еще враги? Мобами и зверьми они крутят как хотят.

– Возможно, ты и прав, – откликнулся я.

И тут совершенно неожиданно из кустов выскочил большой черный зверь с рогом посередине лба. Он был отдаленно похож на лошадь с саблевидными зубами и загнутыми когтями на всех шести лапах. В холке существо превышало два метра. Оно встало на дыбы, готовясь обрушиться на остолбеневшего Ботаника, который плелся в конце отряда. И в этот момент молодцом себя показал Кос. Он сдернул с плеча снайперскую плазменную винтовку и, почти не целясь, нажал на спусковой крючок. Из ствола вылетел круглый зеленый шарик, который с легким гудение быстро преодолел расстояние отделяющее его от моба. Парень попал точно в лоб. Голову моба украсила сквозная дыра, размером в два мужских кулака. Запахло паленым. Существо упало как подрубленное, даже не издав предсмертных хрипов. Два раза задней ногой дернуло – и всё. Ну, может, воздух тихонько испортило.

Ошалевший Ботаник с трудом сглотнул слюну, а потом проникновенно выдохнул, широко распахнув глаза:

– Кос, ты спас мне жизнь!

– Чертовка, ты до сих пор считаешь, что Агнес все контролирует? – произнес я, глядя на то, как моя мать и эльфийка спокойно идут дальше, даже не обратив внимания на то, что произошло.

Глава 7

Мы двигались по лесу, вытянувшись цепочкой. За нами оставалась хорошо виднеющаяся в траве тропа. Если кто-то из эльфов наткнётся на нее, то он обязательно решит выяснить, чьих ног это дело. А ведь еще в рыхлой земле, напоенной росой, оставались следы от протекторов ботинок. Мда уж, за мобов или зверей наш отряд точно не сойдет.

Я отнял взгляд от травы и посмотрел в спину Чертовки, вышагивающей впереди меня и будто нарочно виляющей пятой точкой так, что мне становилось жалко ее суставы: настоящие они там или искусственные.

Сейчас мне, будучи лишенным эмоций, стало легче рассуждать о мотивах Чертовки, толкнувших девушку на переворот в городе. Несмотря на ее равнодушный внешний вид и частично нечеловеческую начинку, ведьма вроде бы действительно, радела за благо города. Видимо, Чертовка уверена, что в ее руках город начнет процветать, а быт его жителей станет легче. Ведьма вон и за шанс расправиться с верхушкой альвов крепко уцепилась своими получеловеческими ручонками. Хотя, тут сыграли роль и ее чувства ко мне. Да, теперь я отчетливо это вижу: Чертовка испытывает симпатию ко мне. Она совершенно точно не хочет, чтобы старейшины продолжили мстить мне.

Наверное, прежний Макс, который еще не вкусил блокатор эмоций, тоже не совсем ровно к ней дышал. Все же он, то есть я, решил помочь ведьме не из-за симпатии, а чисто по прагматичным причинам. Мне выгодно держаться возле нее. Если всё получится, то это сулит мне власть, деньги и защиту от клана ведьм.

Казалось бы, в нынешних условиях с «Ночными сестрами» мне бы могла помочь Агнес, но она не пылает материнскими чувствами к своему единственному сыну, так что на нее надежды мало. Вот так и выходит, что союз с Чертовкой весьма выгоден для меня.

Неожиданно Агнес и Жизеэль остановились. Вытянутая рука эльфийки указывала в сторону скопления гигантских деревьев. Их было несколько сотен. Стволы, покрытые серебристой корой, были такими толстыми, что их могли обхватить только человек двадцать, взявшихся за руки. Кроны лесных гигантов оказались густыми и переплетены между собой длинными узловатыми ветвями. Хм… нет, не только ветвями: от дерева к дереву были протянуты веревочные мостики с настилом из досок.

Мне показалось, что я увидел в стволе контуры двери. На таком расстояние сложно было что-то разглядеть в подробностях, но, по-моему, я не ошибся. Тут в мою голову пришла мысль, что ведь мой шлем вполне способен помочь… Я отдал голосовую команду — и он приблизил тот участок дерева, на который смотрели мои глаза. И правда, дверь! А рядом круглое окно, затянутое какой-то мутной пленкой, скорее всего, органического происхождения: кажется, это легкое какого-то животного. Вот это чудеса.

Еще я заметил, что чуть в отдалении от скопления деревьев, поразивших отряд своими размерами, располагался высокий частокол, за которым находились шалаши из листьев, несколько землянок, обмазанных глиной и покосившийся сруб из бревен, густо покрытый зеленым мхом. За этим участком, отгороженным частоколом, были разбиты сельскохозяйственные поля, а рядышком – загоны для домашних животных. Я увидел коров, коз и так далее.

Отряд в это время сгрудился вокруг Агнес и выжидающе замер, уважительно поглядывая на гигантские деревья.

Моя мать резко отпустила взгляд Жизеэль и перевела его на Чертовку. Я обратил внимание, что пустые глаза эльфийки стали безучастно смотреть в одну точку, туда, где только что была голова моей матери. Жизеэль не хватало только ниточки слюны, вытекающей из приоткрытого рта, чтобы быть похожей на умственно отсталую. Но вот в глазах девушки начал разгораться огонек разума.

Моя мать прошипела, уже не глядя на эльфийку:

— Свяжите ее и заткните чем-нибудь рот.

Чертовка кивнула головой и приказала киборгам проделать это. Откуда-то из ящиков, которые несли механизмы, появился альпинистский трос. Они ловко связали им не сопротивляющуюся девушку, а потом засунули ей в рот полицейский вымпел, который, не пойми каким образом, оказался в нашем грузе.

Агнес довольно осклабилась, решив, что заняла-таки доминирующее положение, раз девушка так оперативно отреагировала на ее приказ, а затем вполголоса проговорила:

— Альвы живут в стволах этих деревьев. А вон там за частоколом обитают их рабы. Если альвы услышат, что запахло жареными старейшинами, то они их непременно выпустят и те станут защищать своих хозяев. Не думайте, что раз они люди, то воспылают к нам любовью, если мы освободим их. Они уже душой и телом верные рабы альвов.

Кос тихонечко пробормотал, но я все-таки услышал его, так как стоял рядом: