Властелин Безмолвного Королевства

– Вечно ей нужно перечить, ни минуты не может выслушать спокойно.

Брат Свечка кивнул. Именно так и можно заставить девчонку сделать то, что нужно.

– Пойдем, сестренка, – сказал сьор Брок. – Выпьем вина. Мне нужно кое о чем тебе рассказать. Возможно, это будет самое важное поручение в твоей жизни.

Стоявший на высоком холме Артлан-анде-Брит остался позади. Талант сьора Брока Рольта к плетению интриг не переставал восхищать брата Свечку. Его Рольт подрядил спасать Сочию, а Сочии расписал, как необычайно важен для всех брат Свечка. Он-де светоч мейсальской философии, его необходимо уберечь во что бы то ни стало, и только она одна сможет убедить графа Реймона позаботиться об этом бесценном человеке.

Каждый из них нес письма для сьора Ланна. Прочитав эти письма, тот немедля отправил путников дальше и вместе с ними отослал двух племянниц и двух ослов. Лошадей пришлось оставить в Артлан-анде-Брите.

А вот доспехи и оружие Сочия не бросила, и теперь их везли в переметных сумах ослы.

Девушку и племянниц переодели крестьянскими мальчишками, а брат Свечка ехал в своем обычном одеянии. Все совершенные носили простые серые сутаны.

Предосторожности следовало соблюдать даже к югу от Артлан-анде-Брита: толпы гролсачцев просочились и за пределы владений Тульдсов.

Сьор Ланн смотрел в будущее ничуть не менее мрачно, чем сьор Брок Рольт.

Сочии граф Реймон обрадовался, а вот совершенному не очень. Тульдсовых племянниц разобрала местная родня.

Гарит едва ли не лебезил перед Сочией и без конца просил прощения, что не отправил войска на север.

Девушка покорила его.

– Теперь нас никто не слышит, совершенный, – сказал он Свечке, когда они остались наедине. – Расскажите всю правду – что случилось? Что там на самом деле творится?

Монах рассказал все без утайки.

Граф Реймон вытаращил глаза, услышав о подвигах Сочии, но дальше расспрашивать не стал, его заинтересовало другое:

– Бестия? Неужели?

– Возможно, не сам он, но его частица. Или же некто желает напомнить о нем. Быть может, кто-то решил напугать нас древним злом и посеять панику и хаос.

– Думаю, то существо настоящее, вернее, частица настоящего.

– Но…

– Брат, до меня доходят вести отовсюду. Рассказ о пробудившемся Орудии Ночи я слышу уже не в первый раз. Подобное происходит везде, где еще помнят древние истории о призраках. Думаю, во всех этих рассказах есть доля истины.

– Почему вы не отправили войска в Карон-анде-Лет?

– На меня беспрестанно наседают шавки Безупречного. Мерзкие церковники постоянно приспосабливаются, изыскивают способы досадить мне, не нарушая при этом мирского закона. Я не могу их арестовать. С каждым днем их становится все больше и больше. Где Конгрегация их берет, ума не приложу.

– В монастыри приходит столько желающих, что принимают далеко не всех. Примкнувшие к церкви ведь не голодают. А еще есть порода людей, которые упиваются властью над другими, пусть и небольшой.

– Совсем не это хотелось мне услышать, совершенный. Хотя хороших новостей я теперь не получаю. Только вчера сообщили, что новую императрицу Катрин короновал сам Безупречный и она склонилась перед властью бротских патриархов.

– Возможно, из-за этого в империи начнется гражданская война.

– Возможно. Но это совершенно точно означает, что Граальская Империя больше не будет прикрывать Коннек. И на этом дурные вести не заканчиваются: Безупречный готов объявить священный поход против мейсальской ереси.

Брат Свечка вздрогнул. Ищущих свет можно было встретить повсюду, но в Коннеке их жило больше всего, там мейсаляне проповедовали открыто. Значит, именно на Коннек падет основной удар.

– Так или иначе, фальшивый патриарх ограбит наш край.

– Тогда ему лучше поторопиться, – сказал граф. – А то нечего будет грабить после наших внутренних свар.

Конгрегация получила указания из Брота. Новый епископ Антье приказал графу Реймону явиться, но посланцы так и не смогли разыскать его. Некоторые из них бесследно исчезли.

Граф Реймон своей хитростью решил сразу две проблемы. Он собрал всех желающих и вместе с маленькой армией отправился на север, оставив Бернардина Амбершеля и свою невесту разбираться вместо себя с назойливыми и обнаглевшими бротскими посланцами. А потом исчез и Амбершель. Слухи утверждали, что именно он стоит за непрекращающимися убийствами и таинственными исчезновениями, которые то и дело происходили в Антье. В город теперь совалось все меньше братьев из Конгрегации, а те, кто уже жил там, ходили по улицам переодетыми и не поодиночке.

И все равно случались убийства. Иногда довольно жестокие.

В Антье лилось удивительно много епископальной крови: таинственные убийцы не боялись отлучения от церкви и не терзались муками совести.

Через несколько недель своего так называемого регентства Сочия поймала в коридоре брата Свечку.

– Совершенный, это все один большой заговор! Проклятие, они говорят мне, что теперь я владычица города! Соблюдая все тонкости этикета, просят моего соизволения на то или это, а потом делают по-своему!

– Девочка моя, Реймон так и задумал. Так его нельзя обвинить в бесчинствах – ведь его нет в Антье и остановить злодеяния он не может. А ты, разумеется, всего лишь женщина и ничего не можешь поделать.

Сочия на минуту замолчала, сдерживая гнев.

– Скажу честно, этот маневр мне понятен. Очень хитро. Одно от меня ускользает – почему в войне против Конгрегации участвуют иноземцы?

Старик удивился. Граф Реймон не пользовался услугами наемников.

– Иноземцы? Ничего не понимаю, дитя мое. Какие иноземцы?

– Я глупая женщина и, конечно, не должна замечать подобные мелочи. Но перед своим исчезновением Бернардин по-приятельски разговаривал с какими-то чужаками. Говорили они на странном наречии, его труднее разобрать, чем фиральдийский. А видок у этих типов был такой, словно они в случае чего родную мать освежуют и поджарят. Бернардин-то пропал, а они все еще ошиваются в Антье.

– Видимо, я был невнимателен и их не заметил.

Конечно же, когда Сочия собралась показать ему загадочных иноземцев, ни одного не удалось отыскать.