Властелин бумажек и промокашек

– Британский биопират!? Наш человек?!...
– начал было вопрошать детали плана Химик, но тут на Николая сзади налетел натуральный танк, что пыхтя разогнал Володька, из игрушечной лошадки и Жоржика на ней верхом, повалил на пол и изобразил последние минуты перед стартом продаж восьмого айфона.

***

Первая ночь девятнадцатого века начиналась для коллег по вселению с вечерне-оздоровительных процедур. Николай чистил зубы и полоскал рот отваром из коры дуба. Первейшее средство для укрепления десен. Жить через некоторое время с проблемными зубами, как в реале и было у Николая, который дантистов боялся панически, Историк и Химик не хотели, потому Радцигу заранее был дан приказ о заготовке отвара на вечер. До этого важного профилактического мероприятия Николай, спустившись в подвал Аничкова дворца, по-быстрому ополоснулся горячей водой в баньке.

Подвал дворца был поделен на две неравные половины: первую занимали помещения Конвоя Наследника, комнаты прислуги, а во второй, меньшей части, как раз находилась баня Александра Александровича.

– Хорошо, что ее не опечатали, - подумал Химик, - а ведь могли как Кабинет. Мало ли чего батяня в бане мог делать: доклады принимать, бумаги читать. На войну уехал - все важные помещения специальная служба опечатывает.

Ему представился Александр Александрович развалившийся на лавке животом, державший, еле видный в клубах банного пара, отсыревший лист бумаги, с камердинером Котовым почтительно хлопающим душистым веником Наследника по спине. Как гулко кричит Наследник после некоторого изучения дела: "в Сибирь, скотину!" - и он хихикнул.

– А и зря смеешься, - сказал Историк, - дед наш на горшке чиновников принимал, бывало. Натурально. Сидел за занавесочкой с кальяном и справлял свои дела пока чиновник доклад делал.

– И все то мы в заботах, и все то мы в делах, - манерно выговорил Химик и сменил тон на деловой, - так что по дону Педро и мифическому посланнику, продолжим?

– Благородный дон уже стар, - вздохнул Историк, - у него, а значит и нас, немногим больше десяти лет до крушения монархии в Бразилии. Кабы я была царицей, молвила одна девица... В идеале, за двенадцать лет, с послезнанием о каучуковой лихорадке, все кризисы можно разрулить.

– Нам то что, - пожал мысленно плечами Химик, - Бразилия не сломается.

– Нет, но попадет под зависимость от английских кредитов и влияние США.
– Ответил Историк, - вернее, под кредиты уже попала, но каучуковая лихорадка поможет их закрыть. То есть могла бы их закрыть.

– А что пошло не так?
– поинтересовался Химик.

– Ну, знаешь как обычно идет не так, - ехидно сказал Историк, - сваливается на государство эпическая маржа между дешевой рабочей силой и дорогим сырьем на рынке. Появляются олигархи, дворцы в джунглях, порт для яхт в какой-нибудь канаве, трамвайные линии в девственных лесах, дорогие проститутки с непомерными амбициями, мудаки, прикуривающие гаванские сигары от крупных банкнот и устрицы в шампанском или чем там еще.

– Просрали полимеры, - понимающе кивнул Химик.

– Дважды при чем, - скорбно согласился Историк, - в годы Второй мировой спрос на каучук резко взлетел.

– Хех, - сказал Химик, - в нашей истории Второй мировой, надеюсь не будет.

– Да, даже олигархов не будет, - усмехнулся Историк, - только крупные меценаты. Ленинский тезис об укрупняющейся концентрации капитала при империализме мы разобьем эффективным антимонопольным законодательством. Но, впрочем, это дело отдаленного будущего. Сейчас решаем с посланником и Бразилией.

– Наконец-то, дошли до посланника, кто этот фантастический персонаж, - с интересом спросил Химик, - просто так взявший и поверивший в девятилетнего ребенка, посылающего его на край света?

– Совершенно верно, - подтвердил Историк, - на первый взгляд - это явный герой комиксов. Нам нужен честный и скромный, молодой человек, при этом с задатками авантюриста, не пьющий, контролирующий себя, держащий язык за зубами, из купцов, то есть с коммерческой жилкой. И даже при всем этом, найди мы такого человека - глава семья, а именно он решает всё в семье царской России, запросто скажет: "иди-ка ты, Вася представителем хлебного Товарищества для приисков, поработай, вместо безумных прожектов на краю света от сбрендившего малолетки-внука императора". Вытрет сопли тридцатипятилетний Вася, вздохнет и пойдет как миленький.

– Зная тебя я даже не стану отчаиваться, - сказал с иронией Химик, - как я понял тебе нужен сирота, владелец крупного бизнеса от отца, какой-нибудь сын старовера из Сибири, которые не пьют и даже не курят, сакральное почтение к власти присутствует и табуированная религиозность уже отчасти смягчена.

– Я становлюсь предсказуем, - фыркнул Историк, - тогда вот тебе моя страшная месть, я расскажу о нашем посланнике, но историю о том, как нечестным путём сделает свой первый миллион Николай - оставлю на завтра. Попробуй догадаться сам.

***

– Итак, - произнес Историк, - заяц номер два. Ты почти угадал - это сибирский купец Иван Васильевич Кулаев, переживший из-за форс-мажора несколько крушений. Занимавшийся хлебом, медью, золотом, железными дорогами, пивом, пушниной и пароходами. Гласный городской Думы Харбина. Владелец супермаркетов и строительный магнат, банкир и

– Хватит, зануда, - пожаловался Химик, - ты сводишь с ума меня своими лекциями.

– И меценат, - закончил Историк.
– Потерял отца в семнадцать лет. Но не потерялся и принялся за продолжение бизнеса. Сейчас ему двадцать и он то ли уже сдает в аренду свои медеплавительные заводы, то ли собирается. Слишком плохо идет дело с приисками из-за логистики. Момент идеальный - он на перепутье и будет рисковать в бизнесе, как и сделал в реале. Человек грамотный и всем перечисленным выше критериям отвечает.

– То есть, - уточнил план Химик, - мы вызываем его письмом в Петербург, - сулим златые горы на каучуке, говорим что "Родина не забудет его подвига", даём миллион, коллекцию и записку к бразильскому императору?

– Я бы дал в довесок орден императору, - озаботился Историк, - но маленький еще. Да все нормально будет, цесаревич ему писал из Дании письмо с сожалениями, что его не было при визите. А тут я коллекцию подарю, напишу что всё лето батрачил, хы-хы, для него. О, вспомнил, Императорский Санкт-Петербургский университет одарил Педро званием почетного доктора наук, так что можно Бекетова попросить еще свое письмо с каким-нибудь научным фолиантом присовокупить.

– Все так зыбко, - с сомнением сказал Химик, - ок, Кулаев прибывает в Бразилию, живой-невредимый со всеми бумажками и капиталом. Дальше что?

– Будет действовать по обстановочке, - ответил Историк, - охмуряет коллекцией и великолепным португальским императора, скупает пару барж, берет пару десятков гектаров джунглей в аренду, лет на пять, набирает серингейро - это бразильские сборщики каучука. И хомячит в Манаусе, где вся эта лихорадка через два года закрутится, запасы драгоценного сырья. Ну и сдает императору эту кучу фекалий, то есть почтенного биолога, мистера Генри Уикхема, уважаемого в Великобритании биопирата, что стащил саженцы гевеи и сдал в Королевский сад в Кью. Из-за него каучуковый бум постепенно и накрылся.

– Да ладно, - развеселился Химик, - а советского разведчика-химика Жоржа Коваля, стырившего техпроцесс по плутонию, ты как назовешь? И потом каучуковая лихорадка быстрее из-за нас накроется, изопрен уже лет как двадцать получен, Бушард обработает его соляной кислотой через два года и вуаля. Как всегда вопрос лишь в качестве и промышленных масштабах.

– Героем страны, - гордо ответил Историк, - он профессиональный работник спецслужбы, а не наймит по объявлению, собравший саженцы и за взятку спокойно вывезший из страны. Да еще привравший о непомерной опасности, что подстерегала его белую британскую задницу! Насчет накроется - это закономерно, но хорошие отношения с императором и - в идеале - в будущем с его дочерью, более сильная Бразилия, отвлекающая США, определённая прибыль от каучука - все это огромный плюс. Очень теоретический, но в части плана хотя бы легализации капитала, который у нас скоро будет - вне конкуренции. Честным путём заработать миллионы не получится. Позже, через несколько лет, - да. Но деньги должны работать сейчас и быстро.