Властелин бумажек и промокашек
Шрифт:
– А, это его сын, - сказал Историк, - видел его на портрете Репина, они кореша - учились вместе в Академии художеств. Рафаил Левицкий - наш, кстати, будущий личный фотограф.
– Ваше императорское высочество, - склонились синхронно Левицкие, но продолжил естественно, один глава семейства Сергей Левицкий, - павильон готов к съемкам, позвольте пройти в помещение.
Сам павильон был пристройкой к дому со стороны Волынского переулка, с широкими окнами и был разделен на несколько залов. Несмотря на достаточную освещенность вовсю светили лампы. Было жарко.
– Никенька, Жоржик, - позвала Мария Фёдоровна сыновей, - становимся у портика делаем общую фотографию
– Ого, - удивился
Хм, - лекционным голосом начал Химик, - в специальном зажиме при помощи мела, растворенного в смеси воды и спирта, поливают пластину, затем удаляют излишки коллодия с углов, потом для создания светочувствительных галогенидов серебра в слое коллодия пластина погружается в раствор нитрата серебра. Хотя в Англии уже насухую в порошке бромжелатина вместо коллодия делают.
Старший Левицкий суетился возле громоздкого ящика с желтым медным объективом, видимо наводя резкость.
– Царская семья ценит время, - изрек Химик, - за пятнадцать минут послали лакея предупредить что едут. Поэтому Левицкий и сказал что все готово.
– Прямо физически представляю как Романовы убивают Ждуна, - оценил Историк.
– Жестоко и цинично. Ногами.
Быстрым шагом в павильон зашел Рафаил Левицкий, неся в руках кассету и подошел к камере.
– Ваше императорское высочество, позвольте предупредить вас о начале съемки, - любезно сказал Сергей Левицкий, - прошу вас некоторое время не двигаться.
– Сейчас Рафаил побежит с кассетой в другую комнату, - продолжил лекцию Химик, - в ней стоит окно со специальным желтым стеклом, выльет проявитель на пластину, и через пятнадцать секунд прибежит обратно и засунет пластину в ванночку, что уже приготовил его отец.
– Благодарю вас, ваше императорское высочество, - сказал старший Левицкий, а младший вынурнул из-под черной накидки и быстрым шагом отправился туда, куда предсказывал Химик.
– А Сергей Левицкий сейчас насыпет в ванночку волшебного порошочка, - вещал Химик, - то есть тиосульфата аммония. Лучший закрепитель для фоток. Ну и все - через минуту в ванночке будет негатив, его покроют лаком и напечают фоточки.
– Ваше императорское высочество, прикажете делать одиночные фотографии?
– спросил старший Левицкий
– Да, конечно, Сергей Львович, - ответила Мария Фёдоровна, - Никеньку сделаем первым, уж больно он хорош в гусарской форме.
– Поручик Навальный, раздайте патроны\ директор Грудинин, седлайте коня - ехидно пропел Химик.
– Согласен, немного нелепо, в семь лет получить прапорщика, то есть корнета в кавалерии и форсить обер-офицерским мундиром, - покладисто согласился Историк, - но есть и обратные примеры. Вот герцог Бернгард Саксен-Веймарский надавал по щам самому генералиссимусу Валленштейну в битве при Лютцене. А был он тогда в звании полковника. Не форма красит человека
– А место, - внушительно сказал Химик
– А должность папеньки, как всегда было в России, - веско произнес Историк, - да и деду приятно будет увидеть внука в форме своего подшефного полка.
***
В карете обратно по возвращению домой Мария Фёдоровна преспокойно достала из сумочки фрейлины нечто печатное, при виде которого Историка едва не хватил удар.
– Матерь Драконов, - сказал он восхищенно, - нет, я всегда знал что Дагмар - модница, но чтобы читать журнал мод! Из Штатов! За октябрь месяц!
– Это не журнал мод, - презрительно высказался Химик, - это некрономикон какой-то. Ты на название глянь: "Godey's Lady's Book".
Книга божественной Госпожи. Сектанская фигня. Увезет нас мамка к мормонам и заставит кукурузу сеять.– Да че ты понимаешь, - отмахнулся Историк, - это самый массовый и популярный журнал, и не только из женских - вообще, на наше время. Французы после войны и революции сдали. Пока они отвоюют модный рынок пройдет не один год.
– А выглядит он как, - не унимался Химик, - почему он не в цвете, почему "редактор Сара Хейл" гордо красуется в середине страницы, а по бокам нелепые литографии женщин на лестнице, кухне и черт те знает где еще, в окружении овощно-фруктовой цепи растений?
– Потому что редактор - сексист, - пошутил Историк, - кстати, новогодний выпуск для особо крутых клиентов они вручную размалюют краской - тебе понравится.
– Николай еще маленький, что бы ему нравились разукрашенные девахи, - саркастично ответил Химик.
Тут Николая толкнул Жорик, отчего-то после посещения фотосалона принявший многозначительный и гордый вид, и прошептал: "глянь, Ники, что я у Левицкого выпросил, когда мы уходили".
Он протянул ему руку с зажатым в ладошке нечто и Историк едва не свалился от хохота на пол.
– А говорил рано Николаю разукрашенных девиц, - хихикнул он, - а Жорику вот в самый раз.
В руке Жорика лежала миниатюрная игрушка-слайд на шнуровке, в центре которой был слайд простоволосой женщины, а по бокам было стекло, подставляя которое на центр можно было менять прическу, головной убор и одежду героини.
– Ничего себе, - сказал ошарашенный Химик, - слава богу хоть девушка одетая.
– Ай да Левицкий, ай да щукин сын, - выразился Историк, - потрафил царственному клиенту. Интересный русский семейный феномен: младший брат - драматург, обличающий власть, старший - министр. Один брат придворный фотограф, другой - революционер. Племянник - писатель, преданный анафеме, тетушка - фрейлина императрицы. Одна Россия служит, другая жулит.
– Все переплетено! Везде Сатирикон. Бездействие закона при содействии икон. Убейся если ты не коп и если ты не власть. Наш город не спасёт и чудодейственная мазь, - вдохновенно зачитал Химик.
– Респект Мирону, - поддержал Историк, - лучше не скажешь.
Карета проехала Аничков мост и Николай обратился к маме с просьбой об остановке перед воротами.
– Но зачем, Ники, - удивилась Мария Фёдоровна, - какая в этом надобность?
– Я хотел бы опустить в кружку свое скромное пожертвование, - промямлил Николай, - видит Господь, пока это все что я могу сделать, но я только в начале своего пути.
– Мой дорогой сын, - растрогалась матушка и прижала его к себе с неожиданной силой, - конечно, мы остановимся.
Карета притормозила у ворот, на тротуаре Невского, рассекая спешащую по своим делам толпу и фрейлина, приткрыв окошечко к кучеру, попросила Григория подождать у ворот.
Николай вышел в этот звенящий день, отдал воинское приветствие оказавшемуся рядом офицеру, вдруг узревшему царственную семью, и подошел к скромному деревянному ящику, прибитому между полосатой будкой и створкой ворот. Когда-то, читая в архиве пожелтевшую бумагу полицейского управления - разрешения "О выставлении у ворот Аничкова дворца на Невском проспекте в Санкт-Петербурге кружки для сбора пожертвований на устроенный в Александровском дворце в Царском Селе склад госпитальных предметов цесаревны Марии Федоровны" разве мог он предполагать, что встанет напротив нее и вложит в её узкую щель единственный свой царский капитал - рубль 1859 года "В память открытия монумента императору Николая I на коне". Подаренному ему дедом, еще когда Николай был малышом, после лекции о знаменитом тезке, его прадеде.