Влечение

— Нет, только часть. Остальных зачаровала. Некоторым из нас не нравится ненужная жестокость. Или убийства, которые потом придется объяснять, — она говорила прямо мне в плечо. Я отпустил ее, и она толкнула меня к двери. — Уходим, пока никто больше не пришел.

— Я никогда не оставляю следов, — оправдывался Дамон, когда мы выбежали из дверей камеры и мчались к холлу. Несколько полицейских сидели за столами, сосредоточенно изучая документы и совсем забыв и о сбежавших арестантах, и о творящихся беспорядках. Столы были сдвинуты к стене, кругом валялись щепки сломанного стула, а сидевший на нем когда-то человек лежал на полу, и из-под его головы вытекала струйка крови. Но глаза оставались открытыми, и он снова и снова шептал какое-то слово.

— У него сильная воля, — бросила Лекси.

— Как ты нас нашла? — спросил я, сбегая за ней по лестнице.

— Таинственный итальянский граф с черными волосами и голубыми глазами и склонностью к романтике завоевал нью-йоркское общество и сразу же женился на самой завидной невесте города? — Она закатила глаза. — Ваши портреты напечатаны в газетах.

У Дамона хватило такта принять скромный вид.

— Я никогда не оставляю следов, — передразнила Лекси. — Существует множество способов получить богатство и силу, будучи вампиром, но ни один из них не включает завоевание нью-йоркского общества…

— …и женитьбу на самой завидной невесте города, — подхватил Дамон, — понятно. По крайней мере я сделал это красиво.

Мы вышли из тюрьмы навстречу холодному вечернему ветру. Звезды только начали зажигаться на ночном небе, и от газовых фонарей лился теплый свет. Красивая ночь, но Бриджит, Лидия, Уинфилд и миссис Сазерленд не смогут ею полюбоваться, и все из-за меня, Дамона и Катерины.

Я оказался в Нью-Йорке, потому что хотел убежать. От Дамона, памяти Келли, вампиров, Мистик-Фоллз, Катерины… но все это тащилось за мной, как тень. Я знал, что никогда не избавлюсь от своего прошлого. Такие черные пятна со временем не выцветают, они остаются эхом в веках.

Я мог только надеяться, что Маргарет в безопасности, далеко от той адской твари, которая убила ее семью.

22

Отойдя на несколько кварталов от здания тюрьмы, мы остановились в тени облетевшего клена.

— Спасибо за спасение. Не то чтобы я не мог сделать этого сам… А теперь, полагаю, надо промочить горло. Adieu, mes amis [4] — отсалютовал он и повернулся на каблуках, исчезая в ночи.

— Скатертью дорога, — пробормотала Лекси.

4

До свидания, друзья мои (фр.)

— Что теперь? — поинтересовался я.

— Ты же слышал. Пойдем, промочим горло. — Она улыбнулась и вложила руку в мою. Я шел рядом с Лекси, но это казалось мне каким-то… неправильным. Вот так просто гулять, когда Сазерленды убиты, и в этом есть и моя вина. Что я скажу Маргарет? Она заслуживает хотя бы части правды, хотя справедливость и не восторжествует. Существа вроде того, что убило ее семью, никогда не бывают наказаны за свои действия. Человеческая жизнь намного короче жизни вампира, но она не менее ценна. Вообще-то именно поэтому она еще более драгоценна.

— Ну что, — она сжала мою руку, и все черные мысли мигом куда-то делись, — что произошло с того момента, как ты покинул наш прекрасный город?

— Я сегодня женился.

Она распахнула глаза:

— Теперь мне действительно надо выпить. Стефан Сальваторе, ты меня когда-нибудь убьешь. Я слышала об одном местечке, где подают водку из самого Санкт-Петербурга и бутылки замораживают в кубиках льда…

Она продолжала болтать, таща меня через город, который я считал своим. Но Нью-Йорк с Лекси стал совсем другим. Там, где я крался бы по теням и переулкам, Лекси вела меня среди сверкающих вывесок. Скоро мы пришли в какой-то элегантный частный клуб. Толстый красный ковер закрывал весь пол, и все вокруг, в том числе резная жар-птица, свисавшая с потолка, было покрыто черным, золотым и красным лаком.

После одного взгляда на Лекси распорядитель провел нас в кабинет, отделанный еще экстравагантнее. Везде были разбросаны бархатные, шитые золотом подушки с таким количеством бахромы и кисточек, что назвать их удобными язык не поворачивался. Из соседней комнаты доносились звуки рояля, и я понял, почему она выбрала этот бар: в Новом Орлеане Лекси все время просила Хьюго, одного из членов своей семьи, поиграть для нее.

— Ну? — спросила она, как только мы сели и она что-то заказала.

На мгновение я снова увидел окровавленные тела Сазерлендов.

— Как ты на самом деле узнала, что мы здесь? — Я попытался сменить тему. Новости путешествуют не так быстро, если это не новости о войне. Чтобы добраться из Луизианы в Нью-Йорк хоть поездом, хоть вампирским способом, ей потребовалось бы не меньше недели.

— Один из моих друзей следил за Дамоном. Я беспокоилась о тебе, — робко призналась она, — я знаю, ты сам можешь о себе позаботиться, но Дамон опасен, а я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.

Официант принес наши напитки. Как и было обещано, бутылка была заключена в кубик голубоватого льда с вмороженными в него травами и цветами. Я коснулся пальцем цветочного лепестка, но почувствовал только жесткую холодную поверхность. Человеческое тепло растопило бы лед, но вампирская плоть холоднее, она будто заморожена в своем совершенстве.

Официант разлил водку в рюмки, вырезанные из малахита.

Я накрыл ее ладонь своей:

— Спасибо, Лекси. За все, что ты сделала. Я всегда буду перед тобой в неоплатном долгу.

— Конечно, — бодро сказала она, — но ты можешь начать с того, что расскажешь мне все. Ты женился?

И я рассказал ей о знакомстве с Бриджит, о том, как попал в дом Сазерлендов, о коварных планах Дамона. Она хихикала и фыркала. Я понял, что, с точки зрения стороннего наблюдателя, тем более старшего вампира, все интриги Дамона никуда не годились.

— О господи. — Она никак не могла перестать смеяться. — Двойная свадьба? Вы с Дамоном? И никто не съел девочку с розовыми лепестками? — Она махнула официанту, повторяя заказ. — Как бы я хотела это видеть. Стефан! Я никогда…

Я улыбался и мечтал просто сидеть и смотреть, как она смеется. Но рассказ нужно закончить.

— Ты уверен, что это не Дамон? — тихо спросила она, услышав об убийстве Сазерлендов.

— Во многом он непредсказуем, — признал я, — я бы никогда не подумал, что он двинется за мной на край земли, просто чтобы испортить мою жизнь. Даже после того, как он убил Келли. Но я уверен, что здесь он ни при чем, он удивился не меньше меня. А еще он никогда не скрывает свои злодейства. Кроме того, Маргарет ему тоже поверила, а у нее есть какое-то чутье.

— Ну, Нью-Йорк — не край земли, — в ее голосе не было веселья, — но не кажется ли тебе странным, что одновременно с вами на эту семью положило глаз еще одно чудовище?

— Это не совпадение.

Когда я рассказал Лекси об адвокате, ее лицо посерело. На этом прелестном лице отразилось чувство, которое я никак не ожидал увидеть, — ужас.

— Опиши его, — велела она.

— Он… огромный. Блондин с голубыми глазами. Он кажется старше, чем само время, — я пытался никак не выдать охвативший меня ужас, — он само зло. Он просто излучает тьму.