Вне времени

– Восемь язычков?
– прошептал Реджис, удивляясь великолепному механизму — и собственным умениям, ведь он подозревал, что на побережье Меча не найдётся и пяти воров, способных этот замок вскрыть.

Ну, не считая Калимпорт, конечно, в котором воровство было излюбленным времяпровождением.

Не отвлекайся, сказал он себе. Он смотрел на замок ещё какое-то время, думая, что если поиски не принесут плодов, может быть, он сумеет забрать с собой хотя бы его.

Дверь вела в помещение или тоннель. Он чуть-чуть приоткрыл её, затем проверил порог и дверной косяк на нажимные плиты. Он приоткрыл дверь ещё немного и проверил снова — и нашёл!

Он вытащил из сумки весь свой набор воровских инструментов и взял полоску металла толщиной с волосок и небольшой горшочек клея. Обмазав одну сторону полоски, он сунул её между дверью и найденной нажимной плиткой, прижав сторону с клеем к косяку как можно плотнее.

Он открыл дверь ещё чуть-чуть, проверил снова, и действительно обнаружил другую похожую ловушку. Он снова полез в сумку и обезвредил механизм второй липкой пластинкой.

Наконец, край двери полностью вышел из косяка. Реджис подозревал, что на пути его ждут новые опасности, но любые другие ловушки скорее всего должны находиться в комнате за дверным проёмом, и найти их отсюда он не мог.

Он отступил на шаг, посмотрел налево и направо, затем ударил ногой дверь, отпрыгнув назад и вбок. И как раз вовремя, поскольку когда дверь отворилась справа налево, она освободила маятник с тяжёлым лезвием, качнувшийся перпендикулярно порогу. Маятник вылетел прямо из зала, с клинком таким длинным, что рассёк бы Реджиса от промежности до макушки!

Маятник полетел назад в комнату, потом обратно через порог, и в третий раз, почти не замедлившись. Потеряв терпение, Реджис рассчитал время следующего взмаха, и когда маятник улетел назад в комнату, он прыгнул следом, бросив вперёд свой магический факел и приземлившись кувырком справа от двери.

Оба его рукопашных оружия, рапира и трёхклинковый кинжал, очутились в руках полурослика, когда он вскочил — и оказался в одиночестве в небольшом квадратном помещении с поднятым деревянным полом, заставленным бочками и сундуками.

Он бросил взгляд назад к двери и качающемуся маятнику. Конечно, ему хотелось закрыть дверь, но это было невозможно — не существовало способа перезарядить ловушку и убрать маятник, хотя теперь его амплитуда заметно слабела с каждым покачиванием. Однако даже когда маятник остановился, Реджис решил, что вряд ли сумеет закрыть дверь — было ясно, что маятник просто слишком тяжёл, чтобы полурослик смог отвести его на достаточное расстояние и захлопнуть дверь. Ему нужно было спешить, поскольку о его проникновении наверняка узнают. Убрав оружие, он подошёл к бочкам и ящикам, но его улыбка исчезла, когда контейнеры оказались наполнены обычными предметами, необходимыми в хозяйстве — свечами, вином, водой и съестными припасами.

Внимательно изучив несколько бочек, он громко фыркнул и покачал головой — зачем было идти на такие трудности, установив три ловушки и тяжёлый замок на эту дверь? Нет, что-то здесь не складывалось, поэтому он продолжил искать, откатив бочки с пути, и наконец обнаружил нечто интересное: чашу из белого камня. Вырезанные из единого куска камня чаша, пьедестал и основание. Край чаши доходил до волос Реджиса. Полурослик попробовал её вес, потом схватился за край и медленно привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть внутрь.

Чаша была такой тяжёлой, что даже не дрогнула, когда он налёг на неё сильнее. Это придало ему смелости подтянуться повыше, и тогда он заметил, что чаша наполнена хрустально-чистой жидкостью без запаха, похожей на чистую воду.

Святая вода, может быть? Какая-то другая церемониальная жидкость? Волшебное зелье?

Он упёрся рукой о край чаши и подтянулся выше, пытаясь увидеть то, что может находиться на дне, и почувствовал себя вознаграждённым, когда заметил там сверкание, похожее на алмаз.

Или бурлящие пузырьки, подумал он, когда вода поднялась в воздух над чашей. Зачарованный фонтан!

Но нет, почти сразу же понял Реджис. Вода не полилась вниз, как фонтан, ведь это был не поток.

Она поднимала себя сама, приобретая отчётливую форму.

Живое существо!

Реджис отпрыгнул назад, или попытался, но водное чудовище оказалось быстрее и захлестнуло мокрое щупальце вокруг его головы, поймав полурослика и рванув его вперёд, подтащив его голову к краю чаши и сунув её в воду, которую магическое создание считало своим домом.

И там оно держало Реджиса, прижав его лицо ко дну чаши, и всё, что мог полурослик — снова найти какое-то слабое утешение в своём наследии дженази.

ГЛАВА 11

Отец его отца

Они находились не в Особняке Плюща, а снаружи, в лесу позади дома. Дзирт провёл их внутрь небольшого домика, стоявшего на окаймлённом соснами лугу. В этом домике всё — постройка, обстановка, очаг под дырой в потолке — говорило об экономии и целесообразности, что вызвало любопытный взгляд и «хмм» от Закнафейна, когда тот вошёл.

– Здесь, - объяснил Дзирт, - я работаю.

Закнафейн оглянулся на Кэтти-Бри, которая просто кивнула, потом повернулся назад к Дзирту. В этот момент в открытое окно влетела сова.

– Работаешь?

– В лесу есть проклятые существа, - объяснил Дзирт.
– Вервольфы. Мы зовём их биддерду, по имени невезучего Биддерду Гарпелла, волшебника, начавшего их род — сначала с помощью магии, а потом из-за того, что прокляв самого себя, бедняга не смог контролировать свой аппетит.

– Ты убиваешь волков?
– спросил Закнафейн немного скованно и неохотно. До этого момента Кэтти-Бри продолжала дело Ивоннель, накладывая двеомеры на воскресшего дроу, чтобы позволить ему понимать всеобщий язык. Регулярное использование этих двеомеров обладало побочным эффектом, позволяя реципиенту действительно выучить язык, и с Закнафейном так и случилось.

– Вервольфов, - повторил Дзирт, но Закнафейн непонимающе покачал головой — и оба посмотрели на Кэтти-Бри.

Женщина взмахнула руками и прочитала молитву, призывая свою божественную Миликки, чтобы снова наделить Закнафейна даром понимать их язык.

– Вервольфов, - объяснил Дзирт, когда она закончила.

– Оборотней? Ты убиваешь оборотней?
– спросил Закнафейн, когда снова овладел языком. Он задумался над этим на секунду и добавил: - Милосердно, я полагаю.

– Я не убиваю их, - ответил Дзирт.
– Я ловлю их и забираю в Особняк Плюща.

– У нас есть дюжина камер под домом, - объяснила Кэтти-Бри.
– И некоторые из наших новых лекарств и двеомеров, похоже, помогают — пускай даже чуть-чуть.

– Помогают? Вы хотите их вылечить? От ликантропии нет лекарства!

– И не будет, если никто не попробует его найти, - немного резко парировала Кэтти-Бри.

Тогда Закнафейн наделил её долгим и пристальным взглядом, и черты его лица немного смягчились, как будто он пытался найти новый способ взглянуть — не на вопрос ликантропии, а на свою невестку.