Вне зоны доступа

— Яна… — предупреждающе рыкнул я, хотя никаких рычащих звуков в ее имени не было вовсе.

Й-а-а-анаааа. Яночка… Яська… Сделай же что-нибудь!

И она сделала. Отпустила мои ладони. Дрожащими пальцами коснулась верхней пуговицы на моей рубашке, расстегнула и тронула ртом открывшуюся ее взгляду кожу. Прямо там, где, будто спятив, отчаянно бился пульс. А потом снова поерзала на моем члене.

Это было пыткой. Да-да, чертовой пыткой. Наверное, в прошлой жизни, жизни ведьмы или колдуньи, (черт его знает, кем там она была в прошлых жизнях!), Яська здорово поднаторела в этом вопросе. Так издеваться над мужиком — это надо уметь. Я терял остатки терпения. А она расстегивала пуговицу за пуговицей, целуя меня и лаская, сползала вниз по моим ногам, и все, что я мог, так это комкать в руках спальник и разглядывать колеблющиеся на оранжевом нейлоне палатки тени, потому что вида губ Яськи у собственного члена я бы просто не вынес.

Но, наконец, с рубашкой было покончено. Я сглотнул, выждал несколько долгих секунд, в течение которых ничего не происходило, и все же скосил взгляд вниз. Оседлав мои колени, Яна пялилась на бугор в моих штанах. Я выругался и потянулся к ремню, уже не надеясь, что она сама на это решится. Но я ошибся. Мое движение как будто вывело Яську из транса. Она дернулась вперед, отбросила мои руки и, закусив губу, сама щелкнула пряжкой.

Окей. Пять балов за смелость. И снова двойка за последующую медлительность! Да что ж такое?!

Глаза в глаза. Пока она трясущейся рукой расстегивала болт на джинсах и тянула собачку молнии вниз. Ну, наконец-то… свобода. Я втянул воздух сквозь стиснутые зубы и чуть приподнялся на локтях. Да так и замер, не в силах вытолкнуть его обратно, наблюдая за тем, как Яна высвобождает моего парня из боксеров.

— О мой бог… — прошептала она, зачарованно меня касаясь, и тут же с хриплым смешком объяснила свою молитву. — Никак не привыкну, что ты такой…

Яна сжала пальцы на моем стволе, сдвинула кожу и размазала капельку смазки по набухшей головке.

— Какой? — прохрипел я, прежде чем понял, что вроде как напрашиваюсь на комплименты.

— Идеальный.

О, черт, да… Разве что-то другое может потешить мужское самолюбие так, как это? Разве что действие… Когда женщина преклоняется перед тобой не просто на словах, а…

— Блядь… — повторил я. Дернулся навстречу её жаркому рту, выпустил из рук осточертевший спальник, который сжимал все это время, чтобы сжать руки на ее голове, направляя, углубляя проникновение. — Развяжи! — просипел, бестолково дергая резинку на ее волосах. Яська отвлеклась от своего занятия и, послушно распустив свою шикарную, чуть влажную от дождя гриву, внимательно на меня уставилась. Её губы поблескивали от слюны и моей смазки. — Блядь, — как дебил повторил я. А она улыбнулась… Чему-то мне непонятному. Пошевелила плечами, скидывая рубашку, замешкалась с манжетами. Скрестив руки, потянула вверх топ… Отбросила его в сторону и, не дав мне насладиться открывшимся видом, снова склонилась над моим пахом.

Я не был чертовым праведником. У меня было много женщин. Даже после смерти жены я недолго оставался нетраханым. Так уж вышло, что именно при помощи секса я сбрасывал напряжение после самых опасных своих путешествий. Именно так я выпускал пар. Но я никогда, клянусь, никогда не испытывал и бледной тени того удовольствия, что я испытал рядом с Яной. Как будто мои желания стали ее. Как будто нас по отдельности вообще не стало. Это не объяснить, не передать словами. Чтобы понять — нужно почувствовать самому. Но в этом гребаном мире далеко не всем так везет.

Рот Яны скользил по моему члену, принимая его все глубже. И я понимал, что если этого не прекратить — все закончится намного быстрее, чем я мог бы себе позволить, не ударив лицом в грязь. Я сгреб в жменю Янины волосы и потянул. Свободной рукой пережал ствол у основания, не дав вырваться скопившемуся в яйцах напряжению. Сделал несколько глубоких вдохов, успокаиваясь.

Было что-то странное в том, как я себя чувствовал, занимаясь любовью с Яной. Что-то неправильное. Так могло быть лишь с одной женщиной на планете. С моей Тенью… Так какого же хрена меня так подрывало рядом с другой? Чужой… Это сбивало с толку. Это путало карты. Это не оставляло мне не единого шанса и права на выбор. Как будто все уже было решено за меня, и, чтоб его всё, я не мог… я не хотел этому сопротивляться.

— Что-то не так? — спросила Яна, тяжело дыша. Её грудь ходила вверх-вниз, и я, наконец, получил возможность как следует ее рассмотреть. Не то, чтобы я еще не имел такой возможности, просто… Я был готов любоваться ею снова и снова — такой идеальной она была.

— Всё так. Я просто чуть было не кончил.

— Правда? — она улыбнулась и снова потянулась ко мне. Но я отвел ее руки. Мысли о Тени возникли так не вовремя… Понимание этого меня ошпарило, обожгло! С каких пор? С каких пор Тень стала для меня помехой?! Я возненавидел сам себя за это малодушие. За то, что позволил банальной похоти поставить под сомнение то, в чем сомневаться не приходилось.

Моя душа все еще принадлежала Тени. Она рвалась к ней и плакала, но… мое тело… мое проклятое тело как будто жило какой-то другой, отдельной от души жизнью.

— Я не понимаю… Ты передумал или…?

— Нет!

Отбрасывая прочь все сомнения, я потянулся к джинсам. Достал заготовленный заранее презерватив и рванул зубами упаковку. Кого я обманывал? На что пытался списать происходящее? На действие зелья бабы Капы тогда? На чертов порыв сейчас? Да хрен там! Я ведь готовился… Я ведь, мать его, мечтал о том, как снова окажусь в ней. С ней…

Нетерпеливым движением, раскатал резину по стоящему колом члену и обернулся к Яське. Мы были так близко, что я чувствовал жар её тела. Меня потряхивало от нетерпения и странной злости. На себя… и на неё, хотя, ну, в чем она была виновата? В том, что я до безумия её хотел?

— Джинсы сними.

Яна перевела взгляд вниз. Она до сих пор оставалась полностью одетой снизу, и, кажется, ее позабавил этот момент.

— Ты тоже стяни пониже. Неудобно будет… — она не договорила и, закусив губу, принялась раздеваться. Чуть помедлив, я последовал ее примеру. Яна неуклюже высвободилась из штанин. Отбросила брюки в сторону и выжидающе на меня уставилась. Я не мог себя обманывать. Это я не хотел останавливаться, после первого раза. Это я добивался продолжения, выпрашивая ее внимания, как голодный пес — кость. Это я даже сейчас, понимая, как это неправильно, не мог от неё отказаться. Дерьмо… У меня действительно было много женщин. Но ни одна… ни одна из них не была угрозой для Тени. Может быть, поэтому я так легко впускал их в свою жизнь? Потому, что они в ней ничего не значили? А Яська… Яська как будто вытесняла Тень из моего сердца. А я всеми силами сопротивлялся.

— На спину, — скомандовал я.

— Что, прости?

— Ляг на спину…

Вообще-то я хотел, чтобы сегодня Яська была сверху. Все же неудобно это — почти на голой земле, я беспокоился о ее комфорте. Но теперь… теперь все изменилось. Я хотел полного контроля. Абсолютного контроля над ней, раз уж я оказался не в силах контролировать ситуацию.

Яна послушно легла на спину. Нерешительно помедлив, все же чуть развела ноги. Я обхватил руками ее бедра, заставляя её открыться сильней, втискиваясь между ними. И рыкнул, когда коснулся ее жара. Чертова резинка! Я хотел бы снова ощутить Яську, как в наш первый раз… кожа к коже. Я бы снова хотел…

— Тебе нужно начать пить противозачаточные…

— Я думала, женщины это делают, когда у них есть постоянный партнер, — Яська впилась взглядом в мое лицо и бесстыже потерлась бедрами, чуть насаживаясь на меня и вновь выпуская.

— Ты сомневаешься, что он у тебя есть? — спросил я, прежде чем войти в нее до упора. Она не ответила. Простонала что-то невнятное, обхватила руками шею, прижалась лицом к груди. Я медленно вышел и снова толкнулся внутрь. Еще, и еще раз. Пока она, разозлившись, не сомкнула зубы у меня на плече.