Вниз по великой реке

– Но ведь дубы всегда отстают от других деревьев, – заметила я. – По весне деревья именно так и выглядят.

– Вот! – воскликнул Хэрн. – Вот именно! Когда мы подплывали к месту слияния рек, все деревья еще стояли голые!

Мы потрясенно уставились на молодую листву. Хэрн был прав. Ведь я же сама и отметила, что здесь, ниже по течению, мы будто обратно в зиму приплыли!

– А теперь попробуйте вспомнить прошлую ночь, – предложил Хэрн. – Тогда светила луна. А сейчас, когда мы отплывали, никакой луны не было. Ведь так?

И снова он был прав.

– Как по-твоему, что же случилось? – содрогнувшись, спросила я.

Хэрн нахмурился:

– Думаю, прошло много дней. Но сколько же, вот что хотелось бы знать. И еще мне хотелось бы знать, к чему все это было? Что затеял Танамил?

– Ты считаешь, он это сделал, чтобы мы не успели… не успели развести костер для Единого? – спросила я.

На тот случай, если кто-нибудь из тех, кто станет читать мою историю, не в курсе, я сейчас все объясню. Раз в год, когда половодье на Реке начинает спадать, Единого нужно положить в костер – и он выходит оттуда обновленным. Это странный обычай, но Единый – это Единый, он не похож на остальных Бессмертных.

Я не знаю, что может произойти, если он пройдет через огонь не в надлежащее время. До сих пор никто не осмеливался это проверять.

Хэрн нахохлился и погрузился в раздумья. У него в глазах появился ледяной холод, который всегда меня пугал. Страшно подумать, что будет, если мой брат Хэрн вырастет таким грозным, каким бывает в такие минуты. Его ссутуленные плечи и выступающий нос напомнили мне ту тень дяди Кестрела у нас на стене. Хэрн уставился своим застывшим взглядом на белую воду и выдал:

– Нас учили, что Единый – наш предок. Нам также сказали, что душу Гулла можно использовать для того, чтобы вытягивать силу нашего предка. Мы слыхали, что варвары это умеют. Встретились с варваром, и с нами случились странные вещи. До сих пор мне казалось, что обычаи, связанные с Единым, – полный бред. Но если я верю в то, что произошло с Гуллом у меня на глазах, почему я не должен верить, что опасность угрожает и Единому? Вопрос в том…

– Перестань, Хэрн, – бросила Робин. – Ты, наверное, заметил, что прошло много дней.

– …когда спадет паводок? – закончил Хэрн.

– Мы ничего такого не заметили, – ввернула я. – А ты что, знаешь, сколько мы там пробыли?

– Я не считала, – отозвалась сестра. – Пожалуй, дней десять.

– Десять дней! – вырвалось у меня. – Тогда неудивительно, что капуста испортилась!

– Ну так и что с половодьем? Оно спадает или нет? – волновался Хэрн.

Мы обеспокоенно посмотрели на раскинувшуюся вокруг нас водную гладь. Река, чья сила теперь удвоилась, несла между деревьями ветви, сучья, солому, листья и сорную траву.

– Ой, гляньте! – закричал Утенок, указывая на плывущий поблизости предмет.

Мы посмотрели и обнаружили, что он движется не вниз, а вверх по течению. Мы потрясенно уставились на него.

– Река течет не в ту сторону! – воскликнула Робин.

И битый час ветки, солома и листва продолжали медленно плыть против течения. А наша лодка, увлекаемая ветром, двигалась вперед. Но нам становилось все страшнее. Мы с Утенком торчали у бортов, глазея на всякий хлам на воде. И что это должно означать: конец наводнения или проявление враждебной магии?

– Наверное, это волшебник, который сидел у моря, повернул Реку вспять, – предположила я.

– Если этот волшебник вообще существует, – откликнулся Хэрн. – Вспомни, кто нам о нем сказал.

Хэрн смотрел туда, где вода шла легкой рябью, как будто настоящее течение Реки пробивало себе дорогу через этот ненормальный поток.

– Душа Гулла – это одно, – продолжал Хэрн. – Она не может быть такой уж тяжелой. Но чтобы развернуть всю эту прорву воды, нужна такая сильная магия, что я просто не могу в нее поверить. Должно быть какое-то другое объяснение.

К нашему изумлению и облегчению, к середине дня ветки и листья развернулись и двинулись в правильном направлении.

Плыли мы целый день. Из-за этих полос воды, протянувшихся за деревьями, нам негде было высадиться. Но к вечеру всем уже осточертело есть всухомятку. Когда сгустились сумерки, лодка приблизилась не то к невысокому острову, не то к небольшой горе. Мы поставили киль и осторожно направились туда. Оказалось, что это крыши домов. Один из них был огромный – не особенно высокий, но зато на его месте вполне поместилось бы несколько амбаров. Некоторые крыши были старые и соломенные, иные же – новые и крутые, со скользкой черепицей. Гребни их украшали разрисованные резные фигуры, а скаты покрывало множество труб.

– Спорим, что тут когда-то жил король! – воскликнул Утенок.

Подумав, все согласились. Обитатели этого дома не вернулись с войны. Мы привязали лодку к оконной решетке и выбрались на плоскую черепичную крышу, прихватив с собой наших Бессмертных. Хэрн решил, что нужно развести для Единого костер в любой момент, как получится, – главное это все-таки сделать. Я еще не могла заставить себя прикоснуться к Гуллу, потому взяла Младшего. А когда поставила его, поразилась, насколько они с Гуллом похожи. Казалось, будто Гулл сделан из такого же зернистого розоватого камня. Но я точно знала, что изваяние Младшего вырезали много поколений назад.

Единственным источником света было мерцание углей в горшках. Мы содрали с крыши позолоченные фигуры и красно-синие перила и притащили для растопки охапку соломы. Наш костер, разведенный на черепице, дымил и вонял, и дым стелился над водой.

После ужина Робин осталась у огня. Она, все в той же кошмарной синей юбке, сидела, обхватив колени руками. А мы, хотя уже почти стемнело, полезли по крышам. Очень хотелось взглянуть, что там, под ними, но оставалось лишь воображать себе это великолепие. Мы с Хэрном столкнулись нос к носу, когда бродили среди высоких каминных труб, почти прямо над нашей лодкой. И пока смеялись, послышался всплеск и поскрипывание лодки, разворачивающейся по течению.

– Опять! – воскликнул Хэрн.

Когда же съехали по крутому скату, то, разумеется, увидели, что лодка развернулась, а мусор, оставшийся после нашего ужина, плывет в неправильную сторону. Мы встали на колени и перегнулись через край крыши, пытаясь сообразить, насколько же быстрое это течение. Хэрн взял палку и опустил ее так, чтобы его пальцы оказались над самой водой.

– Это не может быть конец половодья, – заключил Хэрн. – Вода высоко, я пальцами касаюсь ее.

Тут сзади нас, на крыше, раздалось чье-то хихиканье. Я подумала, что это Утенок, и обернулась, чтобы сказать ему про течение. Но веселилась девушка. И несмотря на сумерки, я разглядела, что у нее светлые волосы, как у Робин. Незнакомка явно была из варваров. Я ткнула Хэрна локтем в бок, и он тоже оглянулся.