Во имя Абартона

– Кто?
– глупо моргая, спросила Мэб.

– Люсьен Марто, - Реджинальд кивнул на надгробие.
– Наш, вернее ваш старый знакомый.

Мэб опустила взгляд на скромный камень, весь раскрошившийся, поросший мхом и плесенью. На нем еще читалось имя - «Люсьен Марто», годы жизни, но большая часть эпитафии скрылась под землей и камнеломкой, и сложно было даже представить, что же сулило проходящим мимо это надгробие. Осторожно опустившись на одно колено, мгновенно утонувшее в необычно рыхлой для старой могилы земле, Мэб счистила траву и листву.

– I, pede Fausto? Странная эпитафия.

– Да, ему бы больше подошло Errare Humanum est, - согласился Реджинальд, протягивая руку.

– Поднимайтесь, леди.

Поднявшись, Мэб отряхнула колени от земли и мелких листьев. Реджинальд взял ее за локоть, потянул за собой, а Мэб все смотрела и смотрела на старое надгробие. Иногда возникало это странное чувство: «Оно!». Так себя проявлял, должно быть, дар удачи. Мэб натыкалась на что-то и понимала: именно это она и ищет. Что-то важное было связано с этой могилой.

– Идем, - Реджинальд, потеряв терпение, сильнее дернул ее за руку и обнял бесцеремонно за талию.
– Оставь покойника в покое.

Мэб неуверенно кивнула.

* * *

Людей в пабе было немного: день будний, а погода чудесная, и те, кто не был занятна работе, предпочитали провести его на воздухе. Реджинальд и сам предпочел бы погреться на солнышке, но ему необходимо было выпить. После того, как его поймали с бутылкой дешевой водки на втором курсе, он навсегда зарекся делать это на территории Университета.

Джеки, по обыкновению хмурая официантка, выглядевшая всегда так, словно несет на своих плечах весь груз мировых забот, приняла заказ, нацарапала в блокноте несколько загадочных знаков и скрылась за дверью, ведущей на кухню. Реджинальд откинулся на спинку дивана и прикрыл глаза. Дешевая кожа, которой были обтянуты в пабе все предметы мебели за исключением медной стойки, нагрелась на солнце, приятно согревала затылок и едва слышно поскрипывала при малейшем движении.

– А если зайти с другой стороны?

Глаза пришлось открыть. Мэб с сосредоточенным видом складывала из салфетки кораблик и казалось, от результата зависит что-то важное.

– Куда зайти?
– спросил Реджинальд.

Джеки принесла графин кедровой водки, тарелку с сырами, гренками и соленьями, проворчала что-то неодобрительное — должно быть в адрес профессоров, напивающихся в рабочее время — и наконец удалилась. Мэб проводила ее задумчивым взглядом, отложила недосложенный кораблик и пояснила:

– Подойти к проблеме. Не выискивать, кто из студентов соблазнил Лили Шоу, а подумать, у кого из них может быть мотив.

– Мотив соблазнить девушку?
– Реджинальд хмыкнул.
– Да у всех здесь, за очень редким исключением.

– Не прикидывайся идиотом, - нахмурилась Мэб.

Раз уж они перешли «на ты» как-то незаметно, Реджинальд решил поддержать этот тон.

– Хорошо, хорошо, я понял. М-м-м… Варианта у нас, строго говоря, два. Нет, их значительно больше, но серьезных только два. Не берем в расчет глупость иподлость, только выгоду. Во-первых… - он вытащил из кармана блокнот и раскрыл его на пустом развороте.
– Во-первых, это может быть кто-то, желающий уничтожить репутацию Абартона. Тут на ум приходит прежде всего Эньюэлс. Вариант второй: хотели ударить по репутации Колледжа Шарлотты и по самой королеве. В первом случае, правда, странно предполагать участие студента из Королевского Колледжа. Зачем им топить собственную Alma Mater? М-м-м?

Мэб пожала плечами.

– Подозреваемые у нас, прямо скажем, своеобразные. Эскотт… гей, - слово это в который раз далось ей нелегко, а на лице появилось знакомое ханжеское выражение, Реджинальда позабавившее. Снобка и ханжа, и даже странно, что она ему настолько нравится.
– Барклен — уменьшенная копия Миро, такой же наглый, ик тому же, изучает проклятья, но он… какой-то опереточный злодей. Д“Или, вероятно, наиболее подходящий вариант, на него неоднократно жаловались девушки из числа обслуги.

– Жаловались на грубость, - напомнил Реджинальд.
– Тут не было ничего подобного. Почему Лили не назвала имя?!

Мэб наполнила рюмки, свою выпила залпом и принялась вертеть в тонких бледных пальцах. Во все стороны прыснули искры от резьбы на дешевом хрустале.

– А если она действительно не могла?

– Магия?
– Реджинальд нахмурился. У кедровой водки, которую он пригубил, был неприятно горький привкус.
– Это все усложнит. С магией любой из них мог обмануть зелье правды.

– Такие чары действительно существуют?
– усомнилась Мэб.
– Я всегда думала, это сказочка, штучка из шпионских романов.

– Чары, вероятно, нет, - пожал плечами Реджинальд.
– Если только речь не идет о каком-нибудь чрезвычайно редком Даре. А вот артефакты точно существуют. В «Зеркале» как раз дано подробнейшей описание полного блокиратора всех магических воздействий. Сложная, невероятно трудозатратная штука. В него вкладывается столько сил, что артефакт откровенно фонит. Этот «фон» можно перенаправить на собственные чары.

– Сколько же стоит такая… штука?
– Мэб вскинула брови. Снова наполнив рюмку, пить она, однако, не стала. Принялась водить задумчиво по кромке, все быстрее и быстрее.
– Можно определить, использует ли кто-то в Абартоне подобный артефакт?

Реджинальд кивнул.

– В защиту Университета такое заложено. Но активировать эту защиту согласно протоколу может только ректор. В обычном, пассивном состоянии блокируются только всякие мелочи. Вон Грев может не согласиться. Даже если мы с двух сторон приставим ему ножи к горлу.

Мэб отодвинула рюмку, облокотилась на стол и, подперев голову рукой, принялась задумчиво разглядывать Реджинальда. Вид вышел какой-то… не искушающий, скорее — зовущий на подвиги.

– А собрать какой-нибудь, ну, ручной определитель?

Смех был сегодня неуместен, и все же, Реджинальд не сдержался.

– Польщен. Нет, правда, польщен, что ты считаешь меня настолько способным магом. Вероятно, это возможно, но на одни только расчеты у меня уйдет около месяца.

– Значит, - подытожила Мэб, - нам придется найти способ уговорить ректора. Впрочем… доктор Льюис ведь решил, что нападение было совершено при помощника кого-то артефакта? Так вот, я не могу себя чувствовать в безопасности, пока он не будет обнаружен.