Во всем виновата текила

– Могу поспорить, твоя мама была в восторге, - пробормотал он.

– Определенно нет. Поначалу она надеялась, что этот этап жизни я быстро перерасту. Напрямую она никогда не запрещала мне отправляться в поездки до тех пор, пока я не отказалась от стажировки после колледжа. Она дала мне всего шесть месяцев после окончания колледжа, чтобы я получила достойную работу, которую бы она одобрила, иначе она прекратит оказывать мне поддержку.

– Черт. Когда это было?

– На прошлой неделе.

– Итак, означает ли твое нахождение в фургоне то, что ты бездомная?

– Нет, я подрабатывала летом в колледже и откладывала столько, сколько могла. И сейчас именно эти подработки помогают мне наладить контакты, которые я использую, чтобы создать свое дело.

Просто все получается не так быстро, как хотелось. Поэтому я наняла Эйкена. Спонсорской поддержки в Instagram и нерегулярных продаж моих работ, поделок и музыкальных произведений едва хватало на оплату крошечного лофт в Нью-Йорке. Не говоря уже об аренде фургона и поездках. У меня не было необходимости жить в городе, но там находилась моя семья - Вера и Рэй. Там была моя жизнь. И, в конце концов, мне придется согласиться на условия Эйкена - показать свое лицо, - если я хочу продолжать там жить.

– Черт, Нова. Я всегда знал, что ты будешь невероятной.

– Я стараюсь. Огромной мотивацией является желание поесть и иметь крышу над головой.

– Да. Очень похоже на наш первый год в пути. Брогану пришлось пару ночей танцевать в местном клубе, чтобы заработать немного денег.

– Да ладно?
– выдохнула я.

– Точно.

Я откинула голову на подушку и засмеялась в ночи, представляя огромного блондина, крутящего бедрами в клубе.

– А тебе?

– Возможно, - пробормотал он.

Я свернулась калачиком, громко смеясь.

– Что насчет твоих друзей?
– спросил он.
– Приходилось ли кому-нибудь из них раздеваться или сдавать кровь, чтобы выжить? Колледж - дорогое удовольствие.

– Я училась в Уортоне, - невозмутимо ответила я.
– Учащиеся там родились с серебряной ложкой во рту.

– Логично.

– Точно. Мои подруги Вера и Рэй даже не нуждались в стипендиях.

– Рэй. Это с ней я разговаривал?
– спросил он.

– Ага.

– Она мне понравилась.

– Как и большинству парней.

Обычно я не возражала, но то, что она понравилась моему Паркеру, задело больше, чем я хотела признать. Во всяком случае, до тех пор, пока он не признался, почему она ему нравится.

– Мне нравится, что она привела меня к тебе.

Его искренность разрушила все крупинки ревности и оставила после себя тепло, которое прорвалось сквозь мою защиту. Я перевернулась на спину и посмотрела на ночное небо, не зная, что сказать. В конце концов, я выбрала тему, которую обещала избегать.

– Ты с кем-нибудь встречаешься?

Я поморщилась, как только слова слетели с моих губ. Глупая, глупая, Нова.

– Вообще-то, нет. Разве ты не выяснила это в Google?

Не на такой ответ я рассчитывала, своим непринужденным ответом он сбил меня с толку, и замешательство окончательно снизило мой фильтр.

– Google постоянно демонстрирует тебя с кучей девушек.

– Ооооо, - сказал он, смеясь.
– Так ты проверяла?

Если я не начну думать прежде, чем говорить, то мое лицо навсегда исказится гримасой сожаления. Но правда заключается в том, что я проверяла больше раз, чем хотела бы признать.

И я снова вспомнила о Соне и о том, как пялилась, не переставая, на ее фото, словно это могло сделать ее менее великолепной. У нее был отличный вкус, даже в обуви, что вызывало у меня не только зависть, но и желание спросить, где она делает покупки.

– В смысле, это трудно не заметить, - небрежно сказала я, идя на попятную.

– Мммм, - ответил он с недоверием.

Если честно, я сама себе не верила. Когда я спросила его о девушке, он нисколько не колебался, но их отношения с Соней выглядели интимно, особенно на фотографии, где она целует его в губы. Все их фотографии за последний год довольно интимны. Они то появлялись, то исчезали, но все же. Интервьюеры всегда намекали, что его песни о любви посвящены ей, но он никогда не подтверждал и не отрицал этого.

Я неправильно поняла? На самом деле он одинок?

Какая разница?

– Как насчет тебя? В твоей жизни есть парень?
– спросил он, вырывая меня из внутреннего угара.

Тепло растеклось в моей груди от любопытства, прозвучавшего в его тоне. Часть меня хотела солгать и сказать «да», но я противилась этому мелочному порыву.

– Только я, фургон и мои девочки.

– У тебя были серьезные отношения? В колледже?

Я сделала паузу, отметив, что вопрос имеет больший вес - больше, чем просто любопытство собеседника.

– Нет. Может быть, парень или два, но ничего серьезного.

Только тот, кому я отдала свою девственность, и другой, на которого я потратила шесть месяцев. Самые серьезные отношения у меня были с моей коллекцией порнографии, но этот секрет я унесу с собой в могилу.

– Круто.

Наступила тишина, я подняла руку и очертила пальцем пояс Ориона (прим. пер.: Пояс Ориона — астеризм в созвездии Ориона, опоясывает фигуру охотника в изображениях созвездия), обдумывая, что сказать дальше.

– Твой отец все еще живет в Нью-Йорке?

– Вернулся в Чикаго, но часто бывает в Нью-Йорке. А твоя мама? Она все еще в Нью-Йорке?

– Ага.

– А ты?
– спросил он уже мягче.
– Ты все еще живешь в Нью-Йорке, или где-то в другом месте?

– Да. Я все еще там.
– Признаюсь, я ожидала, что он прошерстит все адреса в Нью-Йорке и заявится в мою крошечную квартирку.
– В своем маленьком домике.

– Да. У меня там тоже есть дом.

Мое сердце учащенно забилось, когда я задумалась о том, как далеко его дом находится от моей квартиры.

– Верхний Ист-Сайд. Ничего особенного.

Я рассмеялась, представив, насколько его «ничего особенного» в элитном районе отличается от моего менее стильного «ничего особенного».

– Уверена, что твой дом похож на лачугу, - с сомнением сказала я.

– В Нью-Йорке все - лачуга.

– Это правда.

– В любом случае, это отличное место для отдыха и написания музыки в свободное время.

– Ты все еще пишешь песни?
– спросила я.

– Практически все наши песни написаны мной.