Военкор

— Видеокамеру предлагаю не брать, чтоб не повредить. А вот документы не забудь, — сказал Гиря, когда мы вышли из машины.

Обломки бетонных плит, покорёженные автомобили, стены, изрешечённые пулями. Одна пятиэтажка была располовинена, как пирог.

На перекрёстке, где ранее стояла лавка, сейчас валялась перевёрнутая тележка с подгнившими фруктами. Рядом сидела женщина в порванной чадре и возносила руки к небу.

— Раньше надевал броник? — спросил Кирилл, когда увидел, что я правильно его застегнул.

Удивляет меня Гиря. Как будто для надевания бронежилета нужны особые навыки. Но лучше не выламываться. Я же простой военкор.

— Интуитивно. Высшее образование тут не нужно. Ты сам-то застёгивайся, — ответил я, взяв фотоаппарат.

Пока Кирилл надевал бронежилет, я внимательно посмотрел на улицу, отделявшую нас от района Факхани. Рядом с этими местами было только несколько человек, которые торопливо перебегали дорогу. Кто-то и вовсе, останавливался за углом, чтобы убедиться в отсутствии каких-либо протестующих или вооружённых людей. И всё равно все перемещения на улице люди выполняли бегом.

— Пошли, — захлопнул дверь Гиря и, закрепив на поясе нож, перебежал дорогу.

Мы начали пробираться через разрушенные улицы фактически «прифронтового» района Бейрута, вдыхая запах гари, пороховых газов, пыли и вони от мусора.

Гражданская война разрывала город на куски. Вокруг дома, превращённые в решето. Улицы полны взорванных автомобилей, а высохших следов крови с каждой сотней метров всё больше.

— Это мусульманский район. Надо быть внимательнее. У них гораздо больше группировок, так что боевые действия могут вести чаще, — сказал я, обходя стороной несколько валунов бетонных обломков.

Пройдя через проломанную стену, мы оказались в небольшом квартале, состоящем из четырёх близко стоящих зданий. Окна в домах отсутствовали. В самом центре квартала, среди обломков лежали два тела. И судя по их состоянию, эти два человека были застрелены пару дней назад.

Тут мне в память и «ударили» воспоминания. Карелин прибежал именно сюда. У него на глазах этих двоих мужчин просто убили. Они даже не были в составе какой-то группировки. Просто оказались на пути группировки «Свободный Левант».

— Это здесь, — произнёс я и передал фотоаппарат Гире. — Пока сделай пару кадров.

— Зачем?

— Мы на задании редакции. Вот и придерживайся «легенды».

Пока Гиря ходил рядом и «прикрывал меня» со спины. Я подошёл к разбитым витринам одного из магазинов. Нашёл и нужную трещину. Где-то вдалеке была слышна автоматная очередь, но я не придал этому значения.

Аккуратно вынул большой камень из трещины и отбросил его в сторону. В расщелине был свёрток. Вынул его и стал разворачивать. Кусок материи от рубашки выбросил и посмотрел на ту самую плёнку.

Я сжал её в кулаке, ощущая холод металла сквозь потные пальцы. В памяти сразу всплыли воспоминания, как эта плёнка была сделана. И почему-то мой реципиент был шокирован тем, что ему удалось снять.

— Забрал? — спросил Гиря, щёлкая затвором фотоаппарата.

— Да. Уходим… — произнёс я и развернулся к Кириллу.

Но тут стены и окна квартала ожили. Послышалась громкая речь. Был слышен звук приближающегося автомобиля. Со всех сторон послышался топот приближающихся шагов.

— Заходи справа. Шайтан-трубу готовь, — разобрал я фразу на арабском.

На другой стороне в окнах появилось несколько человек. Они начинали занимать позиции.

— Быстрее! — рявкнул Гиря, втягивая меня в переулок. Я споткнулся о кирпич, но удержался.

Уйти далеко не получилось. В переулке мы встретились лицом к лицу с пикапом японской фирмы. В кузове уже стоял один из боевиков и был готов стрелять из РПГ.

— Вправо! — крикнул я, толкнул Гирю и прыгнул за остатки разрушенного здания.

Тут же прозвучал выстрел и на другой стороне улицы произошёл взрыв. Началось!

Мы отползли с Гирей за бетонную стену, но здесь нас накрыло пылью и обломками. Это был ответный выстрел с другой стороны.

Следом пули засвистели в воздухе. Крики раненых начали смешиваться с оглушительным грохотом.

Я стиснул зубы, чувствуя, как от напряжения пот стекает по спине.

— Попали так попали! Нас зажимают! — сказал Гиря.

Стрельба пошла на соседней улице. Это была возможность идти дальше.

— Бежим! — пихнул я Гирю в направлении машины.

Автоматные очереди продолжали прошивать воздух, выбивая куски кирпичей из стен.

— Сюда! — крикнул Кирилл, и мы скрылись за углом здания.

Я выглянул из-за угла: один из боевиков, шатаясь, упал, прижимая руки к окровавленному животу. Его товарищи мгновенно потащили его с собой. Раненый боевик оставлял кровавые следы на асфальте, пока его тащили в укрытие.

Пригибаясь, мы выскочили из переулка, когда пулемётная очередь прочертила воздух в паре сантиметров от наших голов. Где-то за спиной глухо ухнул взрыв. Я бросил взгляд назад: бывшее кафе превратилось в горящий костёр из кирпичей и обломков мебели.

— Ходу, — скомандовал я.

Мы пробежали по разбитой дороге, петляя между остовами машин. За каждым поворотом могла поджидать смерть. Крики, выстрелы, грохот рушащихся стен — весь этот хаос сливался в дьявольскую симфонию войны.

— Вон туда! — показал Гиря на полуразрушенный дом.

Вбежали внутрь. Скелет здания стоял на последнем издыхании. Повсюду трещины в стенах, осыпающийся потолок. Наверх не подняться. От лестницы остались одни обломки.

— Пауза, — сказал Гиря, восстанавливая дыхание.

— Надо двигаться, иначе…

И вышло именно «иначе».

Сквозь пролом в стене показались фигуры. Это были несколько боевиков. И они нацелили свои автоматы на нас.

Не успел я потянуть за собой Гирю, как очередь прошла между нами, кроша стену. Пули посыпались следом за нами. Песок и куски бетона осыпали меня и Гирю, пока мы вновь не выбрались на улицу.

— Быстрее! — громко сказал я, но Гиря отчего-то не мог уже быстро бежать.

Тут же из-за угла показалось ещё двое боевиков. Рванув Гирю в сторону, я замер с ним между разбитой машиной и стеной дома.