"Военные приключения-3. Компиляция. Книги 1-22

– Моей матери восемьдесят лет, есть ей надо? Немцы на окраине, кому бережешь? На фронт надо идти, полковник. А не здесь с бабами воевать.
– Она презрительно швырнула мешок с продуктами под ноги Коле.

– Воронцов, - позвал Коля.
– Разыщите доски и немедленно заколотите витрину!

– Есть!
– Миша ушел. Коля посмотрел на женщину, поднял мешок.

– В госпиталях - раненые, - сказал он.
– Дети в детских домах. Может быть, более справедливо все это отдать им, а не пользоваться трудной минутой и грабить?

– А ну вас, - женщина вырвала мешок из рук Коли и направилась к дверям магазина. Остальные потянулись за ней. Один из мужчин сказал:

– Нет у вас такого права - отнимать. Я рабочий, и государство у нас рабочее. И все в нем - мое! Пришла пора - отдай, не греши! Если немец заберет - лучше будет?

– Немец не заберет, - сказал Коля.
– Москву не сдадим.

– Сдадим не сдадим - где жратву взять?
– гнул свое мужчина.

– А вы что же, под немцем, в случае чего, собираетесь остаться?
– недобро прищурился Коля.

Старшина и пожилой лейтенант вывели из магазина парня лет двадцати, веснушчатого, с лихим чубом, торчащим из-под маленькой кепочки.

– Кассир убит, - доложил лейтенант.
– Этот сидел под прилавком. Вот его паспорт.

– Не убивал я, не убивал!
– торопливо заговорил парень.
– Со мной еще двое были, сегодня встретил, ей-богу, сам их не знаю, это они кассира шлепнули, вот вам крест, начальник!

– Были тут еще двое, - подошла женщина.
– Один с заячьей губой. Удрал с деньгами, сама видела. Второй, низенький, в зимней шапке, за ним побежал. Вы, полковник, не держите на меня зло. Сдуру, в общем, все вышло. Эти сопляки прибежали, а магазин закрыт, мы в очереди стоим, ждем. Орут: "Немцы, немцы, все давно сбежали, бери кто что хочет!" Ну и… соблазнились мы. От страха и растерянности, поймите.

– Всех прошу разойтись по домам!
– крикнул Коля.

Подошел Воронцов, доложил:

– Все забили наглухо.

– Рудаков!
– позвал Коля.
– Ведите отряд. Вас, старшина, и вас, лейтенант, прошу остаться.

Отряд ушел. Коля спрятал паспорт задержанного в карман:

– Судим? Сколько раз?

– Один, - неуверенно ответил парень.
– По семьдесят четвертой. Часть вторая, - добавил он, наткнувшись на холодный Колин взгляд.
– Не убивал я, гражданин начальник.

– Вы - грабитель. Вас взяли с поличным на месте преступления. Вы будете расстреляны. Отведите его в ближайший двор, - повернулся Коля к старшине и лейтенанту.

– Зачем?
– парень попятился.
– За что? Я ведь не убивал, вот провалиться мне! А за крупу разве можно человека расстрелять? Тех ты отпустил, начальник.

– Мы в самом деле всех отпустили, - вступился лейтенант.
– Товарищ полковник, - он умоляюще посмотрел на Колю.

Парень стоял с помертвевшим лицом. Коля встретился с ним взглядом, и вдруг парень опустился на колени. Он стоял молча, уставясь в землю. И Коля понял, что, уже ни на что не надеясь, он хочет таким вот, совсем наивным способом вымолить себе прощение.

"А ведь и в самом деле, - вдруг подумал Коля.
– Остальные тоже грабили, но мы их отпустили. Почему? Они честные, случайно оступившиеся люди. А этот? Преступник. Бывший преступник, - уточнил себе Коля. Откуда-то из глубин памяти всплыл давний разговор с Сергеевым в Смольном: - Пусть Родькин бывший вор, но он - гражданин, и мы обязаны его защищать, - говорил тогда Коля. Почему же теперь он думает иначе? Неужели это первые признаки той страшной профессиональной болезни, которая со временем поражает некоторых работников милиции? Теряется чувство объективности и справедливости. Уже не хватает широты взгляда. И мир замыкается в узкой горловине приказа и инструкции".

– Отведите его в штаб, - приказал Коля.
– Если он непричастен к убийству кассира - передать его в местное отделение милиции.

Лейтенант и старшина с облегчением переглянулись.

Миша играл вальс Шопена. Он играл с полузакрытыми глазами, весь отдаваясь музыке, и хотя Коля понимал, что его питомцу явно не хватает и мастерства, и таланта, он все равно ловил себя на мысли, что гордится Мишей, любуется им. В конце концов так ли уж необходимо оперативному уполномоченному уголовного розыска быть первоклассным музыкантом. Достаточно, если он в своей профессии мастер, а музыка, искусство никогда не дадут ему закостенеть в узком, чисто служебном мирке. Это Коля понял давно, еще в двадцать втором, в Петрограде, когда первый раз привела его Маша в Зимний, и восхищенный, остолбеневший от восторга и удивления, стоял он на первых ступеньках Иорданской лестницы и думал, что даже в самых удивительных и красивых сказках матери не было такой красоты. Маша! Маша! Ни на секунду, ни на мгновение не уходят мысли о тебе… Ты всегда рядом, и даже если тебя уже нет, ты все равно рядом, потому что те, кого мы любим больше собственной жизни, умирают только один раз - вместе с нами. Коля очнулся. Рудаков втолкнул в дверь дородного, лет сорока пяти мужчину в высокой смушковой шапке "пирожком". Воротник длинного пальто тоже был сделан из смушки.

– Дезертир, - коротко доложил Олег.
– Хотел смыться, да ребята его вовремя прихватили.

Ввели второго - лет двадцати трех, перепуганного, но нахального. Он посмотрел на Колю:

– Чего хватаете? Делать вам нечего? Я вот позвоню сейчас в Моссовет Дубкову, он вам пропишет закон!

– Кто вы такой?
– спросил Коля у первого.
– Документы.

– Я директор завода! Немедленно отпустите меня!
– крикнул задержанный.
– Я еду в главк, вы срываете правительственное задание!

– Вот его чемодан, - Олег взял из рук сотрудника огромный кожаный чемодан и раскрыл. Чемодан был доверху набит пакетами с крупой и сахаром. Под пакетами лежало пять кругов колбасы.

– Это вы тоже везете в главк? Там что же, банкет?
– Коля прочитал служебное удостоверение директора и добавил: - У вас есть две возможности.

– Какие?
– Директор опустил голову.

– Если вы настаиваете, что ехали в главк, я передам вас в военный трибунал, - это первая возможность.

– Я отвергаю ваши намеки!
– заявил директор.
– Делайте, что хотите!

– Идемте, - Коля вышел на улицу. У дверей клуба стоял ЗИС-101.
– Садитесь.
– Коля сел рядом с шофером, хлопнул дверцей.

– Куда прикажете?
– спросил шофер.
– Впрочем, догадываюсь: в НКВД, так?

– Мерзавец ты, Афанасий, - сказал директор.
– Обещал помочь и продаешь меня при первом же испытании.

– Вы тоже не из Парижской коммуны, - злорадно отозвался шофер.
– А органы разберутся, кто из нас большая гнида.

– Замолчите оба, - приказал Коля.
– Где ваш завод?

– На Бутырском валу, - с готовностью отозвался шофер.

– Поехали.

…Это был не завод, а всего лишь мастерская по производству замков. В связи с нехваткой на фронте оружия и боеприпасов ее, как и многие другие подобные предприятия, превратили в маленький заводик по производству гранат. Во дворе стояли военные грузовики, около десятка женщин в ватниках грузили на них ящики с гранатами РГД. Женщины увидели ЗИС, побросали ящики и бросились к автомобилю:

– Тит Иваныч, - закричала пожилая женщина с красной повязкой на рукаве.
– Разве это дело? Вот товарищи военные отказываются принимать!