Военврач

– Я тебя сейчас с поезда ссажу за хулиганство! Милиция!!!
– закричала она что было силы.

– Не надо милиции... я согласен оставить кроватку на перроне... позвольте хоть вещи из неё достать, - разрывая обёрточную ткань и полиэтилен, я лихорадочно доставал перестиранные ползунки и распашонки.

– Надо было раньше думать... я не имею права задерживать отправление поезда!
– кричала раскрасневшаяся проводница, - сейчас ещё штраф выпишу за хулиганство.

Кроватка полетела на обледенелый читинский перрон и, грохнувшись о землю, разломалась на части. На асфальт высыпалось детское одеяльце, матрасик и пакет с тёплыми вещами. Пожилая дама из провожающих на бегу забросила пелёнки и ползунки в мой тамбур. Хотелось плакать и ругаться от несправедливости жизни. Уже ничего не изменить! Я проиграл!

Домой я вернулся без настроения. Чувствовал себя охотником, который упустил свою добычу. В части подумали, что я решил встречать новый год в Питере и намеренно отстал от самолёта. Комбриг, выслушав мой рассказ, приказал написать объяснительную в связи с опозданием в часть, но наказывать не стал. Через неделю друзья-сослуживцы сбросились и подарили нам детскую кроватку.

Новосибирская командировка

Прошёл год службы в Забайкальском крае. За это время произошла адаптация к его суровым реалиям, помноженным на то, что предоставляла страна офицеру. Денежное довольствие, платили уже с меньшими задержками - лишь на 2-3 месяца. По ночам я охранял гарнизонный продуктовый магазин с газовым пистолетом за 20 рублей в ночь (0,8 доллара). В этом магазине же и брал продукты под запись в счёт будущей зарплаты. Также соседка по дому, державшая на даче корову, в долг мне давала и коровье молоко (три литра через день). Иногда выходил на капельницы, спасая запойных алкоголиков. Кто банку солений, кто мешок картошки, а кто просто "доброе слово". Иногда в сопках собирал ягоды. Пару раз попадал под "обстрелы" охранников на картофельных полях, - спасали смекалка и ноги.

Гарнизонная жизнь не отличалась разнообразием. Редкие поездки в Улан-Удэ, посиделки с друзьями-коллегами, да тренировки с набегами в тайгу. Большую часть времени отнимала служба с её ненормированным графиком. Неважно, что выходной, неважно, что ночь - медик всегда должен быть на посту.

В Чечне шла война, о которой мы знали не только из теленовостей. То полкового врача из Гусиннозёрска настигла снайперская пуля, когда он, выполняя приказ командира, спасал раненного солдата в ущелье. С ним мы познакомились летом 1998 года на сборах молодых офицеров в Кяхте и делились своими будущими планами. То груз-200 прислали в семью Володи П., которого боевики взяли в плен несколько месяцев назад. Мы помянули его, но через год узнали, что преждевременно. Ходили слухи о том, что к февралю 2000-го и отдельный отряд нашей бригады отправят в "горячую точку". Поэтому часть из кадрированной расширяли до полной комплектации за счёт рядового состава.

В один из тоскливых декабрьских вечеров комбриг вызвал меня к себе в кабинет.

– Набираем солдат, доктор, необходима твоя помощь. Завтра выезд в Новосибирск за молодым пополнением, - небрежно сказал он, покуривая сигарету.

– Но они же и так проходят медкомиссию в военкомате...

– Я знаю. Но там сидят такие доктора, которым всё равно, какой штамп ставить. Поэтому и продублируешь их работу на сборном пункте. Сам знаешь - нам кадры отборные нужны! А ты ведь ещё и психиатром хочешь стать. Возьми какие-нибудь свои тесты - будешь помогать нашему замполиту. Вопросы есть?

– Есть! Командировочные заплатят?

– Скажи начфину, что я распорядился выдать аванс, командировочные по прибытию. У начпрода возьми сухпай. Ещё вопросы?

– Никак нет!

Оставшись довольный этим вечерним разговором, я ушёл в медпункт оставить напоследок распоряжения персоналу и больным. Поездка неординарная. Мне хотелось попробовать тест на отбор в американский спецназ, о который я вычитал в одной из книг. Претенденту предлагалось четыре упражнения: отжимание из упора лёжа, прыжки с поднесением ног к груди из упора лёжа, упражнение на пресс по типу "складушки" и прыжки из глубокого приседа. Каждое упражнение выполнялось по десять раз и без пауз. Кто выполняет пять серий, тот проходил тест в спецназ. Так, обсуждая со старшим нашей команды - полковником Александровым, прошедшим Афганистан и первую Чечню и замполитом капитаном Найдёновым, я получил одобрение на этот метод работы. "Давай, док, плюс ещё на тебе проверка медкнижек и карт призывников... У нас должны быть только лучшие! Ведь мы первые, кто ведёт отбор!" - подбодрил меня наш полковник.

До отъезда поезда на Новосибирск оставалось ещё два часа.

– Может, пива сходим попьём?
– предложил замполит, - я тут познаю одну хорошую на вокзале знаю.

– Нет, ребята, есть более интересный вариант, - вмешался полковник Александров, - тут в двух кварталах живёт моя знакомая. Она нас ждёт на домашний ужин. Возражения не принимаются.

Какие могут быть возражения у подчинённых, особенно в данной ситуации! Знакомая оказалась прекрасной хозяйкой и никакая позная (пельменная) не могла сравниться с её угощениями. Полковник вытащил из дипломата армянский коньяк, и ужин, несмотря на его скоротечность, удался! Знакомая нас ещё и к вокзалу подвезла на праворульной белой Тойоте.

Вагоны у нас были разные, поэтому договорились встретиться утром. Предстояло ехать почти полтора суток. Я заметил, что в купе со мной лишь один пассажир: мужчина лет шестидесяти, что-то считающий на калькуляторе и записывающий в блокнот, но для разговора и завязывания знакомства сил не было. Лишь поздоровались и пожелали друг другу спокойной ночи. Накопившаяся усталость и хмель оказали снотворное действие.

Утром, открыв глаза, заметил, что сосед как будто ожидал моего пробуждения.

– Сергей Сергеевич, - приветливо сказал он, - Давайте знакомиться, - сосед оторвался от калькулятора и протянул мне руку, - направляюсь в Новосибирск.

– Вячеслав, военный врач, - ответил ему я, - Следую туда же.

– Я вот тут омуль в Слюдянке купил, пока вы отдыхали. Вы какой предпочитаете, горячего или холодного копчения?

– Да мне, честно говоря, без разницы.

Об омуле я только слышал, но пробовать ещё не доводилось.

– А вот пиво иркутское, ещё не нагрелось! Голова-то, небось, побаливает после вчерашнего?
– деликатно предложил он.

– Спасибо, голова у меня не болит, но под омуль самое то. Так и завязалось наше знакомство. Я рассказал о том, как из Петербурга попал служить в Бурятию, как занимался спортом, как пытался развить бизнес в этом таёжном крае (торговать пшеницей) и о своих ближайших планах на жизнь.

Сергей Сергеевич оказался интересным собеседником. Частный предприниматель, занимающийся туристическим бизнесом на Алтае, владеющий санаторием и ищущий новые пути для продвижения своего детища на туристическом рынке. Наша беседа плавно переходила в вагон-ресторан, где он взял на себя оплату наших счетов. Только мой сон прервал общение, а спутник по купе продолжил калькуляцию.

Утром нас встретил заснеженный Новосибирск. Пожав друг другу руки, мы тепло распрощались. Он оставил о себе визитку, предлагая в будущем сотрудничество в виде инструктора по велотуризму. Лишь на перроне наша команда встретилась для продолжения командировки. Неподалёку от вокзала располагался сборный пункт, где предлагалось и размещение. Так как мои попутчики были местными, то уехали к родным. Мне же предстояло жить в казарме.

Первый день прошёл в ожидании новой партии призывников. Из тех, что остались, выбирать некого. Судимые, из неполных семей, хронические больные, с татуировками, с неполным средним образованием и т.п. Вечером меня пригласили оказывать помощь одному из призывников, у которого случился судорожный припадок. По всем признакам, припадок был истерическим, поэтому я лишь попросил собравшихся демонстрировать участие и не мешать больному. После хорошей порции нашатырного спирта призывник пришёл в себя. Военком поблагодарил меня за помощь и пообещал отправить его в стройбат.