Воин Ллос

Все, что угодно, лишь бы отсрочить эту самую ужасную участь.

— Этот важный, — сказал мужчина слева, который втаскивал новоприбывшего. — Мать Жиндия сказала, что унего должна быть своя камера.

— Все три меньшие камеры заполнены, — ответил другой.

— Исправь это, — сказал первый, и его напарник отпустил ногу заключенного и направился в заднюю часть тюрьмы.

Дайнин снова затаил дыхание, потому что перемещение, несомненно, означало бы еще один раунд пыток, если не визит к жрицам, делающим драуков.

Но нет, охранник направился к женщине слева от Дайнина. Он отпер дверь камеры и вошел.

Ее крики боли начали раздаваться почти сразу же.

Охранник вытащил ее за волосы, и каждый раз, когда она протягивала руку, чтобы попытаться схватить его запястье и облегчить боль, он останавливался, поворачивался и бил ее по лицу. Он двинулся, как будто собираясь поместить ее в следующую камеру по очереди, в которой теперь содержался только еще один воин-богохульник, но передумал и вместо этого отвел ее в игровую зону — практически пожав плечами, как бы говоря, почему бы и нет? Она слышала звон цепей и кандалов и могла представить, как она свисает с потолка или прикреплена к одному из их гнусных приспособлений, прикованная за запястья и лодыжки.

Новоприбывшего бросили в теперь уже пустую камеру и избавили, по крайней мере временно, от побоев, когда двое охранников подошли к прикованной заключенной в игровой зоне.

Дайнин попытался волевым усилием заглушить ее крик.

У него не получилось.

Браелин попытался призвать на помощь свои многолетние тренировки, ища какой-нибудь способ нанести ответный удар прямо здесь и сейчас. Он знал, что его положение вряд ли улучшится и что любой шанс на побег, который у него может быть, должен быть использован сейчас, пока они не сковали одно из его запястий.

Он отработал хитроумный прием, который мог украсть меч у охранника, приковывающего его цепью, и быстрое движение заставило бы этого дроу споткнуться, дав ему свободный проход ко второму охраннику, который все еще был на игровой площадке и пытал заключенную.

Умный ход, но невозможный в его нынешнем состоянии. Его мучители отлично с ним справились, эти змееголовые бичи наполнили его ядом, из-за которого казалось, что его руки обернуты тяжелым металлом. Он не мог двигаться достаточно быстро.

Он все равно решил попробовать — возможно, быстрая смерть была бы лучшим, на что он мог надеяться.

Но нет, он не мог заставить себя сделать это, не мог заставить себя отказаться от всякой надежды, каким бы логичным ни казался этот курс. Ему нужно было жить, чтобы помочь Азли, которая попала в страшную беду.

Или, возможно, это было не так, и это заставляло его злиться и бояться совершенно по-другому.

Он не хотел умирать, не зная правды, как бы сильно он этого ни боялся.

— Я останусь жив ради нее, — услышал он свой шепот, когда браслет защелкнулся на его запястье.

— Ради кого? — спросил его охранник, затем ударил его, когда он не сразу ответил.

— Ради Ллос, — солгал Браелин. — Она знает правду и будет недовольна…

Он закончил сбивчивым стоном, когда охранник ударил его коленом в живот.

— Матрона Жиндия — голос Ллос в Мензоберранзане, еретик, — сказал он. — Тебе не мешало бы это запомнить.

— На то короткое время, что тебе осталось жить, — добавил мужчина за дверью камеры.

— Не беспокойся о твердости пола, — добавил первый, ударив его по лицу и отступив назад. — Ты достаточно скоро наполнишь его своими свежими, мягкими отходами.

Браелин рухнул на пол, вытянув руку над собой. Он наблюдал, как охранник закрыл дверь, и обратил внимание, как ключ вошел в замок. Он внимательно прислушался, пытаясь определить, сколько тумблеров в замке.

Он не мог даже начать расшифровывать его, а даже если бы и смог, то мог надеяться дотянуться до двери только одной рукой, да и то едва-едва. В таком положении он никогда не смог бы открыть ни один замок, кроме самого простого.

И он сомневался, что дом Меларн, так долго практикующийся в обращении с заключенными, будет использовать обычный замок. По крайней мере, на двери была замочная скважина. Тот браслет, что держал его за запястье, был магическим, настроенным на металлическую планку, которую охранник использовал, чтобы закрепить его — и, вероятно, его нужно было открыть. На этом гладком браслете не было ничего, за что можно было бы зацепиться.

Он был пойман и обречен, он знал, если только Джарлакс или кто-то другой, возможно, Азлия, он смел надеяться, потому что в тот мрачный момент для него было невыносимо думать, что эта женщина, которую он любил, предала его, не найдет какой-нибудь способ освободить его. Она, конечно, была зачарована магией, учитывая, что суккубов было трое. Трое! Он сам почти поддался их сверхъестественному обаянию.

Азлия была такой же хитрой, как и любой дроу, которого он знал, даже включая Джарлакса. Он поймет концепцию временной жертвы ради окончательной победы. Браелину оставалось надеяться, что любая победа, которую он задумал, будет включать его!

За углом он услышал, как открылась, затем закрылась тюремная камера, и мгновение спустя второй охранник присоединился к первому за дверью его камеры. Тогда Браелин заметил, что снаряжение этого человека было не таким хорошим, как у первого. Он понятия не имел, будет ли это иметь значение в дальнейшем, но лучшие в своем деле учили его, что не бывает мелочей, на которые нельзя обращать внимание.

— Мы делаем ставки или нет? — спросил второй охранник.

— Без шансов?

— Конечно, с коэффициентами! Было бы глупо делать ставку на то, что этот новичок будет отправлен на Проклятие Мерзости после этого. Матрона Жиндия не торопится и устроит спектакль по превращению брата Дзирта До'Урдена в драука.

Услышав это, Браелин навострил уши.

— Да, но это Бреган Д'Эрт, — сказал стражник, заковавший Браелина в цепи. — Неплохое послание он отправит, когда его превратят в драука, но, возможно, Матрона Жиндия еще не готова его казнить.

— Джарлакс объявил свою сторону? — спросил второй стражник.

— Этот пленник сделал это за него, убив пару союзных аристократов, включая жрицу. Итак, какие шансы предлагаешь?

— Три шанса против одного, что Дайнин До'Урден будет первым из двух, кого отдадут Ллос.

— Четыре.

— Три, и если тебе этого недостаточно, Преего, тогда ставь на этого еретика Бреган Д'Эрт, — сказал второй стражник.

— Тогда достаточно. Пятьдесят серебряных и выпивка в течение месяца на… — Первый мужчина сделал паузу и посмотрел на Браелина. — Еще раз, как тебя зовут?