Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Воинство болот
Шрифт:

Наконец желающих сражаться верхом не стало, и победителю король Дего вручил пару охотничьих птиц, вместе с роскошно вышитыми золотыми и серебряными нитями ловчими перчатками.

Припекало все больше и больше, и командир панцирников наконец сжалился над своими подчиненными. Послышался короткий свист, и застывшие, словно изваяния, пехотинцы сняли с бритых наголо голов шлемы и стеганные подшлемники.

В это время дворяне Д’Алви построились в круг, сотрясли воздух столицы диким кличем и стали уходить с поля.

— Узнай, что такое, — распорядился генерал, свесившись с крыши и выведя оруженосца из состояния соляного столпа.

Тот перестал глазеть на знаменитую кавалерию соседей и заковылял к хмурым гвардейцам, кутавшимся в длиннополые серые плащи.

Меж тем началась главная забава, любимое зрелище зевак Каллины, многие поколения заставляющая томно вздыхать молоденьких девиц, яростно топорщиться усы дряхлеющих ветеранов и вносить разнообразие в привычную скуку двора.

На песок постелили несколько клетчатых платков, ограничив пространство боя. На относительно небольшую площадку одновременно вступили двое мужчин, голых по пояс, с двуручными секирами в руках. Поклонившись в сторону короля, они подбоченились и принялись осыпать друг друга ритуальными оскорблениями. Каждую реплику народ встречал взрывами смеха. Можно быть уверенным — самые язвительные и тонкие замечания, высказанные не без применения площадной брани, станут достоянием молвы на многие месяцы, а наиболее талантливые имеют все шансы уйти в присказки и поговорки.

Некоторое время перепалка продолжалась с переменным успехом, но наконец один из молодцов, видно, потерявший чувство юмора или же задетый за живое едкой репликой, зарычал диким зверем и метнулся к оскорбителю, занеся секиру.

Его оппонент, сохранивший более холодную голову, успел не только мастерски отклонить топор, схватившись за опускающееся древко рукой, но и подшибить ногу противнику, заставив того кубарем покатиться по устланной тканью земле.

Новый громкий взрыв энтузиазма стал свидетельством того, на чьей стороне прочно закрепились симпатии большинства зрителей. Даже король, вскочив со своей скамьи, что-то голосил, потрясая кулаком и улыбаясь во весь рот, в котором не хватало одного переднего зуба, к полному неудовольствию королевы.

Метнувшиеся на поле боя люди в ливреях быстро дали каждому из бойцов по небольшому круглому щиту и стремительно выскочили за четырехугольное ристалище. Щиты не только позволяли отбивать удары. Кроме этого, они не давали пустить бойцам в ход вторую руку и наносить жуткие удары своими страшными секирами, иначе подобные бои обязательно заканчивались бы смертью дерущихся, или же, в лучшем случае, потерей конечностей. Орудовать в полную мощь большими топорами, насаженными на длинные древка с помощью одной руки могли немногие.

Теперь началась нешуточная схватка. С треском сошлись щиты, и один из сражающихся отлетел в сторону, успев подрубить колено своему противнику. Тот, однако же, ловко поднял ногу, пропуская секиру, и рванулся следом, вертя свой топор над головой. От его удара от щита соперника отлетел изрядный клок толстой кожи, наклепанной на плетеное основание. Тут же он сам получил удар древком в живот, согнулся пополам и вынужден был попятиться, выставив перед собой секиру.

Генерал с сожалением отвернулся от любимого зрелища и стал спускаться вниз. К нему подбежал один из гвардейцев.

— Всадники уходят.

— Это я и сам вижу. Куда, в посольский особняк?

— Нет, совсем уходят.

— Из столицы? — поразился генерал.

— Похоже, из Каллины вообще. Они,

как говорят, сопровождали посла на случай нападения лемутов, сбежавших из Д’Алви при разгроме Черного Герцога. Как только они прослышали, что гвардия Дего Шестого прочесывает ближайшие леса, решили вернуться, выступив на турнире.

— А чего же они не досмотрели до конца? — спросил сам у себя генерал, сбитый с толку.

— Может, этим павлинам в перьях не по вкусу наши простые забавы?

— Может быть, — задумчиво протянул Лунь, и добавил, глядя через площадь из-под уставленной козырьком ладони: — Впрочем, десятка два дворян еще осталось. И с ними победитель конного турнира, если я не путаюсь в их замысловатых гербах.

У Луня несколько отлегло от сердца, ибо он знал, на что способны в бою кавалеристы Д’Алви. Тем не менее он строго сказал гвардейцу:

— Возьми человек двадцать, и двигайся за ними до самой границы. Если что — вот тебе мой перстень, включишь в свой отряд и пограничную стражу.

— Если — что? — ошарашенно спросил гвардеец, который откровенно пялился через плечо Луня на происходящее посреди ристалища.

Генерал посмотрел на него таким взглядом, что воин побледнел, вытянулся в струнку и отдал салют, отчеканив:

— Будет исполнено, мой генерал, — четко повернулся и припустил по кривой улочке бегом, так что взметенная его сапогами пыль еще долго стояла столбом между домами.

— Распустились, — бросил ему в спину генерал, однако тон его уже не был суровым, как утром. Он даже принялся насвистывать бравурную солдатскую песенку времен своей юности, а нецензурный куплет, порочивший одновременно небесного владыку и всех владык земных, пропел вслух, словно подгулявший в кабаке лейтенант, получивший первое жалование и не рассчитавший сил.

Вскоре явился взмыленный не хуже выступавших на площади хопперов скороход и отрапортовал, что в ближайших кабаках и среди глазеющих на представление толп он нашел добрых три дюжины морских головорезов, каковые вскоре будут здесь.

— Совсем пьяных отправишь назад, а кто еще помнит, с какого конца за абордажную саблю браться, держи здесь.

— Если вас не будет, расползутся, — с сомнением сказал скороход.

Генерал почесал в затылке, но тут взгляд его упал на дом купца из гильдии виноторговцев. Лицо Луня прояснилось.

— Бери двоих гвардейцев и мою печать. Взломай дверь, если что, прислуге по мордам, но аккуратно по мордам, не эфесами и сапогами, а так, пару оплеух для уважения к делам короны. Выкатишь бочонок вина и поставишь абордажников сторожить, намекнув, что я не расстроюсь, если они маленько отопьют.

Генерал развернулся, чтобы уходить. Но тут же повернулся к скороходу и наставительно воздел палец:

— Одну бочку, и не самую пузатую, ясно? Пропадет что из дома лишнее, сгною! Гвардейцам выдашь по чарке и велишь встать в дверях, чтобы другим неповадно было.

— А если хозяин явится?

— Мою печать поставь на дверях и на бочке. Расплачусь после турнира.

Весьма довольный своей выдумкой, генерал направился в сторону циркачей. Те спокойно смотрели на вторую пару топористов, уродовавшихся на ристалище. Ничего особенно подозрительного здесь генерал не углядел. Разве что морды у аллигаторов показались ему уж очень плотоядными. Но что поделаешь, решил он, крокодил, он и есть крокодил, траву жрать его не заставишь, все одно, на мясо косится.

Поделиться с друзьями: