Вокруг Байкала за 73 дня

Сваливая свои мешки на нары, которые нам предоставил хозяин, мы вертели головами, рассматривая внутреннее убранство этого, в сущности, барака с двухярусными нарами, человек на восемь – десять, надёжной печкой-каменкой и огромным обеденным столом. Но вовсе не это привлекало наше внимание. На стенах, над дверями и окнами, везде висели старинные шпаги, сабли, рапиры, мечи и боевые топоры, украшенные цветными камнями, чеканкой и, Бог знает, чем ещё, но всё это напоминало музей.

– Это чьё? – спросил я у Саши.

– Это я делаю – хобби.

– В смысле делаешь?

– Ну кустарю помаленьку. Как-то в журнале увидел меч из Эрмитажа, дай, думаю, сделаю такой же, и сделал.

– А что за камни? – я указал на инкрустацию рукояток.

– Да так, стекляшки всякие. Где что найду, куплю. Металл – сталь, железо, медь, латунь, ну всё такое. Я в отпуск уезжаю в Москву или Ленинград или города, где есть такие музеи, хожу, смотрю, покупаю проспекты и копирую. Один в один. По размерам, по камням, по отделке. Вроде, получается. Вот взялся перстни делать… – Саша кивнул в сторону проспекта «Государственные собрания произведений искусств в Дрездене: из истории музея „Грюнес Гевёльбе“, лежащем на стопке других многочисленных буклетов и журналов с иллюстрациями различных драгоценных музейных экспонатов.

– Откуда это? – я взял в руки проспект.

– По почте выписываю.

– Ну ты даешь! Классно. Можно посмотреть? – вопрос относился уже к Сашиным экспонатам.

– Смотрите.

Мы с Вовой стали вертеть в руках все, какие возможно предметы. Мечи мы пробовали на вес, удобность залегания в руке и прочность. Саблями просто махали. А рапиры скрестили. Ножи, само собой, сравнивали с нашими охотничьими – самым дорогим из наших вещей. Всё было просто блеск. Камни не вываливались, чеканка и резьба – отменная и профессиональная, металл подобран и спаян как надо. На сколько мы могли судить – тонкая работа. Молодец Шура!

А Шура тем временем уже накрыл на стол. Гречневая каша, молоко, конфеты, пряники и многое другое. Мы достали Лёхину тушенку, заправили кашу, достали нашу индийскую заварку и накипятили полный чайник чая. Сели ужинать. Саша рассказывал про свою жизнь, про жизнь в Давше. Про хобби и работу. Мы рассматривали стены и проспекты и уплетали за обе щеки, особенно сладкое. Плотно перекусив (нормальным людям всего, что мы съели за раз хватило бы дня на три), собрали все свои грязные вещи (Александр выделил стиральный порошок и банное мыло) и отправились мыться и стираться на горячий источник.

Дом, в котором располагался собственно источник, одиноко стоял на берегу и даже в темноте пройти мимо него было не возможно, а ещё только смеркалось, поэтому минут через пять мы были уже внутри его. Внутренняя отделка нами квалифицировалась, как стиль ЗК (соприкоснувшись с музейными экспонатами, мы теперь четко разбирались в стилях и направлениях, надо полагать). В предбаннике или, если угодно, в прихожей стояли ведра и тазы. Местные жители давно используют халявскую горячую воду в прачечных целях (говорят, даже некоторые дома отапливаются незамерзающей лечебной водой), мы тоже замочили на тряпье и отправились в ванную комнату. Две чугунные ванны стояли вдоль противоположных стен, из которых торчали перегнутые пластиковые шланги. Стоило шланги отцепить и выправить, как хлынула вода Температура воды – то что надо – градусов сорок, т. е. оптимальная для принятия ванн. Заткнув носками сливные отверстия, мы вальяжно развалились, наслаждаясь чудодейственной водой. Зашибись! Давненько мы вот так не валялись в ваннах. Нам, городским жителям, хлеба не давай, дай в ванне полежать (ну, насчёт хлеба я пошутил).

В общежитие вернулись чистые, с пакетами постиранной одежды и немного шаловливым настроением – или от радона или от предстоящего ужина.

Перед сном плотно обожрались. Отпились чаем с молоком. Вспомнили, что сегодня пятидесятый день пути. И, как младенцы, уснули.

10 ЭТАП «Медвежата не умеют лаять» п. Давша – р. Таркулик – р. Шумилиха – р. Б. Чивыркуй – д. Катунь (01.07.92–04.07.92)

01.07.92 Отметка в управлении заповедника. Троицкий. Музей, буфет, посылка, книги, магазин. Прощание с Поткиным. Медведица с медвежатами – мы на сосне. Надёжное зимовьё – защита от хозяина тайги

Здравствуй Июль! Первое число, что ты нам сегодня преподнесешь. Говорят, как начнешь Новый Год, так его и проведешь. Вполне может быть, что это относится и к Новому Месяцу. Почему бы нет? Тоже временной отрезок. Посмотрим, что месяц грядущий нам готовит. Начало, пока, многообещающее. Саша, уходя на работу, оставил нам на столе не скромный завтрак – значит сыты. Одежа высохла – значит чисты. Что-то будет на почте? Будет! – я уверен.

Первое, что утром необходимо сделать – отметится в конторе заповедника. Идем в контору. К сожалению, директор в командировке. Его обязанности исполняет главный лесничий заповедника А.А. Троицкий. А.А. нас уже ждал. Выслушал наши жалобы на Федорова, на бороду, на голод, на реку, на медведей. Посочувствовал нам. Сам рассказал пару забавных историй о своём начальнике. Пригласил посетить музей природы (билеты нам пришлось покупать). После посещения, поставил свой автограф и печать заповедника на буклетах, которые мы купили в музее на память. В знак примирения, А.А. выписал нам наряд-заказ на приобретение продуктов в специализированном буфете заповедника. У нас ещё оставались кой-какие деньги, мы с удовольствием готовы были их потратить на дефицитные продукты питания.

Буфетчица, рассмотрев подпись Троицкого, долго что-то складывала и вычитала на счетах, вспоминала и заглядывала в кладовку, думала, глядя в потолок, и наконец произнесла:

– У вас здесь по продуктам можно получить: макарон два кило, сахар – грамм восемьсот отпущу, тушенки на четыре банки, масло дам шестьсот грамм, и кило пшена есть. Брать будете? – она всё это произнесла в привычном для себя темпе, и мы не хрена не успели запомнить, но, даже из услышанного, становилось ясно, что денег не хватит (жаль, но от масла придется отказаться).

– И сколько это всё стоит? – прежде, чем отказаться, я решил прикинуть сколько это тянет по деньгам.

– Щас посчитаем, – ответила буфетчица, взяла счеты, застучала костяшками, периодически делая шариковой ручкой секретные пометки на наряд– заказе.

– Денег не хватит, – сказал я Володе, пока толстушка прикидывала на сколько нас нагреть.

– Я понял, – Вова рассматривал ценники.

– Всего, на восемь рублей восемьдесят восемь копеек. – громко произнесла тётя.

– На сколько! – после паузы, хором переспросили мы.

– На во-семь рублей во-семь-де-сят во-семь копеек, – четко выговаривая слова, повторила маманя – ей нравилось, что её переспрашивают. И, специально для нас – непонятливых пояснила, – Вам «наряд» поэтому и выписали, что продукты прошлого завоза, используем для экстренных нужд. Цены завоза. У вас по продуктам – на двоих на три дня. Из крупы есть только пшено. Берёте?

– Конечно берем! А ещё что-нибудь купить можно? – я проверял тётку. Чувствовалось, что за такие цены, она нам выдала продуктов раз в пять меньше положенного, остальное прикупит себе домой. Но как проверишь?

– Можно, но вот по этим ценам, – она указала на ценники.

Оплатив 8-88 за заказ, и ещё 65 за килограмм сахара, и ещё 109 за три килограмма пшена (109 на 3 не делится – лучшее доказательство того, что жирная нас клеит), мы счастливые отправились на почту, обсуждая по дороге произошедшее. Мы славно затоварились и ещё деньги остались – с почты надо зайти в магазин. Получив посылку, мы, конечно, зашли в магазин и ещё кой чего прикупили, умножив свой продуктовый склад. Последнее время нас очень волновала тема питания. Почему-то казалось, что продукты могут разом исчезнуть. Это, скорее всего, остаточные явления голодовки на Шегнанде. Даже по дневниковым записям легко заметить, с какой точностью записывается каждый грамм еды. Радует одно то, что в дневнике есть и такие записи тех дней: «купили книгу», «отправили посылку с книгами», значит, мы думали гораздо о большем, чем еде. При ограниченном количестве денег, мы всё же умудрялись покупать книги, отправлять их. И в этом вопросе споров никогда не было. Книги есть книги! Хотя, конечно, жрать постоянно хотелось. Особенно сладкого и жирного. Этот пакетик супчика через пятнадцать минут ходьбы уже не помогает – начинает сосать. Омуля хватает на час – и снова голод. Жирный кусок мяса или банка тушенки – протянешь до обеда. А сахара просто всегда хочется. Он нужен на каждый шаг пути. Сахар, это энергетический источник организма, но где взять этот самый сахар? Магазины в тот год были более чем пусты (продукты могут подвести, а есть ли у тебя талон или ветеранская книжечка?). Боязнь, чего-то не купить, не договориться, не получить, и, как следствие, остаться ни с чем, постоянно гонит нас на поиски еды. Сказать по правде, мы конечно оборзели: всех материм, ругаем, всем не довольны, словно кто-то обязан нас перевозить, кормить, помогать. Кто-то гнал нас в это путешествие. Ну, не получили посылку в Томпе, не смогли, слабаки, сами преодолеть Шегнанду – так радуйтесь, что вообще, хоть кто-то чем-то помогает. Покорители, твою мать! Слюнтяи, нытики и попрошайки. Оплатили заповедник и не получили желаемых услуг? Да это же тоже испытание. Стисните зубы и вперед! Сегодня рюкзаки под завязку – хватит скулить, продолжайте!