Волчицы Лингарда
Шрифт:
Глава 12
Глава двенадцатая.
Ланцуа, Веаран.
— Я рад, что вы и впрямь посетили мое королевство, — сдержанно улыбается король. А тепло или нет — так сразу и не определишь. Когда речь идет о монархах. — И мой дворец.
— И я, и мои спутники искренне благодарим вас за гостеприимство, — Изольда пытается научиться улыбаться. Посторонним. Союзнику. Наверное — все-таки союзнику.
И, может, даже научится. Когда-нибудь.
В витражное окно льется мягкий
Илейн обязательно облекла бы слова в прекрасные стихи.
— Еще ко мне за помощью пришли те несчастные девушки… — с легким сожалением проронил король Танред. — Так похожие на вас…
— Они живы?
Лучше, если да. И если очередной монарх сейчас не соврет.
— Увы, их и след простыл. Они ведь тоже владели Магией. Но никак не ожидали столь внезапного и эффектного появления настоящих принцесс.
Врет или нет? Кто здесь вообще честен — кроме небесных светил?
И не только — здесь.
Так ведь солнце, звезды и луна как раз — и не совсем здесь. Они светят всем. Всему подзвездному и подлунному миру. Он потому так и зовется.
— Я вовсе не желаю их смерти. Я даже им благодарна. Разве ваше отношение к этим бедным девушкам не показало всему подзвездному миру ваше благородство и верность однажды данному слову?
Может, хоть это спасет невезучих вруний? Если еще не поздно.
И если они еще не в том виде, когда лучше — не спасаться. Изольда никогда не питала особых надежд насчет возможного милосердия правящих королей. Даже родной мамы.
А короли по самой своей природе честны быть не могут. Как и по-настоящему благородны.
Но… ведь на самом-то деле ни к кому эти лже-дочери Гвенвифар не приходили. Хитроумный интриган Танред Ланцийский сам нашел девушек, похожих на принцесс Лингарда. И сам их инструктировал.
— Разве я мог поступить иначе? — отечески улыбается король Ланцуа. — Разве не мой святой долг прийти на помощь верным друзьям? А уж тем более — близкой родне?
— Простите, я не знала. Вы и моя мать прошли обряд побратимства?
Он не опустил взгляд. И не отвел:
— К сожалению, если ваша мать и собиралась удостоить меня такой чести, то не успела. Зато мы вели речь о династическом браке.
Тариана уже была замужем, Илейн — помолвлена с Диего. Или два монарха сопредельных держав вели речь еще раньше?
Изольда сама привела Корделию сюда.
Остывает жаркое в изысканном соусе. Из сыра, грибов и чего-то еще — тоже вкусного.
Ждут своей очереди доставленные из далекой Квирины экзотические фрукты. И из Мидантии.
Оплывают золотые свечи, мерно чадят у расписанной яркими фресками стены багровые факелы. В темном серебре старинного подсвечника.
Фрески явно подновлены, но сюжет на них — старый. Изгнанник спустя много лет возвращается к жене и детям и убивает коварных захватчиков своего дома.
Сколько здесь всего осталось с прежних времен? Еще с Квиринской Империи?
А за стеной — королевская стража. В доспехах. И
вооружены до зубов.Охраняют короля от любых врагов. А гостью — от побега.
— Моя мать планировала помолвку Корделии?
— Простите, Изольда. Но тогда речь шла не о Корделии, а о вас.
Зачем он об этом сейчас? Короли ничего не говорят просто так.
— Но… — многозначительно улыбнулась Изольда.
Пусть продолжит сам. Раз уж утверждает, что договоренность была.
Сама дочь Гвенвифар Снежной Пантеры уже успела упомянуть, что ничего об этом не слышала.
А значит, не сумеет и опровергнуть.
Но не может быть, чтобы Танред Ланцийский не слышал про Остров Ястреба. И о проведенном там свадебном обряде.
Как и его последствиях.
— Я знаю, что теперь об этом не может быть и речи, — согласился король Танред. — Даже правящая королева Лингарда не может иметь двух мужей разом. — При том, что Изольда сейчас — не правит. — Древние боги этого не допустят. Но тогда, еще при жизни вашей матери-королевы…
— Но… простите, — Изольда давно так тщательно и осторожно не подбирала слова. А, возможно, надо было и раньше. С отцом. Тогда еще не бывшим. — Я ни мига не сомневаюсь в сказанном вами, но как это было возможно раньше? И я, и ваш сын — наследники своих королевств. Нас обоих воспитывали, как будущих правящих монархов. С самого раннего детства.
И ни один будущий правящий монарх-мужчина ни за что не пойдет в консорты. Это удел младших королевских сыновей. А иногда и… не королевских. Но тогда и не младших.
Тех, что сами готовились править пусть не слишком большим, но собственным… к примеру, графством. А вовсе не подчиняться женщине. Хоть сколько красивой — и даже любящей. А власть консорта очень быстро начинает казаться призрачной. Особенно если в сопредельных странах даже наследная принцесса (раз уж братьев у нее нет) отдает мужу не только себя, но и королевство. Ради чего на ней обычно и женятся.
И если в большинстве земель знатная жена вышивает дома, а муж развлекается со смазливыми селянками, то в Лингарде такое невозможно. И никогда не было возможно.
Но тот, кто идет в консорты, рассчитывая изменить королеву, сам себе дурак. Или будущий предатель, вроде Жака-Гийома.
Два монарха ужинают. Правящий и потерявшая свой трон.
Сияние свечей отразилось в ее бокале, ярое пламя факелов — в его. Белое и красное.
Слегка трещат яблоневые дрова в камине. Только не греют.
Прямо среди лета. Даже оборотня.
— Всё верно. Мой сын Исильдур и вы должны были объединить наши королевства. Мы должны были построить Империю.
Для начала — как бы Изольда с ним ужилась? С принцем, воспитанным как будущий правитель? Отнюдь не готовым подчиняться какой-то бабе.
— Но Ланцуа и Лингард не имеют общих границ.
Ни с какой стороны. Даже узкого перешейка. Или хоть морского пути. Как и портов.
За неимением в Лингарде иного моря, кроме внутреннего Альварена. Пресноводного.