Волчий отрок. Ослеплённый светом

Рэду был младше Михея на год, но выглядел старше. У него были серые глаза и русые волосы. Он был родом с севера Залесья, из небольшой приграничной деревни Запада, что прилегала к территории Империи. В шестнадцать лет поступил на работу в конюшни Влада, а после стал конником. Рэду был ниже ростом, но явно сильнее Михея. Широкая рубаха – для Михея – плотно обтягивала его тело, показывая развитые мускулы. Вероятно, он мог завалить какого-нибудь волка одними руками. При всей грозности Рэду отличался простым и весёлым нравом, постоянно шутил и рассказывал забавные случаи.

– А как-то в конюшню забежала куница-белодушка. И давай носиться среди стойл. – Рэду рьяно жестикулировал левой рукой, словно хотел показать, каким прытким был зверёк, пока правая рука удерживала поводья. – Мы её и так, и эдак. А она знай убегает. Уже начали думать, что в неё окаянная вселилась, и надо бы в храм наведаться.

– И что с ней было дальше? – спросил Михей, представляя, как маленький пушистый зверёк убегал от разъярённых конюхов. – Вы поймали её?

– А как же. – Рэду довольно улыбнулся и покачал левой рукой. – Вот этой самой рукой я её и схватил. Оказалось, что она давно в нашей конюшне живёт, мы даже нашли её запасник, где она мышей, крыс и птиц прятала.

– И что сделали с ней?

– Оставили, конечно же. – Рэду ухмыльнулся. – Она конюшню защищала от мелких паразитов, а после ещё и приплод вывела, так кутят мы приручили. И теперь в Фрицеску наравне с кошками служат куницы-белодушки: кошки в замке ловят грызунов, а куницы – во дворе и окрестностях.

На привалах вокруг Михея крутилась Кира, которая сопровождала Жужанну и госпожу в карете. После отъезда из Верчице Кира сильно изменилась: с одной стороны, казалось, что она стала дружелюбнее, нежнее, милее, а с другой – Михей явственно ощущал, она отдалилась. Это не выражалось в чём-то конкретном, когда она разговаривала с ним, она была поглощена только им, но стоило ей отвлечься, как Михей ловил в её взгляде щемящую тоску, которую нельзя было ничем заглушить.

– Что с тобой? – спросил Михей у неё, когда позади остались горы, что значило, они в Подгорье.

– О чём ты? – Кира запрокинула голову и подула на прядь, которая назойливо падала ей на лицо.

– Что тебя терзает?

Михей и Кира слезли с повозок и ступали по разгорячённым холмам, усыпанным луговыми травами. Зелень с южной стороны Кутрема была буйной, яркой, не такой, как в Залесье. Запахи были насыщеннее, птицы пели громче, цвета слепили. Настоящее Седмиградье манило, притягивало к себе взгляды, заставляя надеяться, что их сила только в единстве. Но нужно ли ему Залесье? Его марежуд? Михей сомневался, но эти чувства ему стоило держать при себе.

– Так что же это? – протянул настойчиво он, не отводя взгляда от её босых ног – ещё одна странная причуда, появившаяся в походе. – Расскажи мне, пожалуйста.

– Да ничего меня не терзает. Не придумывай. – Кира игриво ударила кулаком по его плечу. – Тебе голову солнце напекло?

Она опять уходила от ответа, переводила всё в шутку, подначивая Михея. Кира отгородилась от него невидимым забором, за который он не мог ни заглянуть, ни пролезть.

– Оно за облаками скрылось, – вздохнув, сказал Михей.

– Так до этого. – Кира засмеялась. – Мы долго шли под открытым небом, вот и припекло тебя.

– Зачем ты так?

– Как так? Что не так, Михей?

Кира остановилась и протянула к нему руку, нежно касаясь щеки. Она снова это делала: подпускала к телу, а не к душе. Он вздохнул и осторожно убрал её руку.

– Играешь со мной. Скажи, я противен тебе?

– Нет.

Теперь обе руки обхватили его лицо. Кира потянула его чуть на себя, опуская, чтобы Михей смотрел ей прямо в глаз. На её лице играла лукавая, едва уловимая улыбка, за которой она что-то прятала, но что он не мог понять.

– Хочешь я поцелую тебя? – спросила она, облизнув губы.

– Нет, – резко сказал он и отстранился.

«Но ты же хочешь, – зевая, сказала ларва. – Глупо отказываться, когда она сама идёт в руки».

Ларва появилась рядом с ним, встав рядом с Кирой, и окинула Михея быстрым взглядом.

«Или она недостаточно хороша? – Ларва засмеялась. – Может, ты в меня влюблён?»

Она издевалась, Михей понимал это по злым искрам, что блестели в её глазах, которые, как он заметил, краснели, стоило ларве чуть ослабить контроль. Она прятала от него свой внешний вид, как Кира прятала душу.

– Почему же? – Кира приблизилась и ткнула его в грудь. – Когда собирали мандрагору, тебе всё нравилось. – Она прицокнула языком, а голос стал низким, томным, словно она приглашала пересечь черту, которую они тогда нарисовали.

Михей попятился. Нога скользнула по булыжнику, который неизвестно откуда взялся, и он оступился.

Он принялся махать руками, чтобы не упасть, но не смог сохранить равновесие и кубарем покатился по холму, попутно поминая Босору и окаянную. Вслед ему раздался звонкий, заливистый смех. Но кто смеялся – ларва или Кира, – он не смог различить. Может быть, и обе, что было вероятнее всего.

***

Войска расположились в лощине недалеко от Адапста, главного города Подгорья и одноимённого замка, где восседал жуд Орель Подгорский. Шатёр командования расположился на поляне в лесной чаще, чтобы не привлекать к ним внимания. Влад всё ещё в девлетском наряде стоял во главе стола, склонившись над картой. На военном совете присутствовало не так много людей: кроме командиров отрядов, были госпожа, герцог Эрнст, Жужанна, Марчел и, к удивлению Михея, Кира. Она притаилась в уголке, незаметная, но всевидящая и всеслышащая. Какую роль отводил ей Влад? Михей мог только догадываться.

Правое колено заныло – он сильно ушиб его и содрал кожу. Михей потянулся к нему и провёл рукой, очерчивая круг, чтобы успокоить ноющую боль. Он скривился, когда задел свежие ссадины, хоть они и были обработаны, но случайные прикосновения заставляли их щипать.

– Итак, – сказал Влад, прочищая горло, рассматривая карту Адапста, больше похожую на спешный набросок ребёнка, – наша торговая процессия въедет в город. Я, тётушка и Михей будем в одной из повозок изображать счастливую семью торговцев. Когда наступит ночь, вы подожжёте казармы гарнизона и убьёте солдат. – Влад провёл пальцем, показывая, где была их цель. – Вот здесь. – Он выпрямился и скрестил руки на груди. – А я с отрядом открою главные ворота, чтобы впустить войска. Как только увидите, что казармы горят, выдвигайтесь.

– С чего ты, Влад, решил, что твой караван пустят? И как докажешь, что мы из Девлета?

– Одежда, говор, и мы подъедем с юга в город.

– Для этого нам придётся сделать крюк. Не боишься, что план раскусят? Засекут войска? – Госпожа смотрела на него с насмешкой. С каждым вопросом она становилась увереннее и более разнузданной. – Не кажется ли тебе план слишком авантюрным?

– Дражайшая тётушка, поделитесь своими мыслями. – Влад кивнул на карту. – Может быть, у вас есть план, до которого ни я, ни герцог не додумались?