Волчья королева

Мы вошли в уже привычный зал, и я, как школьник, понадеялась, что учитель опоздает на урок. Но Аргос был здесь и не сводил с меня странно-внимательного взгляда.

— Простите за задержку, — поклонившись, сказала Ева. — Жене нужно было время, чтобы прийти в себя после столь долгого сна.

— О, ничего страшного, — приторным голосом отозвался предводитель, и мне тут же захотелось выбежать из комнаты ко всем чертям. — Ты можешь идти сейчас, дорогая Ева, я позову тебя, когда мы закончим. Ах, да, и проследи, чтобы Маркос не пускал сюда никого без моего ведома.

— Да, предводитель.

Ева медленно развернулась и вышла из комнаты. На несколько секунд зал погрузился в тишину, и все это время я не дышала, а потом Аргос кашлянул несколько раз и направился в мою сторону. Я поборола желание вжаться в стену, лишь бы быть как можно дальше от него.

— Ты выглядишь очень испуганной, Женечка. Я ведь не собираюсь кусаться.

Я ничего не смогла ответить, а только наблюдала, как с каждым шагом он становился все ближе и ближе. Красная кнопка тревоги в моей голове уже устала мигать и погасла, но сигнал тревоги продолжал вопить.

Аргос остановился в шаге от меня и протянул вперед руку, коснувшись моего подбородка.

— Ты боишься меня, Женя? — тихо спросил он.

Я повернула голову в бок и снова ничего не ответила, закрыв глаза.

— Боишься этого?

Я вжала голову в плечи и не напрасно. Послышался свист ветра, а потом тяжелая рука мужчины с размаху врезалась мне в лицо. Волны боли на секунду затуманили сознание, и я принялась глотать воздух, как рыбка, выброшенная на берег, но глаза открыть так и не решилась.

— Или этого?..

Я закусила губу, и на этот раз рука ударила с другой стороны. Я ощутила соленый привкус крови на губах. Шок прошел, и я чувствовала только то, как пульсирует нижняя часть лица.

— А может, этого?

— Не надо! — закричала я, мгновенно закрыв лицо руками. — Пожалуйста, не надо!

— Не надо? — голос Аргос был настолько сладок, что противен. — Что же ты не думала, что не надо, когда пыталась сбежать отсюда?

Он резко схватил мои руки своей одной большой ладошкой и, не смотря на мое сопротивление, легко опустил их, снова открыв лицо. Паника захлестнула меня: я не могла стоять просто так, когда он бил меня по лицу! Сквозь мои быстрые и глубокие вдохи я уже слышала всхлипы. Неужели предводитель собирается избить меня до потери сознания?

— Ты очень разочаровала меня, Женя, — раздался шепот Аргоса возле самого моего уха, и я почувствовала запах того, что он, похоже, съел сегодня на завтрак.

— Не надо, — снова сказала я.

— Зачем ты это сделала? — спросил он.

Несколько секунд я раздумывала над тем, ответить ли ему или снова промолчать, но потом все-таки сказала то, что первое пришло в голову:

— Я никогда не подчинюсь твоей воле.

— Глупая девчонка!

Я снова услышала свист и стала ожидать удара, думая, смогу ли выдержать еще один. Но рука, похоже, замерла в сантиметре от моей щеки.

— Мне так не хочется портить твое дивное лицо, — вздохнул Аргос. — Открой свои прекрасные глаза, девочка моя.

Я замотала головой, и тогда он схватил и сжал свободной рукой мой подбородок. Я едва не закричала от боли и отчаянья.

— Открой свои глаза, я сказал. Открой!

Я медленно заморгала, а потом уставилась прямо ему в лицо. Губы Аргоса изогнулись в довольной улыбке, а мне захотелось плюнуть ему в наглую ухмылку, но тогда я бы точно не выбралась из зала живой.

— Ты такая красивая, Женечка, такая юная и чистая. Если бы не губы того грязного волка, ты была бы совсем невинной. Но это ничего, у кого, ты мне скажи, не бывает ошибок. Я и сам однажды повелся на одну такую, хорошо, что закончилось все быстро. Ее убили в схватке. Я плакал не долго, а потом понял, какую непоправимую ошибку чуть было не совершил.

Я не понимала абсолютно ничего из того, что говорил Аргос, но от этого хуже не становилось. Все мои мысли заняли способы вырваться отсюда. Я боялась звать на помощь Еву, так как не хотела заставлять ее выбирать. Но был ли хоть крохотный шанс, что я могла справиться сама?

— И тут появилась ты, — продолжал Аргос, и я поняла, что пропустила какую-то часть его тирады. — Ты, такая земная и простая, но в то же время одно из чудеснейших существ на планете! Одного взгляда на тебя хватает, чтобы оторваться от земли и воспарить в своих мечтах!

Я поморщила. Только романтических любовных признаний мне сейчас не хватало!

— Едва я только увидел тебя, как сразу понял, кто должен быть при мне каждую секунду моей жизни. С тобой я бы мог жить вечность! Мы бы сидели рядом и правили рука об руку, у нас родилось бы дитя, и весь мир пал к его ногам. Я видел в тебе мою королеву, и волки мои тоже видели. Только ты все испортила!

При этих словах он с силой сдавил мое лицо, и я едва не упала на колени от боли, представляя, как огромный синяк уже начинает проявляться на моих скулах и подбородке. Губа была разбита, и я до сих пор продолжала слизывать кровь.

— Зачем ты убежала, а? Зачем, ты мне скажи? Все было так замечательно! Я почти решил, что ты смирилась. Ты могла бы потерпеть еще немного, могла бы проявить больше участия. Ты могла бы доверять мне, и тогда я начал бы доверять тебе! Прошло бы время, и ты смогла бы стать свободной, стать моей! А что сейчас? — В его голосе явно слышалась нескончаемая грусть. — Ты снова вернулась в начало.

Глядя в его поникшее лицо, я не испытывала ни капли жалости.

— Ты жалеешь, что сделала это? — спросил он, и я поняла, что продолжения душераздирающей речи не будет. — Хочешь, что бы все было по-другому?

Вообще-то, я хотела, только вот наши представления о другом немного расходились. В другом я видела себя, смеющуюся с семьей, Алека, ждущего меня возле подъезда.

— Нет, — решительно ответила я. — Для меня нет твоего другого.

— Что ты говоришь, Женя?

— Подавись, чем хочешь, Аргос, но меня ты не получишь.

В моих словах было столько злости и ненависти, но рука предводителя невольно упала, и я уж было подумала, что все подходит к концу, как она вдруг снова взлетела обратно, на этот раз уперевшись мне в горло.

Я вдруг по-настоящему испугалась, что он убьет меня, но то, что произошло дальше, было даже хуже. Рука предводителя скользнула ниже и замерла на моей груди. Он за долю секунду сократил все разделяющее нас расстояние и прижался ко мне всем телом. Во мне что-то дернулось, и я едва смогла удержать в себе все то, чем кормила меня Ева.

— Уберите руки, — с отвращение сказала я. — Отпустите.

— Не могу, Женя, не могу, понимаешь? Я больше не могу быть правильным. Ты слишком юна, я знаю, но я буду осторожен, как никогда!