Волчья королева

Конец моей игры был близок. Хотя я и знала, что так оно и будет, но продолжала верить в лучший исход. Меня удивляло только то, что до сих пор никто не поднял шум. Я думала, что владелец шагов еще на середине лестницы вдруг закричит, поднимет тревогу и поймает меня, прижав к полу.

Из прохода показалась фигура, и первые доли секунды я не могла узнать ее, хотя и видела что-то явно знакомое. Но потом она повернулась и посмотрела вниз своими яркими волчьими глазами. Алина.

Я испытала одновременно и облегчение, и страх. Это был человек, которого я знала, который, может быть, не причинит мне вреда. Но, в то же время, я не могла не представить картину, как девочка одной рукой поднимает меня за горло и бросает в противоположную стену. В конце концов, я ведь сбежавший пленник.

Я не хотела, чтобы это делала она! Я почти считала Алину подругой и не была готова разочаровываться, когда девочка сдаст меня Аргосу. Лучше бы на ее месте был какой-нибудь противный мужик, которого я знать не знала. Но разве я могла винить ее? Нет, вина целиком и полностью была моя, тут уж я не могла позволить себе быть эгоисткой и даже думать о том, что юная волчица предаст свои интересы, свою семью и вдруг кинется помогать мне.

Я тяжело сглотнула, силой заставляя себя не отводить взгляд.

— Женя? — с голосе Лины явно слышалось удивление.

— Алина, — ответила я. — Вот так встреча.

— Значит так, да? — с обидой в голосе спросила девочка. — Значит, мы стараемся сделать твою жизнь легче, а взамен ты прокрадываешься ночью к выходу, чтобы сбежать?

— Я не могу остаться здесь на всю жизнь, пойми меня.

— Тебе так плохо?

— Это не моя жизнь, черт возьми! — в сердцах ответила я. — И я не хочу проживать ее.

К моему удивлению Алина присела рядом, только не на корточки, а прямо на пол, и вытянула ноги вперед.

— Первое время всегда сложно. Ты могла бы заслужить доверие предводителя, я бы рассказала и показала тебе все-все! Мы были бы подругами.

— Мне жаль тебя разочаровывать, — с грустью сказала я. — Но я никогда не смогу почувствовать себя здесь так легко, как дома.

— Но ты ведь можешь попытаться! Я помогу тебе!

В голосе Алины я явно слышала нарастающий энтузиазм.

— Что ты можешь сделать? — спросила я, решив не отвергать ее так вот сразу.

— Ну, во-первых, я могу отвести тебя назад, — улыбнулась девочка. — И вернуть стену на прежнее место. Так, что никто даже не заметит.

Я тут же задумалась над ее предложением. Получалось, что я попробовала уйти и при этом не потеряла абсолютно ничего.

Только вот обстоятельства вокруг научили меня во всем искать подвох.

— А дальше-то что? — спросила я.

— А дальше ты должна будешь пообещать мне, что больше не убежишь, — решительно сказала Алина. — Это будет плата за то, что я сохраню твое маленькое преступление в секрете. Все будет так, как было. Я буду приходить к тебе, ты будешь рассказывать истории про свой мир. Пройдет некоторое время, и тебе начнут больше доверять. А потом еще больше, и еще, и еще.

Стать кем-то вроде ручной собачки в их стае? Человек, добровольно живущий вместе с волками. Получалась какая-то романтическая сказка, только вот попала я не в свой спектакль. Я все равно бы ушла, рано или поздно.

— Пообещаешь? — спросила девочка.

Я хотела было ответить да. Соврать, разумеется, но зато очутиться снова в своей комнате с чистой репутацией, но потом вдруг вспомнила, что обещание значит в их мире, как они всегда держат свое слово, и не решилась.

— Мне жаль, Алина, но я не могу.

— Не можешь? — удивленно переспросила волчица. — То есть, как не можешь?

— Не могу дать тебе этого обещания.

— Почему? Это ведь так просто.

— Я уйду при любом подвернувшемся случае, — сказала я, но потом добавила мягким голосом. — Мне жаль, правда. Я не хочу врать тебе.

Алина вдруг резко встала, и я успела разглядеть горькую обиду на ее лице, прежде чем оно утонуло в тени.

— Вот значит как? — резко спросила она.

— Что ты собираешься делать? — в моем голосе звучала усталость.

— Тебе это так просто с рук не сойдет! Раз ты не хочешь, чтобы было по-моему, тогда я исполню свой долг перед стаей.

Она вдруг резко прокричала какие-то слова на языке, похожем на латынь. Наверное, мне стоило испугаться, но разговор с Алиной почему-то притупил все чувства.

Через несколько секунд, в течение которых я не сводила глаз со своей волчьей знакомой, пространство вокруг нас наводнили оборотни. Одни из них были человеческой форме, а другие, даже если и приходили людьми, при виде меня тут же обращались.

Стоял жуткий гул, смешивающийся с рычанием и повизгиванием. Ко мне пробралась Ева и принялась что-то усиленно втолковывать, но я не могла напрячь слух. Горечь от предательства Алины вдруг оказалась слишком ядовитой, и я чувствовала, как к горлу подступают всхлипы.

Вокруг меня все спорили, что со мной нужно делать. Убить, отпустить или вернуть назад в камеру. Одни из них боялись, во весь голос твердя, что я опасна для их стаи, что смерть — единственный выход освободить их от угрозы. Другие настаивали на том, что нет смысла удерживать меня здесь, а третье — похоже, уставшие после охоты или чего-то еще — просто хотели отправить меня обратно в комнату и разобраться во всем завтра.

Я не разделяла ничью точку зрения, потому что все равно знала, что будет дальше. В итоге, они ничего не решат, и я просто вернусь обратно, только к двери теперь приставят праву волков для надежности. Завтра, скорее всего, меня вызовет к себе Аргос, где я буду терпеть всяческие унижения. А потом все станет, как прежде, пока я снова не решу убежать.

Так оно и случилось. Ева помогла мне встать, а потом вывела из толпы, мягко придерживая за плечи. Мы спустились в тоннели, и я украдкой взглянула на лицо волчицы. Она была задумчива, но никакого раздражения или осуждения в ней не было. Ева действительно понимала, зачем я сделала это, понимала, что я просто хотела сделать хоть что-то.

Мы не успели сказать друг другу не слова, хотя я и планировала почему-то попросить прощенье. К нам присоединились два бурых волка, скалящих зубы и не спускавших с меня взгляда ни на секунду.

Я быстро вошла в свою комнату, когда мы свернули на последнем повороте, и, не оглядываясь, повалилась на кровать. Послышался скрежет, и стена встала на свое законное время.

Я не хотела думать о том, что произошло, и потому просто закрыла глаза, готовясь провалиться в глубокий сон. В меня словно влили пару упаковок валерьянки и заглушили все чувства. Я просто лежала, борясь с самой собой.