Волчья осень

Соколов… Как же не хватает разговора с пацаном в нормальных условиях!

– Что с Машей? – спросил я, обращаясь в первую очередь к бородачу. И так видно, что в его присутствии Иксения явно отдаёт ему первенство – глава семьи, ясно же.

– Колдовская кома, – просто сказал бородач. – Это не опасно. Считай, что она просто спит.

– А надолго это?

– Зависит от силы колдуна, который это сделал, – бесстрастно ответил мужчина. – Меряя людскими мерками – день, неделя, месяц, год.

Месяц, год? Мать вашу… Я еле сдержал накатившую панику:

– Но она же умрёт от истощения!

И голос дрожит… Нет, не для Маши этот мир. Домой её надо, домой! Я сам рехнусь, если с ней что-то случится.

– Не бойся, это ей не грозит, – Иксения скрестила руки на груди. – Ей сейчас не нужно ни есть, ни пить. Её организм замкнулся, он словно в зимней спячке, – её губы тронула лёгкая улыбка. Да уж, неоднозначное сравнение.

У меня немного отлегло, и следующую фразу я выпалил, даже не думая:

– Можно ей остаться у вас?

Фраза вырвалась словно сама собой. Уже потом, обдумывая, я понял – я, несмотря ни на что, доверяю лесной семье намного больше, чем всей Управе вместе взятой. Маша, находящаяся в Виковщине, развяжет мне руки.

Бородач явно не ожидал такого. Я, ожидая ответа, наблюдал, как они с Иксенией обменялись долгими взглядами.

– Ты любишь её, как свою дочь, – спокойно и ничуть не вопросительно сказала девушка.

– Да, – просто ответил я. Какой смысл спорить… Тем более, что Ксюша свободно читает мои мысли. – Именно потому и прошу.

– Пусть так и будет, – кивнул бородач. – Ты придёшь за ней. Если она очнётся раньше – уйдёт, если сочтёт нужным.

Колени задрожали, и я опять сел на подножку. Пошарив руками на поясе, застегнул кобуру, расстёгнутую ещё по дороге.

– Спасибо, – только и смог я выдавить из себя.

Бородач сделал жест рукой – и лежащая без сознания Маша, проплыв прямо по воздуху, оказалась у него на руках. Вот просто так, легко и ненавязчиво.

– Сегодня ночью… вы помогли мне? – наконец рискнул я.

Лица и Иксении, и бородача остались непроницаемыми.

– Никто из нас более не приходил в ваш город, – сказал бородач. – Мы не вмешиваемся в дела людей.

Я посмотрел на Ксюшу – нет, ни малейшей эмоции. О прошлом «визите» её отец, или кто он ей, скорее всего отлично знает – но намеренно подчёркивает, что вмешательства не будет. Бородач, бросив на меня беглый взгляд, зашагал к дому с Машей на руках.

– Ты хотел спросить ещё что-то, – бесстрастно спросила Иксения, и я не мог понять – улыбается она или нет.

– Твой отец уже ответил на вопрос, – вздохнул я. – Ты ведь знаешь… Ксюша.

– Да, Сергей. Мы не вмешиваемся в дела людей. Мы помогли вам с теми, кто не принадлежит этому миру… но свои проблемы вы должны решать сами.

Я встал. Она стояла буквально в метре от меня, зеленоглазая, с лёгкой, почти незаметной улыбкой на лице, и от неё пахло травой, листвой, дождём. Как от олицетворения Природы.

Сделав шаг вперёд, я обнял её – крепко, будто в последний раз. Она не отстранилась, и я почувствовал её ладони на своих плечах.

– Ночь – твоё время… Волк, – тихо сказала девушка. – Особенно сейчас, пока закрыт Глаз Ночи.

Глава 23. 20 октября, пятница, день

Мне показалось, что я понял смысл пресловутого выражения «ударили пыльным мешком по голове».

Ощущение именно таким и было – и эмоции от полного непонимания до чувства получения ответа на все вопросы…

Закрыт Глаз Ночи.

Новолуние – оно было два дня назад. Как раз тогда, когда ночью мне снилась какая-то непонятная чушь. И вчера, во время встречи, тоже было новолуние.

Я машинально хотел отстраниться, но руки Иксении, ничуть не напрягаясь, удержали меня.

– Испугался? – прошептала девушка почти мне в ухо.

Испугался ли я? Да я даже не знаю – то ли я за прошедшие полтора года совершенно отучился пугаться, то ли только и делаю, что испытываю страх…

Я не видел лица Иксении, но был уверен, что она улыбается.

– Сила Древнего в тебе, – продолжила она говорить мне на ухо. – Ещё в прошлый раз я видела метку волка. Когда это произойдёт – был лишь вопрос времени… Ты не принадлежишь этому миру – и в то же время ты часть его. Древний обязательно отдаст свою силу тому, на ком есть метка…

– Что теперь со мной будет? – тихо спросил я, не узнавая своего голоса. Моё сердце, кажется, билось в унисон с её сердцем.

– Что будет с тобой – решаешь только ты сам, – Ксюша отстранилась, но совсем недалеко – меньше чем на расстояние вытянутой руки. И правда улыбается…

– Теперь я – оборотень? – еле выдавил я. А может, я и не сказал этого вслух, но…

– Нет, – глаза Иксении хитро блеснули. – Ты – потомок первородного. На тебя не влияет Глаз Ночи, и ты можешь стать Древним тогда, когда пожелаешь. Ты не теряешь разум, становясь им. Всё в твоих руках… Волк.

Мои мысли рванули вскачь.

Вот, значит, что произошло на стадионе! Вот почему меня так колбасило! Скорее всего, на вторую ночь новолуния Древний стал рваться наружу.

Стоп. Почему? Ведь Иксения только что сказала, что я не должен терять разум…

А я его и не терял. Блин, да ведь это организм или инстинкты Древнего сработали, вовремя начав трансформацию! Значит, встреча явно должна была окончиться не в мою пользу… Вот о чём предупреждал амулет!

Так вот откуда отличное зрение в темноте! А когда я начал превращаться в Зверя – именно тогда фальшивый Юрка и начал стрельбу! Он первым делом разрядил пистолеты в сопровождавшего меня бойца – очень умно, потому что на меня выстрелы не оказали бы нужного эффекта, а боец из автомата положил бы его на раз, потом потянулся за пистолетом с серебром – но не успел.

А «куратор» спокойно плюнул на доппеля и уволок Соколова через пробой, чтобы не рисковать.

А куртка? Почему прострелена куртка, а свитер – нет?

Блин, да она же с колдовским усилением! И если учесть, что я очнулся не голым в ворохе разодранной одежды – выходит… выходит, что одежда трансформировалась вместе со мной. Куртка, видимо, сделала это с задержкой из-за наложенного на неё заклятия, а вот когда я повалил доппельгангера – я был уже волком…

И порвал его, как Тузик грелку. И раны затянулись моментально.