Волчья стая

– Борислав, вот тут между домом и заливом оливковая роща, подгонишь в сумерках суда телегу с дровами, переложенными зелёными пальмовыми ветками. Ночью ветер с воды будет, подожжёшь дрова аккурат возле стены конюшни.

– Вячко, тебе закинуть в окно конюшни лампаду, горящую масляную, чтобы там сено занялось и уходите оттудова сразу вдоль берега таясь, не вздумайте остаться смотреть.

Парни одобрительно закивали.

– Сбыня, побежишь по улице в сторону рынка с криками на языке мавров «туда, туда побежали» и спрячешься, место помнишь где толковали.

– Фрелаф, примешь Златку у забора с другой стороны подворья басурманина, а далее водой уйдём сразу на ладью купца Геста, сегодня с которым сговаривались. С восходом солнца все туда собирайтесь, да по дороге оглядитесь и не прямой дорожкой идите, а кружным путём, чтобы наушников каких Арона не увязалось.

Ночь наступила по южному очень резко, как будто выключили небесный тумблер.

Сквозь, листики оливковых деревьев потянулся стелящийся дым, прибиваемый ночным бризом, в конюшне послышалось нервное ржание и топот. Меткий бросок уверенной рукой воина, прямо в оконце под потолком и внутри конюшни звякнул разбивающийся глиняный сосуд, горящие ручейки масла скоро разбежались по полу и начали захватывать огнём соломенную подстилку. Поместье мавра проснулось с нарастающим шумом и паникой, слишком густой дым заволакивал конюшню и большую часть дворовой территории. Бьющиеся в агонии кони, не давали действовать обдуманно. Раздался нереально громкий крик, бегущего сумасшедшего, призывающего кого-то ловить в стороне рынка, за ним бросились встревоженные соседи, увлекая за собой в нарастающей волне возбуждения, случайных ротозеев. Органично, в общий шумовой фон, вплетался визг гарема, то ли сопереживающий охватившей всех панике, а может просто боящихся сгореть заодно.

Не особо церемонясь вырубил шестом двух евнухов, перегородивших мне путь. Топором снес большой висячий замок с петель резных и дивно раскрашенных дверей в женскую половину.

Прямо в дверном проеме сидела мало одетая, стройная рыжая девица, слабо напоминающая ту нескладную ябеду, постоянно следящую за моими похождениями.

– Привет Златка, я за тобой!

Сгрёб своё в охапку и под поднимающийся из глубины помещения визг скрылся в ночной мгле.

Златка, всю дорогу только тихо попискивала, когда её через забор передавал в руки Фрелафа и спешно загружались в лодку. Молчала пока переодевалась в мужской кафтан, залазила прямо через борт в купеческую ладью. Но как только мы устроились в свой, заранее оговорённый угол судна. Моё лицо обхватили нежные ладошки, а мой рот был крепко запечатан поцелуем.

– Дражко миленький мой, я думала, что во сне только буду видеть тебя, явь — это явь, как такое возможно. Ты пришёл за мной, любый мой.

Так до восхода солнца и проболтали мы шёпотом, о жизни выпавшей на долю каждого, даже про Ратку и Машу выложил не таясь, под шиканье Фрелафа.

Происшествие в районе мавров взбудоражило весь Царьград. По городским улицам носились стражники, причал наполнился вооружёнными людьми, бесцеремонно переворачивающими тюки с товаром, слышались удары палкой это поколачивали строптивые команды. Всё это мы разглядывали с борта удаляющегося в море корабля.

К концу августа добрались до Херсонета. Передо мной стояла дилемма остаться на зимовье тут и опасаться, что со следующим кораблём придёт известие о сбежавшей наложнице с особо заметными приметами, бела кожей и огненна волосами, или двигать вверх по течению Борисфена к Киеву, а там как карта ляжет успеть до ледостава в Волков, рискуя поморозить привыкших к теплу друзей детства. Решил, что сейчас Киев точно оптимальное решение, всяко безопасней зимовать там. Прикупив тёплой одежды, отправились с попутной ватагой вверх по реке.

По прибытии в стольный Киев отправился к хлебосольному купцу Хельгу. Радушием и расспросами о путешествии в Царьград нас встретило подворье варяжское. Веселились усачи по новой расспрашивая у моих друзей, как ловко обманули мавров глупых, про города каменные и рынки огромные. Борислав вещал былины перемежая с небылицами, увязывая нашу авантюру с Перуновым проведением и помощью.

Сердечко побаливало, каково там, дома. Скоро год, как ушёл под уговоры Сваррисона странствовать. Помог решиться случай, узнал от Хельгу, что он сбирается караваном из двух корабликов идти до Новгорода.

В баньку сходили вещи обиходили да за вёсла сели, спешили варяги в свою столицу до морозов поспеть, ну и мы торопились.

Глава 18 Александр

Под хруст тонкой ледяной кромки, разбиваемой носом ладьи мы увидели каменные башни и дымы многие кипящего жизнью города Волков. Боги послали нам всю дорогу попутные ветра.

Я считал в слух, раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь!

– Господи они построили за год, с хвостиком, целых шесть башен и достроили седьмую. Настоящий причал, не те мостки с которых я уходил в своё путешествие. При приближении к дому мне открывалась всё больше подробностей произошедших перемен, сердце сильнее сжималось от навалившейся тоски по своим, оставленным так давно. Ко мне подошёл Хельгу

– Это твой город? Не ведал я какого важного человека принимал у себя в доме. Прости Андрей Любомирович ежели где не угодил с почестями.

– Хельгу, тут тепереча дом тебе всегда будет и защита людям твоим. Дальше льды вас застанут, можешь у меня на сохранность кораблики свои оставить, с обозом санным подсоблю.

В городе зазвенел колокол. Гостей на варяжских ладьях приметил дежурный, надо будет провести учения, уж больно запоздал отрок. Верхушки башен наполнились стрелками, к пристани степенно двигался отряд в десяток конных и пары дюжин пешцев. Я влез на борт и ухватился за носовую фигуру ладьи. Тишину бухты разорвал и помчался к городу волчий вой. Мне ответили воем встречающие всадники, а потом над городищем и башнями разнеслось

– Ура, Ура, Ура.

На пристань потекли горожане, дружинники со всех башен спешно стекались к причалу, оправляя бронь и необычно для глаза средневекового выстраиваясь, как по линеечке, оттесняя праздный люд. Оставалось ещё метров 30 до швартовки, мои глаза наполнялись влагой, а рот расползался в неконтролируемой улыбке. Увидел, как по причалу важно шествует в богатой собольей шубе с малышом на руках моя Рута, прямо за ней, не уступая в богатстве наряда черноволосая ромейка Мария. Услышал из-за спины тихий голосок Златы

– Бог мой, какие же они красивые!

Не дожидаясь швартовки с постановкой сходней и не соблюдая порядков я первым спрыгнул на пристань, бросился целовать любимых девушек и сына. Потом принял прямо с корабля на руки Златку. Всю дорогу думал о ревности и как приветит, именно Рута, мою Златку. Знакомство опять выдало сто очков в плюс, средневековью. Я обратился к дружине и горожанам.

– Здравствуйте люди града Волков.

Дружина ответила слитно

– Да здравствует Княже Андрей Любомирович Волков, затем троекратно повторив. Горожане в разнобой тоже кричали здравицы мне как князю. Рута заговорщицки прошептала

– Это Машка объяснила, раз под тобой город и крепости значит ты род зачинающий Князь, вот и наследника тебе родила коль своим признаешь.

Подошёл Фрелаф

– Великое будущее вижу для сына твоего, если сдюжит он средь равных, а ещё ведаю, что начертанное звёздами меняться стало, для тебя и людей многих.

Ладно ведун давай смотреть на проблемы как на возможности, а пока отдохнём и с делами Волкова разберёмся. Велел бани топить, гостей мыть и греть, кораблики обиходить и на зимовку принять.