Волк и Заяц
Шрифт:
– Мне его один солдат, которого я тоже полумертвого вытащил, придумал.
– Значит, я не первый вышедший из твоей хижины?
– Далеко не первый...
– Мультитул отвернулся и тяжело вздохнул.
– Но те люди простые были, без особых поручений, понимаешь? Я их лечил да отпускал... А у тебя, вижу, важное задание?
– До чертиков.
– Возьмешь в ходку?
Наемник был огорошен: он всегда работал один, а тут человек, с которым он и часа не знаком, просится с ним на задание. Но у Мультитула были почти детские, искренние глаза. Видно было, ему не нужна нажива, ему не надо артефактов. Шрам был человеком, который поможет ему начать жизнь с чистого листа.
– Собирайся, отшельник. В Зону выходим.
– А я всегда готов! У меня все с собой!
Казалось, он сейчас
– В смысле?
– в недоумении спросил Петр.
Мультитул молча вскочил со стула и распахнул плащ: столько внутренних карманов на одежде наемник не видел еще никогда.
Это был не плащ, а какой-то переносной шкаф. Такое же количество карманов было на поясе и на брюках.
– А ты знал про такую штуку - рюкзак называется?
– Не признаю, - отвечал мужчина, копаясь в связках трав.
– Они грузные, с рюкзаком двигаться тяжело. Да и к тому же, - он провел по волосам руками, - он мне образ портит.
– Чего ты там ищешь?
– Отварчику тебе сготовлю, от головы.
– Зачем?
– Сейчас узнаешь...
Мультитул как в воду глядел: в ушах Шрама начался гул, а голова отозвалась резкой болью, от которой он крикнул.
– Жди, жди, Шрам...
– говорил знахарь, приготавливая все необходимое.
Хозяин вновь достал сухой спирт, подставку, кружку и флягу с водой. Когда вода закипела, Мультитул поломал сухие стебли трав и кинул в кипяток. После он вынул из нагрудного кармана книгу, открыл третью страницу и стал читать, перемешивая отвар.
Петра съедала боль: звон в ушах становился громче, а в глазах начинало темнеть.
Закончив чтение, знахарь перекрестился, протянул наемнику кружку с отваром и подвинул к нему же книгу.
– Читай, и каждые две строчки - пей!
Шрам принялся читать вслух: эта была молитва "Отче наш". С каждым глотком становилось все легче и легче.
Сделав последний глоток, Петр поставил кружку на стол.
– Перекрестись!
Наемник выполнил указание сталкера. Да, теперь ему было совсем хорошо.
– Прошла боль?
– Да. Спасибо, Мультитул. Где ты так научился?
– Прабабушка знахаркой была, от нее и перенял. У нас вся семья одаренная, но... по-разному.
– Рассказывай. Я же должен знать, с кем по Зоне бродить собираюсь.
– А что рассказывать... Вот где мы сейчас находимся, - сталкер зашагал по комнате, вскинув руки к небу, - тут я детство и прожил.
– Что, прямо на болотах?
– Тогда это были не болота, а сеть хуторов. Рыбацкий, Южный, Северный, Островной – тот, что вы сейчас Сгоревшим кличете. Да, а если б тогда дядька Пашка с сигаретой не заснул, вам было бы полегче. Еще деревня Ладново была, да Метеорский хутор. Там, кстати, база ваша располагается. Насосная станция, которую нынче бандиты захватили, местом работы отца моего была. В церкви дед дьяконом служил, мама в ДК – худруком. Так же и учителем, здание со школой объединено было. Там, где ваш Новиков сейчас штаны просиживает, бабушка единственный на все хутора магазин держала. Потом я уехал учиться. Вернулся – три хутора заброшены, осталась Ладново, Рыбацкий да Метеорский. Насосную станцию закрыли, отец без работы сидел... А бабушка с дедом – в один день ушли, – знахаря перебивало на слезы. – Я продавцом стал. А когда все вот это началось, отца инфаркт хватил. Всех эвакуировали, а я остался. Да, один, один на эти четыре оставшихся хутора. Сам себе священник, сам себе худрук... В нулевых бандюки пришли, а там и ваши подтянулись. Я скрываться стал, от Лебедева твоего. Он бы меня к матери отправил, а я не хочу. Не хочу каждый день проклинать себя за то, что землю родную покинул!!!
Мультитул заплакал. Шрам не знал, как его успокоить. Но через некоторое время он продолжил:
– Думал, так и помру здесь. Один. А потом Каланчу в штаб прислали, а это бедовый старик. Он же ученым года два назад только стал, а до этого в вылазки ходил, в боях участвовал, командиром. Я его не раз спасал. Так с ним и познакомились. Он был моей связью с внешним миром. Видел мою библиотеку?
– Да. Большая. Но хотел спросить…
– Сейчас и до этого дойдем… - мужчина вытер с лица слезы. – Профессор добрым человеком оказался: не
стал меня сдавать. А что бы скучно мне не было, предложил мне у него артефакты на книги обменивать. Возле Кордона вояки всякий мусор разгребают, там, бывает, и книги попадаются. Я ему артефакт приношу, он его кому-нибудь сбывает, а за деньги у военных покупает найденные книги. Одна лишь проблема была: читаешь, бывает, книгу интересную, а страницы последней нету! Мучился я с этим, пока история одна не произошла: прихожу я один раз к Каланче, артефакт очередной сдать, «Пустышку». Ночью на базу пролезаю, вижу: человек идет, еле ноги передвигает. Он меня заметил, как закричит на всю улицу: «Чужак! Вали его!». Я сразу к профессору побежал. В здании скрылся, мы с ним смотрим: солдаты из казарм выбежали. Благо торгашу, пьянице, не поверил никто. На следующий день Каланча ему пригрозил: коли скажет Лебедеву про меня, он Ренегатов наймет да на него натравит. Пришлось лавочнику смириться. Тут и нашел я выход: у Суслова ведь компьютер с принтером есть! Он и начал мне недостающие страницы печатать. Вначале я Суслову жуть как не нравился: мало того, что нарушителя пришлось пригреть, так я ему еще и краску извожу! Хе-хе... А потом ничего, подружились. Он мне по доброте душевной стал еще и фильмы на диски записывать. Ему теперь тоже денежка с артефактов капает.– Что-то не замечал за Сусловым алкоголизма.
– А я не сказал? Он после встречи со мной пить бросил! Сначала надо было деньги экономить, на краску в принтер, а сейчас ему водка к чертям не сдалась.
– Сложная у тебя жизнь была, Мультитул.
– Да, у тебя не легче. Но об этом позже, - говорил знахарь уже повелительным голосом. – А сейчас тебе собираться надо. Свой МП возьмешь в третьем ящике. Патроны – там же. А после выдвинемся в путь.
– Как? Без карты?
Мультитул деловито упер руки в бока.
– Шрам, ты меня вообще слушал?
– Да, ты же местный…
– Тутовый, ежкин кот! Ладно, я тебя на улице жду...
Глава XIX.
Около получаса Шрам и Мультитул шли молча, концентрируясь на дороге. Наемник был погружен в раздумья.
"И как он меня уболтал?
– думал Петр.
– Седьмой десяток пошел, всегда один работал. Может, он помимо знахарства и телепатии ещё чего делать умеет?"
Шрам посмотрел на шагающего рядом Мультитула. Как ни странно, он ещё не умудрился запачкать полы своего плаща.
"Тьфу ты, - сказал про себя наемник и сморщился.
– Неужто я на старости лет во всякие выдумки верить стал? Нет, ну телепатия, в этом убедились. Знахарство - дело естественное, может, ботаник какой, свойства растений знает. Но что бы людей своей воле подчинять - это определенно бред..."
– Согласен, - как гром среди ясного неба раздался голос знахаря.
– С чем согласен?
– недоумевая спросил Петр, и уже закончив вопрос, вспомнил про способности напарника.
– Да, я ботаник. В Новгороде учился. И да, не я тебя спровоцировал взять меня с собой.
– Подслушивать нехорошо, - по-детски защищался Шрам.
– Ты взволнован, а значит - уязвим. И это я не только про таких колдунов, каким сам являюсь. Доказано веками: хищники чувствуют страх. А Ренегаты - это в первую очередь охотники до денег. Для них сталкер - не человек, а так, - Мультитул махнул рукой, - кошелек с деньгами, свежина. Ладно, будет об этом. За этим холмом - церковь.
Наемник с напарником преодолели расстояние от северо-восточной окраины болот до реки, текущей от Механизаторского двора к Южному хутору. Отсюда были видны деревянные избы старого поселения, между которыми вперевалку ходили бандиты.
Мультитул вдруг остановился:
– Оборотни, - сказал он в сторону хутора и показал кулак.
– Всю жизнь мне испоганили, ироды!
Сталкер топнул ногой по земле и пошел дальше.
"Странный сталкер», - начал было мысль наемник, но после остановил себя, оберегаясь от конфликта.
– А я не сталкер, - тут же встрял знахарь.
– Я сам по себе, и ни к какой субкультуре относиться не хочу.
– Кто же ты тогда такой?
– Да хоть мутантом назови! А что, чем тебе не излом? Мысли читаю, хожу в длинном плаще, долговязый. Не такой, конечно, как ты, но все же. Если бы я тебя не спас, ты бы меня точно подстрелил!