Волк в овечьей шкуре

Я почувствовала, как краска прибывает к моим щекам и надеялась только на то, что макияж и не слишком яркое освещение скроют смущение. Смущение? Это еще мягко сказано! Представьте себе картину: я стою к верху задницей в обтягивающей юбке-карандаш со шлицей сзади, разошедшейся от занимаемой мной позы. Да я готова была провалиться на месте! И опять из-за Питера!

– Интересно, что Вы бы сделали? – Насмехаясь, уточнил Дональд, когда я тупо уставилась на него.

– О…, ээээ, мм…, - нечленораздельно мычала я, пытаясь найти какой-нибудь остроумный ответ.

Марлини в это момент сиял, как будто ему вручали Оскар, расплываясь в ехидной улыбке во все 32 зуба.

– Я бы просто засунула его пистолет к нему в задницу и заставила плясать Ламбаду! – Резко бросила я, озлобленная на мужчин и на себя, умудрившуюся попасть в такую историю.

– Не думаю, что его задница при этом смотрелась бы так же элегантно… - Оливер хотел было добавить «Как твоя», но получил точный предупредительный толчок под ребра и взгляд Питера: «Замолчи-если-тебе-дорога-твоя-жизнь!»

Я снова побагровела, хотя и не понимала, как можно краснеть еще сильнее? Но раз уже эти свиньи решили поиздеваться надо мной, то просто так я не сдамся.

– Может быть. Но, я и не пробовала. – Я потянулась за оружием, висящим у меня в кобуре на поясе, и Питер испуганно отступил.

– Эй, эй, Кет! Ты же шутишь, правда? Кетрин, да ладно тебе, это же всего лишь папка! Ничего такого и Дональд сейчас извинится за свои подколы… - Отходил он от меня мелкими шагами пока не уперся в диван.

– Дональд? А ему не за что извиняться. Он тут не причем! – По слогам произнесла я, держа руки на кобуре.

– Кетрин, ты не сделаешь этого! – Питер умоляюще вскинул руки в ожидании пощады, в то время как его друг с неизменной довольной улыбкой наблюдал за нашим маленьким представлением.

– Да неужели? Ты уверен? Насколько хорошо ты меня знаешь? Ты мне сказал, что я горячая штучка… Давай подтвердим твою теорию. – Я нависла над ним, теперь уже вжавшемся в спинку дивана.

О мой Бог, я знаю, что одела сегодня самый облегающий костюм, который у меня был, и я знаю, что в декольте пиджака и шелковой бежевой рубашки он видел ложбинку моей груди, и я знаю, что он смотрел на нее!

– Я готова, а ты? – Шепотом спросила я, убрав руки с кобуры и положив их на плечи напарника.

Черт! Этого-то я и добивалась. Теперь я заставила его краснеть. Питер чувствовал себя не в своей тарелке, испытывая сразу три пары глаз на себе: мои, Оливера и Дональда.

– Кетрин… - Заикаясь, произнес он. – Я…

Я не знаю, что он хотел сказать, но мои руки ужасно затекли в таком положении и, не дав напарнику договорить, я быстро выпрямилась и отступила на почтительное расстояние, больше не нарушая его личное пространство.

– Ладно, Питер, вставай. Хватит играться. Ты уже большой мальчик. Пора бы заняться делом. – Все еще делая акцент на двусмысленных выражениях, я говорила спокойно и холодно.

Я слышала, как звучно выдохнул Оливер и, до сих пор видела смущение Питера, стыдливо опустившего глаза. Мое тщеславие праздновало победу.

«Вот так-то, Марлини!» - Говорила я себе, - «в следующий раз будешь думать, прежде чем выставлять меня полной дурой!»

– Кетрин… - все еще разглядывая носки своих ботинок, мямлил Марлини, но, наигравшись вдоволь, я больше не хотела продолжать.

– Питер, я хотела сказать тебе, что в дневнике Глории Хейворт… - Как ни в чем не бывало начала я говорить, усевшись на край стола напарника.

– О, я, пожалуй, пойду. – Меня перебил Дональд, пожавший рук мужчинам и мило улыбнувшись мне, подмигнул.

– В дневнике Глории есть упоминание о некоем «М». С этим человеком она познакомилась за неделю до смерти. И, судя по всему, он произвел на нее огромное впечатление. – Договорила я, когда мужчина ушел.

«Такое же, как ты сейчас?» - Взглядом спросил меня Питер, севший за свое рабочее место.

– Еще более глубокое.

Я произнесла это вслух? Очевидно, да, потому как Марлини снова начал краснеть.

– О, Питер, да прекратишь ты это, наконец? – Не выдержала я. – Ты ведешь себя как семнадцатилетний, которого изнасиловала взрослая женщина! Если ты такой робкий, то я начинаю сомневаться в твоей репутации «Альфа-самца». – Неприменула я сострить.

– Прости… - Застенчиво произнес он и снова опустил глаза.

Я действительно не могла понять, почему он настолько смущен. Я ожидала другого – того что он начнет мне подыгрывать, будет язвить, но не того, что этот человек будет краснеть только от моих двусмысленных колкостей. Сколько раз он сам испускал их в мой адрес?

– Так вот этот мужчина был женат, и она явно планировала увести его из семьи. – Стараясь отвлечься, продолжила я, подходя к своему столу.

– Оооо… - Только протянул Оливер. Почему он был всегда молчалив, когда именно в его вмешательстве я нуждалась как никогда.

– Но у нее еще был один поклонник. Как ты и предположил очень навязчивый и отвергнутый.

Уинстер, наконец, оживился и стал включаться в разговор.

– Имя?

– Поклонника или любовника? – Уточнила я, хотя сразу добавила. – Ни того, ни другого.

– Намеки? Внешность? Род занятости? Кличка?

Я помотала головой.

Питер прорычал что-то в разочаровании.

– Надо проверить Джеффри. – Предложил он.

– Джеффри? Того самого из университета? – Переспросила я.

Напарник кивнул.

– Еще что-то? Что с Бриджид Эткинсон? – Спросил Оливер.

– Ее связывает с Глорией общая знакомая – некая Кристина, с которой они вместе тусовались в «Голубой Лагуне», но свидетельств о том, что девушки были знакомы между собой - нет.

– Надо встретиться с этой Кристиной. Может быть, раз уж ты начала заигрывать со мной, то пригласишь меня в бар?

Ура! Ура! Ура! Я наконец-то услышала своего Питера Марлини! Ироничного, саркастичного, твердолобого придурка с чувством юмора.

***

Барбара могла бы сейчас продать душу дьяволу за чашку крепкого кофе. Сегодня утром ей пришлось достаточно рано выйти на работу, даже не успев позавтракать, потому что нужно было срочно проводить вскрытие. Вскрытие. Она могла бы провести его с завязанными глазами, все просто: делаешь надрез, вскрываешь череп, грудную клетку, достаешь органы, взвешиваешь, все медленно и тщательно, с дотошностью старой девы, вышивающей икону.