Волк в овечьей шкуре

Я не хотела их будить и решила сначала принять ванную. Скинув с себя костюм, и, оставшись в одной рубашке и колготках, я проверила температуру воды. Только прикоснувшись к обжигающе-горячей струе, я отдернула руку и вспомнила вчерашний вечер.

Вернувшись раньше обычного – примерно около десяти – я думала, что Майкл уже безмятежно спит, потому как на работе я его не нашла.

Но он ждал меня, сидя на диване и, судя по тому, как беспорядочно он переключал каналы, не остановившись даже на трансляции бейсбола, явно хотел со мной поговорить.

– Привет, дорогой. – Безмятежно устало пробормотала я и бегло чмокнула его в щеку.

– Привет.

– Как прошел день? – По устоявшейся схеме я прошла в ванну, зажгла свет, включила воду и схватила полотенце с вешалки.

– Нормально. А у тебя? – Спросил он из вежливости и я уже понадеялась что мне причудилось желание Гордона завести диалог.

– Тоже. – Я старалась не вникать в подробности, которые неизбежно были связаны с Питером, зная насколько остро реагирует на это мой жених. – Рейчел спит?

Он проигнорировал мой вопрос, на который в принципе и не нужен был ответ и спросил о напарнике.

– Как Питер? – Поинтересовался он, пытаясь состроить как можно более вежливую интонацию.

– Нормально, - протяжно заинтригованно ответила я. – Ой, у меня там, наверное, ванна уже переполнилась. – Предвещая бурю, попыталась я уйти от разговора.

– Кет, - остановил меня Майкл, схватив за руку, - ты любишь меня?

Я ошарашено посмотрела на него.

– Конечно. Я люблю тебя. Майкл, что за вопрос? – Я поцеловала его еще раз, словно предъявляла доказательства чувств.

– Мне кажется… - сомнительно произнес он, отстраняясь от меня.

– Майкл! – Не выдержав, прикрикнула я. – Ты опять? Сколько может длиться этот разговор? Сколько? Да что ты пристал к этому Марлини? Сколько у меня было приятелей-парней, и ты ни к одному из них меня так не ревновал? Почему именно Марлини? – Возмущенно разразилась я.

– Может, ни к одному из них ты не испытывала ничего подобного? – Нерешительно спросил Майкл, боясь ответа.

– Чего «подобного»? Майкл ты опять себе что-то надумал? Я ничего к нему не испытываю! Я тебя люблю! – Заверяла я жениха. – Все! Я устала и хочу принять ванну, а потом лягу спать. Все, Майкл! – Повернувшись к нему спиной, я направилась к ванной комнате, но он снова меня остановил.

– Соседка сказала мне, что он приходил к нам, когда я был в командировке. Он слишком часто заходит и именно тогда, когда меня нет дома.

Я напряглась и поморщилась, мысленно проклиная вездесущую миссис Сэвэнт. Питер действительно приходил, но не пробыл у меня и получаса, лишь забросив кое-какие бумаги по прошлому и делу и тут же ретировавшись. На мое счастье Рейч как раз гостила у моей мамы, что счастливо позволило мне избежать тяжелого оправдания перед Питером.

– Да. Он приходил. Просто зашел в гости. – Переходя на оправдательный тон, проговорила я.

– Когда меня не было дома? – Майкл же, наоборот, становился более решительным, словно чувствовал за собой справедливость.

– А чего ты хотел, чтобы он пришел к нам и ты на него накинулся? Естественно, он пришел, когда тебя не было.

– И ты накинулась на него? – Скривившись в горькой гримасе, спросил Гордон.

Наверное, мои глаза блеснули очень зловеще, раз он даже отступил на пару шагов.

– Что ты несешь? Я не намерена это выслушивать! Если ты так веришь нашей соседке, то спроси у нее, чем мы тут занимались. Она все расскажет. Это же миссис Сэвэнт.

– Я и так могу предположить…

– Майкл! Ты мне надоел! Если ты так не доверяешь мне, зачем живешь? Почему не бросишь?

– Чтобы ты могла свободно трахаться с Марлини?! Ну, уж нет! – Злорадно воскликнул он и тут же ощутил резкую боль от моей пощечины.

– Убирайся вон! – Прошипела я и повернулась на пятках, уходя их гостиной.

Видимо повторять второй раз не пришлось, потому как уже из спальни я услышала звук захлопывающейся двери.

***

Впервые мы с Майклом познакомились на одной студенческой вечеринке в честь посвящения первокурсников в студенты. Он тогда уже был на третьем курсе юридического факультета, а я только-только поступила. Вчерашней школьницей я смотрела на все удивленными, испуганными, но заинтересованными глазами. И, конечно, взрослый (как мне тогда показалось!) парень, обративший на меня внимание, да еще и старшекурсник был просто манной небесной.

Посвящение было изощренным, но все же веселым и запоминающимся. Дикие старшекурсники, одетые в истрепанные одежды, заляпанные красной краской, с размалеванными лицами в стиле Мерилина Мэнсона загнали нас в полуподвальное помещение, которое сами называли «Железная Дева»[3].

На старом, как сам Джорджтаун, диване лежал один из организаторов торжества, перевязанный тонкой витиеватой бечевкой. Другой, в маске Джейсона Вурхауза[4] держал импровизированный нож над, склонившейся на колени, моей одногруппницей на лице которой была размазана «кровь» и выражался, отнюдь, не наигранный страх.

Еще один студент переоделся в старомодную мадам в засаленном халате и паклеобразном соломенном парике и втолкнул меня в узкую комнатку. Там за руки меня схватила еще одна девушка с обреченным лицом и черной вуалью на глазах. Она уложила меня на бетонный пол и вычертила вокруг пентаграмму, как я потом поняла томатным соком. Бормоча что-то себе под нос она, наверное, хотела нагнать на меня страху, но ничего кроме истеричного хохота я издать не могла.

Я не знаю, почему во всей этой импровизации в духе ужастиков, где маньяк убивает девственницу, выбрали главной героиней именно меня. Но еще несколько минут они «издевались» надо мной и моими собратьями по несчастью, заставляя их выполнять глупые задания, а меня мерзнуть на этой бетонной плите. Пока в комнату с душераздирающим воплем: «Посвящены!» не ворвался мой «спаситель» - Майкл и не освободил нас.

Потом были еще поедание какой-то субстанции под названием «Каша Гаудеамуса» и распитие под балконом общежития «Черной Луизы» - смеси рома, водки, колы, кофе, перца и еще Бог знает чего.