Волшебница Вихря

— Понятно, — улыбнулась женщина. — Позволишь?

Едва коснувшись моих пальцев, она кивнула.

— Поздравляю госпожу Вихрей! Можешь смело говорить мужу, что первое трёхмесячье миновало.

Я облегчённо выдохнула и прижала ладони к животу.

— Я слышала, что благодаря магии ты сразу чувствуешь любую проблему… Наш малыш здоров?

— Да, — подтвердила женщина. — Всё идёт хорошо. А вот кто это, я смогу сказать только к шести месяцам.

— Думаю, мы предпочтём сюрприз в день родов.

— Хорошо. Тогда я попрошу тебя прийти ко мне домой через пару дней, чтобы я могла получше осмотреть тебя — на всякий случай, и дать некоторые советы. А ещё мы высчитаем дату родов.

— Замечательно! Спасибо тебе большое!

Я не сдержалась и обняла женщину, и она в ответ погладила меня по голове.

— Будь благословенен этот младенец. Пусть вам с Власом он принесёт много радости.

Мы попрощались, я пожала ей руку, и вскоре уже сидела на постели, расчёсывая волосы. Влас умывался как нарочно долго, и мне хотелось позвать его, но я молчала, растягивая удовольствие предвкушения. Наконец-то я могла сделать ему настоящий подарок! Нет, он, конечно, любил все вышитые мной вещи, но малыш — это другое. Я знала, как Влас хочет ребёнка, чувствовала это. И даже знала примерно, когда мы создали его — в один из тех счастливых дней на корабле, средь бури, в уютной каюте…

— У тебя всё хорошо, маленькая?

Оказывается, Вихрь уже вернулся в комнату и смотрел на меня внимательно, стоя у подножия кровати.

— Подойди, пожалуйста. Сядь рядом. — Я положила его ладонь себе на живот и улыбнулась. — Скоро в Вихреградье появится другая маленькая. Ну, или маленький. Признавайся, кого больше хочешь: мальчика или девочку?

Влас так и подскочил.

— Веда! Неужели ты?.. Родная моя!

Поцелуев было так много, что я не успевала на них отвечать. Заливалась счастливым смехом, гладила его волосы, и повторяла, как сильно люблю. Мне была до дрожи приятна его реакция, и что-то внутри тонко звенело от огромности нашего счастья. А потом, когда первые эмоции улеглись, мы просто легли, обнявшись, и Влас долго шептал мне на ухо красивые легенды Прибрежных. Он баюкал меня, как малыша, трепетно касался губами моих щёк, тихонько гладил по плечам и животу. И одно за другим предлагал смешные имена для ребёнка, заставляя заливисто смеяться на всю комнату…

Это был один из самых удивительных, грустных и радостных дней в моей жизни — и не последний столь яркий. Нам многое ещё предстояло узнать и постичь, принять новые драконьи кланы, обрести новых друзей и новые навыки, научиться сплетать волшебство, и даже пережить нашествие южной магии, которая охватила почти всё Драконье Сердце. Тогда пришлось нам всем объединиться, и даже Люсьен принимала участие в обороне Вихреградья. С ней мы, кстати, близкими друзьями так и не стали, но сохранили добрые отношения. Дочери колдуньи выпала непростая судьба, но сложилась она совсем не так, как у Трайр.

Мы посадили привезённый с бродячего острова жёлудь, и он не сразу, но пророс в большом горшке, а после был высажен на холме у берега. И хотя обычные дубы росли медленно, штормовой к рождению нашего сына стал размером с каменного дракона, и со временем должен был превратиться в одно из самых больших и красивых деревьев побережья.

А Эльта и Слав отбыли в Огненный замок, и, прощаясь с ними, я думала о том, что у каждого своё испытание любовью. Кому-то доставалось лёгкое и нежное чувство, не ведающее особых преград, а кто-то знал и силу больших волн, и дикие ветра, и холода зимних ночей, также как мы с Власом побывали не раз в самой гуще истиной бури — волшебства непростой любви, которая навсегда прочными узлами скрепила нити наших судеб.