Волшебница Вихря

— Как ты помогла Власу?

— Именно. Мы уже убедились, что, объединяясь, мужская и женская магия творит чудеса.

Огонь хмуро посмотрел в окно.

— Что ты предлагаешь, Веда?

— После того, как мы справимся с ведьмой, ты поедешь с нами в Вихреградье, к Эльте, где признаешься ей в любви или навсегда закроешь своё сердце. Я поражаюсь мужчинам — требуют от женщин терпения и верности, при этом устанавливая совершенно нереальные сроки! Ты, надеюсь, понимаешь, что подобное ожидание для Эльты — худшая пытка?

— А жизнь со мной не будет легче, — отозвался он, и моё терпение лопнуло.

— Позволь ей самой решить, хорошо? И ответь мне, пожалуйста, сейчас: поедешь?

Мужчина кивнул и поднялся.

— Прости. У меня много дел. Обещаю, я отправлюсь в Вихреградье с вами.

Я смотрела ему вслед, размышляя о тайне, которая гложет Слава. Почему он решил, что непременно должен остаться со своей болью наедине? Неужели она была так обширна?

— Я сказал ему примерно то же самое, только раньше на три года.

Я крепко сжала ладонь Власа.

— Почему же он до сих пор сомневается?

— Потому что любит её, и боится потерять. То есть боится всего сразу: причинить страдание отказом, и согласием, и переложить на её плечи свои проблемы. Просто так уж Слав устроен — привык сдерживаться во всём, пока не будет уверен, что не придётся отступать.

— Ясно, — отозвалась я. — Прости, но у меня на этот счёт не слишком хорошее предчувствие.

Влас вздохнул, обнял меня, и больше мы не разговаривали об Эльте и Славе. Вожак Огненных и на сей раз отправился с нами, а вот Арраха не было — ещё не вернулся с гор.

Я всё ждала появления дракона Памяти, но его не было. И хотя чёрные воды по-прежнему вызывали только чувство глубокой тревоги, всё предстоящее уже не так беспокоило. Я не ощущала знакомого страха, предвещавшего беду. Во мне жила приятная лёгкость, и в то же время наполненность, похожая на сладкое чувство, что появлялось во время поцелуя. Да и морские монстры вели себя тихо.

— Это потому, что Он рядом, — сказал Влас.

— Значит, и мне спокойно поэтому?

— Думаю, ты не переживаешь, потому что научилась призывать дар.

— Не уверена, что это так, — улыбнулась я. — Хотя, конечно, хотелось бы думать, что мы с тобой теперь непобедимы!

Влас рассмеялся.

— Приятное чувство?

— Какое?

— Могущества.

— Нет. Просто оно успокаивает. Для меня нет ничего приятнее чувствовать твоё тепло, а сила — она лишь гарантия мирного неба и счастья для моих близких.

Влас поцеловал меня, и я, уже оказавшись в его объятьях, перехватила тоскливый взгляд Люсьен. В этот миг мне больше всего хотелось, чтобы все, кому недостаёт любви, обрели её — и дочка колдуньи, и Эльта, и Слав, и одинокие привереды-воины… Ту любовь, которая открывает в тебе магию, учит преодолевать любые преграды. Любовь-сказку, в которую достаточно верить лишь вам двоим. Любовь, для которой нет преград — будь то расстояние, трудности или тёмная магия. А, возможно, любовь, в которой есть всё вместе.

Когда мы причалили к берегам Ненастья спустя несколько дней, я была почему-то уверена, что дракон Памяти появится тотчас. Не зря же Влас говорил, будто он за нами наблюдает! Но зверя не было — ни в небе, ни на берегу. Зато, как и тогда, появилась она — женщина, которой прежде я так боялась. Удивительно, что теперь во мне не было того глубокого, пробирающего ужаса. Я чувствовала, что драки не будет, и никто больше не обидит ни Вихрей, ни Огней.

— Итак, это снова вы, — сказала женщина, поглаживая стоящего возле неё тёмно-серого дракона неизвестного вида. — Неужели хотите узнать всю мою силу?

— Мы не будем с тобой биться, — сказал Влас спокойно. — Не сегодня. И лучше бы ты освободила пещерного дракона от тёмных оков.

— А иначе?

— Говорить с тобой буду уже не я.

— Кто же? Твой друг, Огонь? Ну, ему-то хватает ласковой магии, как я погляжу. Или, может, Веда удостоит меня чести? А, так ты о моей дочери, которая решила-таки вернуться в семью!

— Мама, не нужно перечить, — сказала Люсьен. — Влас и Веда, они теперь другие. Мы обе ошиблись, думая, что Веда лишь Проводник. К тому же совсем скоро здесь будет Дракон Памяти…

— Я никогда не ошибаюсь, — жёстко перебила девушку мать. — И этот древний зверь никогда не явится сюда, он солгал!

— Драконы не лгут, — тихо отозвался Влас, и нас накрыл трепет странного ветра.

Я ожидала, что зверь опустится с неба, или выйдет из воды, но он просто возник чуть в стороне, и, выпрямившись, посмотрел прямо на ведьму.

— Скажи своим подругам уйти, и отпусти моего брата.

Ведьма едва удержалась, чтобы не сделать шаг назад, губы её дрогнули, словно она могла вот-вот заплакать… Но потом женщина подняла подбородок, и бесстрашно посмотрела зверю в глаза.

— Всё-таки явился. С каких пор ты помогаешь смертным?

— С тех самых, как ты научилась подчинять себе разум драконов. Я не могу допустить, чтобы тёмное колдовство плодило рабов. Оно было создано совсем не для этого. Отпусти зверя.

Женщина кивнула, и пещерный дракон улёгся на землю. Умер! Нет, просто уснул. Я облегчённо выдохнула.

— Откуда тебе знать о моём колдовстве? — сказала она Хранителю. — Ты никогда не использовал мрак! Возможно, твоё время бесконечно, но оно однонаправлено.

— Ты не ведаешь времени, женщина, — тяжело сказал дракон. — Ты жила всего-то три сотни лет, а я — тысячи. При мне погибали моря и на их месте появлялись пустыни, а деревья превращались в камни. Никто не может отнимать Память, только само Время, но оно вольно о чём угодно договариваться с Вечностью, ибо сама душа человека вечна. Никто не должен творить тьму без звёзд и солнц, ибо один лишь мрак порождает чудовищ, что способны пожрать само первозданное пространство. — Он шагнул к женщине, однако та не отпрянула и в этот раз. — Ты превратишься в пепел. Твоя душа, если окажется достойна, возродится. Будет так, как я сказал.

— Ты не сильнее человека! — сквозь зубы произнесла колдунья. — И моя смерть ничего не докажет!

— Не сильнее, — спокойно кивнул Хранитель Памяти. — И я не собираюсь убивать тебя. Мы лишь вернём то, что тебе принадлежит по праву.

— Дочь! — вдруг повернулась женщина к Люсьен. — Ты позволишь им казнить меня?

— Я пришла сюда за справедливостью, мама, — тихо отозвалась девушка. — И мне жаль, но пора поставить точку в бесконечности твоего времени.

— Значит, ты хоть в чём-то похожа на меня, — усмехнулась женщина. — Стоишь на своём до конца.