Волшебный дар

– И еще один возможный вариант, – добавил комиссар. – Сообщение отправил кто-то третий…

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Минут через тридцать приехали сотрудники полиции, и Брюлей ушел на встречу с ними. Комиссару нужно было получить ответы из Интерпола на запросы, которые он успел сделать за эти два дня.

Дронго поднялся и направился к полю для гольфа, всматриваясь в игроков у дальней лунки. С такого расстояния он с трудом различал их. Пройдя немного вперед, он оглянулся и увидел на террасе пани Илону, которая помахала ему рукой. Затем посмотрел на балкон сьюита Кэтрин Фармер. Ее номер находился в правой части здания, если смотреть со стороны океана, и выходил окнами на поле для гольфа, где сейчас состязались игроки.

– Надеюсь, с ней не случится ничего плохого, – пробормотал себе под нос Дронго, помахав в ответ Илоне, которая стояла как раз под балконом номера Кэтрин.

Он снова повернулся и продолжил путь в сторону игроков. Они перемещались от лунки к лунке группой, наблюдая за ударами каждого из участвующих в турнире. Манера играть обычно отражает эмоциональную сущность человека. Фармер играл спокойно, хладнокровно производя удары, ни в какой ситуации не меняя выражения лица. Мурашенков тоже был совершенно спокоен, играл, стараясь не рисковать. Сарычев не принимал участия в игре, однако бурно переживал, болея за своего соотечественника. Шокальский рисковал, пытаясь отыграться за счет дальних точных ударов. Адвокат Карнейро играл небрежно и часто ошибался даже в самых элементарных ситуациях. И конечно, всех побеждал Мануэль Сильва. Было заметно, что игра доставляет ему удовольствие. Он был настоящим профессионалом. Очень точно просчитывал свои ходы, проводил удары с минимальными издержками и вообще играл так, словно участвовал в очередном чемпионате мира.

Полная дистанция для игры в гольф обычно составляет от четырех тысяч шестисот метров до шести тысяч четырехсот метров. На дистанции расположены восемнадцать лунок различного типа, устроенных в длинном узком коридоре из скошенной травы. На полях, спроектированных Генри Коттоном, встречались многочисленные препятствия – высокая трава, песчаные ямы, протекающие ручьи и небольшие озера. Для удачного прохода дистанции игрокам необходимо правильно разбираться во множестве деревянных и металлических клюшек, каждая из которых ориентирована на определенную дальность и точность удара.

Чем ближе подходил Дронго к играющим, тем очевиднее для него становилось превосходство Мануэля Сильвы над остальными. Вторым был Фармер, третьим – Мурашенков. Остальным не удавалось даже приблизиться к результатам этой тройки.

Помощники игроков с запасными клюшками в чехлах толпились на дорожке, проложенной между площадками. Дронго были слышны их восторженные восклицания и комментарии к игре. Все сходились в едином мнении: победить должен Мануэль Сильва. Насчет второго места заключались пари. Некоторые считали, что вторым будет Мурашенков, другие полагали, что Джеймс Фармер еще вырвется вперед.

Дронго встал рядом с Сарычевым.

– Вы уже не играете? – спросил он.

– Бесполезно, – отмахнулся Сарычев, – никаких шансов. Сильва, Фармер и Арсений Викторович положили всех на лопатки. Они втроем и разыграют все три первых места. Вместо меня играет менеджер да Кунья. Но у него тоже нет шансов.

Они прошли за игроками к следующей лунке. Все вместе двигались по направлению на север – к зданию отеля. Мурашенков долго выбирал клюшку и наконец нанес удар. Мяч упал в нескольких сантиметрах от лунки.

– Браво, – закричал Сарычев, – мы побеждаем!

– Ваш напарник хорошо играет, – заметил Дронго.

– Он у нас лучший игрок, – восторженно сообщил Сарычев, – хотя победить Сильву и Фармера почти невозможно.

Фармер подошел к мячу. Казалось, что его не интересовало ничего, кроме точного удара. Он ни на кого не оглядывался, не смотрел по сторонам. До полудня солнце светило с востока, поэтому Фармер чуть повернулся, закрываясь от яркого света, прицелился и нанес удар. Он даже не следил за полетом мяча, как будто заранее был уверен, что тот попадет куда надо. Мяч взлетел над полем, блеснул в лучах солнца и опустился… точно в лунку.

Все присутствующие ахнули. Даже Мануэль Сильва криво улыбнулся – такой удар просто так не исполнишь! Кроме абсолютной техники здесь требовалось еще и немного везения.

– Фантастика, – прошептал Сарычев, обращаясь к Дронго, – правильно говорят: кому не везет в любви, тому везет в игре.

– Он так спокойно играет, – заметил Дронго.

– Фармер игрок выдающийся, – подтвердил Сарычев с заметным вздохом, – если бы он принимал участие в официальных соревнованиях, то давно бы стал чемпионом. Но ему это не нужно. При его деньгах можно увлекаться гольфом и не играть в чемпионатах.

– Я думал, он не выйдет сегодня на поле, – сказал Дронго, – после свалившегося на него несчастья…

– Посмотрите, как он играет. Это не человек, а воплощенное хладнокровие. Занятие бизнесом делает людей другими, – убежденно заметил Сарычев, – это своего рода искусство. Волшебный дар, как у художников или поэтов. Человек становится бесчувственным, эмоционально выдержанным, учится рассчитывать собственные силы и возможности, не бояться опасностей, риска. Не каждый обладает таким даром.

– Фармером нужно родиться, – согласился Дронго.

На позицию вышел Мануэль Сильва. Он был впереди других игроков и поэтому мог не рисковать. Выбрав клюшку для среднего удара, он спокойно пробил, и его мяч лег совсем рядом с лункой. Восторженных криков не было. Мануэль Сильва играл так, как должен был играть профессионал.

На остальные удары никто даже не смотрел. Всех интересовала игра именно этих троих. Игроки, а вслед за ними их помощники и болельщики, двинулись к следующей площадке.

– Скажите, Николай Андреевич, – поинтересовался Дронго, – вы выступаете как конкуренты Шокальского?

– Коммерческая тайна, – усмехнулся Сарычев, – хотя какая там тайна. Все об этом знают. Шокальский – подставное лицо. Он не дает нам нормально заключить контракт, ради которого мы сюда приехали.

– Вы уже вышли на подписание контракта?

– Конечно. Мы предлагаем такие деньги, которые больше никто не может предложить. Мы были уверены, что получим этот контракт.

– И до сих пор не договорились?

– Пока нет.

– Вам мешают португальцы? Карнейро и Сильва? – поинтересовался Дронго. – Они ваши основные соперники?

– В какой-то мере. Только они настаивают на другом варианте. Хотят перенести соревнование в Синтру, на Солнечный берег. Это под Лиссабоном.

– Прекрасные места, – кивнул Дронго, – хотя здесь мне нравится больше.

– Они готовы на все, лишь бы оставить чемпионат в Португалии, – нервно произнес Сарычев. – Посмотрите, как играет этот Шокальский. Он беспрерывно рискует. Думает, что одним точным ударом можно все решить. Так и во время переговоров. Не называет определенную цену, а постоянно блефует. И в результате Фармер считает, что нельзя никому доверять. Ни нам, ни полякам.