Волшебный дар

– Все ищут оружие, – улыбнулся Шокальский, – меня трудно обмануть, пан комиссар. Наверное, горничные получили нужные указания от руководства отеля. Они проверяют все полки в шкафах, все чемоданы. Правда, делают это достаточно незаметно. Но я-то сразу понял, что в отеле ищут оружие, из которого была убита Сильвия Фармер.

Комиссар и Дронго переглянулись. Они не слышали о таком указании. Хотя португальская полиция вполне могла прибегнуть к помощи горничных и персонала отеля, чтобы негласно проверить всех гостей.

– Я никогда не стрелял в людей и никого не убивал, – сообщил Шокальский. – И вообще я никогда не имею с собой оружия. Это опасная и очень вредная привычка. Пистолет вам не поможет в случае необходимости, если вы не умеете с ним управляться так же ловко, как американский ковбой. А просто возить с собой оружие – значит, глупо себя подставлять. В любой момент вашим пистолетом может воспользоваться кто-нибудь другой, сделав вас виноватым в убийстве.

– Вместо оружия вы привезли с собой бывшего сотрудника полиции, – напомнил Дронго.

– Только для охраны, – улыбнулся Шокальский.

– Но вчера вы говорили мне, что она крупный специалист по международному праву.

– А сегодня ночью вы убедились, что она крупный специалист и по другим вопросам, – нагло заявил Шокальский, – но это не значит, что она падшая женщина.

– Не говорите подобного в ее присутствии, – посоветовал Дронго, – иначе вы можете вылететь с балкона третьего этажа.

– Я ничего плохого не сказал про пани Илону. Она прекрасный человек, и я очень ей благодарен, что она захотела приехать со мной в Алгарве. Одному путешествовать скучно. Откуда мне было знать, что здесь появится такой плейбой, как вы, который отобьет у меня женщину.

– Хватит шутить, пан Шокальский, – строго посоветовал Брюлей, – мы пришли по важному делу. С кем проводит ночи ваша спутница – это ее личное дело. И личное дело моего молодого друга. Если вы отец этой женщины или ее дядя, можете сделать ей замечание. А пока отвечайте на наши вопросы. Зачем вы приехали?

– Сколько можно отвечать на один и тот же вопрос, – всплеснул руками Шокальский, – мне уже надоело! Я приехал сюда на переговоры, которые проводит мистер Джеймс Фармер. Очень сожалею, что застрелили его жену, но я не имею к этому никакого отношения. Кроме меня на переговоры прилетели русские, но их вы почему-то ни о чем не спрашиваете.

– Их мы тоже спрашиваем, – возразил Дронго, – но никто из них не привез с собой пани Илону.

– С каких пор запрещено возить с собой женщин в деловые командировки? Или я трачу деньги налогоплательщиков? – ухмыльнулся пан Тадеуш.

Этот тип был скользким как угорь – его никак невозможно было ухватить.

– Вы обратились в агентство, где работает Илона Томашевская, уже имея в виду именно ее, – строго начал Дронго. – Вам предложили на выбор несколько сотрудников и сотрудниц, в том числе владеющих испанским или португальским языком. Но вы настояли на кандидатуре пани Томашевской. Могу я узнать почему?

– Мне казалось, что именно вы и должны знать почему, – снова ухмыльнулся Шокальский, – или я ошибаюсь?

– Не нужно, Шокальский, – мрачно отозвался Дронго, – не острите. Вы намеренно привезли сюда свою спутницу, чтобы выбить из колеи мистера Джеймса Фармера. Вы узнали о ее прошлом и решили каким-то образом воздействовать на партнера по переговорам. Например, шантажировать его, чтобы заставить заключить выгодный для вас контракт. В общем, вы привезли ее сюда нарочно.

– Ну и что? Это преступление? В чем меня обвиняют?

– После появления Илоны Томашевской в отеле произошло убийство. Некто застрелил жену Джеймса Фармера. Мы считаем, что ваш приезд и ее смерть каким-то неизвестным нам образом связаны друг с другом.

– В таком случае избрание папы римского тоже связано с нашим приездом, – быстро ответил Шокальский. – Если бы его не избрали, если бы он не был поляком, если бы не «Солидарность» и не развал восточного блока, если бы Польша не вошла в НАТО и так далее. Ваши обвинения мне непонятны. Что вы хотите?

Комиссар взглянул на Дронго, как бы признавая, что Шокальский прав. Их подозрения трудно считать фактами. А приезд Илоны Томашевской не обязательно связан с убийством Сильвии Фармер.

«Он все время блефует», – вспомнил Дронго слова Сарычева и неожиданно улыбнулся.

– Хорошо, – сказал он, – будем считать, что мы ошибаемся…

Шокальский тоже улыбнулся, вполне довольный собой.

– …но есть еще один маленький факт… – продолжал Дронго. От него не укрылось, что его собеседник насторожился. – Дело в том, что мы случайно узнали о маршруте вашего путешествия из Варшавы в Алгарве…

У поляка вытянулось лицо, он непроизвольно ухватился за бородку.

– …вы ведь прилетели через Лиссабон…

Было заметно, как пан Тадеуш дернулся.

– …где вас встречал известный вам мужчина на…

Дронго намеренно сделал паузу, увидев, как расширились от ужаса глаза у спутника пани Илоны.

– …на серебристом «Ауди», – закончил Дронго.

Шокальский обмяк, словно из него выпустили воздух. Потеребил бородку, нахмурился. Затем быстро и деловито спросил уже другим тоном:

– Что вы от меня хотите?

– Пани Илона случайно запомнила номер этой машины, – решил блефовать Дронго, – через двадцать минут мы будем знать, кому принадлежит автомобиль и кто встречал вас в аэропорту. Вы хотите рассказать нам об этом до того, как мы сами все узнаем? Или нам лучше подождать двадцать минут, чтобы потом снова встретиться с вами?

У Шокальского забегали глаза. Он опять нервно дотронулся до своей бородки, пожевал губами.

– Не нужно ждать, – сказал он, – не нужно…

Комиссар, который сразу понял, что происходит, с интересом смотрел на поляка.

– Нас действительно встречали в аэропорту, – тяжело проговорил тот.

У Брюлея в глазах появились какие-то огоньки.

– Это была… это была машина адвокатской конторы Алваро Карнейро, – выдавил наконец из себя Шокальский.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Комиссар заметно оживился. Он посмотрел на Дронго и одобрительно покачал головой. Ему понравился вовремя приведенный эпизод с «Ауди».