Волшебный пояс Жанны д’Арк
Шрифт:
– Он добрый, – сказала Жанна, вздохнув. – Простите, мадам.
– Подойди ко мне, дитя, – Катрин усилием воли смирила гнев. – Ближе. Не бойся.
– Я не боюсь!
Так похожа на Жиля… и чертами лица, и характером. Это ее упрямство, которое злит отца. Он вовсе требует выставить девчонку, не понимая, зачем Катрин с нею возится. А она и сама не понимает.
Возится.
Искупает свою вину
– Я хочу тебе кое-что отдать. – Катрин поднялась.
Теперь, когда ее мальчик ушел, ее больше ничто не держало в этом мире. Отец говорил о новом замужестве, но… Катрин не желала замуж.
Монастырь.
Тишина и покой. Молитва.
За невинные души ее детей… за невинные души чужих детей, в смерти которых обвинили Жиля… за него самого, ибо он тоже невиновен, ведь иначе Катрин знала бы… за Жанну де Ре, которой придется носить иное имя.
– Я расскажу тебе одну историю, – она усадила девочку рядом с собой. – И хочу, чтобы ты запомнила ее…
– Про папу?
– Да.
– Мессир…
– Знаю, запрещает произносить его имя. Но ты должна знать правду.
…Эта история будет длинной и в чем-то похожей на сказку. Но Жанна будет слушать ее внимательно, запоминая каждое слово.
А Катрин, устав говорить, осознает, что монастырские стены еще подождут.
Она должна позаботиться об этой вот девочке, у которой нет ничего, кроме запятнанного имени ее отца и пояса.
– Он принесет тебе удачу. – Катрин дважды обернула тяжелый пояс вокруг талии Жанны. – Сбережет… сохранит…
– А Шарль…
– Шарль был мужчиной. А та, которая носила его, девушкой… и пояс бережет только женщин, – сказала Катрин и сама себе поверила.
Конечно, так и есть.
Пояс сберег ее и от болезней, и от суда… и от многих иных бед. Он даже подарил ей несколько лет счастья.
– Твой отец, – она провела ладонью по жестким волосам Жанны, – был хорошим человеком. Помни об этом… хотя бы ты помни.
Ева, остановившись у темно-зеленой ограды, поднялась на цыпочки. Ей было жуть до чего интересно поглядеть на каменное изваяние. Плачущий ангел?
Ангелом Еву называла мама.
И плакала часто.
Жаль. Когда Ева вырастет, а вырастет она очень скоро, то сделает все, чтобы мама не плакала… у нее получится. У Евы будет много-много денег, а за деньги можно купить все.
И даже мамино спокойствие.
На темно-зеленом лице ангела лежала печать скорби. И Ева отвернулась. Ей совершенно не хотелось скорбеть таким замечательным днем… а хотелось… чего-нибудь. Волшебного,
как та штука, которую ей позволила примерить прабабка… штука была тяжелой, но интересной, и Еве впору пришлась. И если так, то…– Ева! – додумать не позволили – мама окликнула: – Идем. Мы опаздываем.
А штуку Ева заберет себе.
Сегодня.
Она ведь теперь всему хозяйка. Так говорят.
Анна Князева
Кольцо с тремя амурами
Пролог
– Я ничего не вижу.
– Осторожно, здесь ступенька…
– Куда мы идем?
– Сейчас увидишь.
– «А каково сказать «прощай навек» живому человеку, ведь это хуже, чем похоронить».
– Слова из твоей роли?
– Да. Сегодня на репетиции я их забыла.
– Скажи еще что-нибудь.
– Вот, например: «Вижу я, входит девушка, становится поодаль, в лице ни кровинки, глаза горят. Уставилась на жениха, вся дрожит, точно помешанная. Потом, гляжу, стала она креститься, а слезы в три ручья полились. Жалко мне ее стало, подошла я к ней, чтобы разговорить да увести поскорее. И сама-то плачу…» Здесь очень темно!
– «Здесь очень темно» – отсебятина.
– Нет, правда, я ничего не вижу… У меня в сумочке спички.
– Не надо спичек. Дай руку.
– Уже пришли?
– Дай руку!
– Вот она… Как смешно. Я правда не вижу, куда…
– Это дверь.
– Где?
– Здесь. Дай мне руку, я тебя проведу.
– Ой!
– Что?
– Споткнулась.
– Осторожней, еще немного… Видишь, это уже я.
– Пожалуйста…
– Что?
– Руку больно!
– Тише…
– Мне больно!
– Зачем так кричать?
– Ма-а-ама-а-а!
– Ти-и-ише…
В темноте прозвучал коротенький вздох, зажглась спичка, и вдруг что-то хрястнуло, как будто раскололся большой арбуз.
– Вот и все. Как там по роли? Прощай навек?.. Ну так прощай.
Глава 1. Отпуск в Железноборске
В день, когда Дайнека получила университетский диплом, она купила билет и вечером улетела. По прибытии в Красноярск взяла такси и в половине шестого уже была у матери.
– Вот! – она протянула диплом.
Людмила Николаевна сонно прищурилась, потом обняла дочь:
– Поздравляю!
Дайнека спохватилась:
– Прости, что так рано.
– Ничего. – Людмила Николаевна показала на дорожную сумку: – За нами скоро приедут.
Дайнека опустилась на стул.
– Кто?..
– Такси.
– Зачем?
– Мы едем в гости к моей школьной подруге. У нее свой дом на берегу Железноборского озера. Она давно меня приглашала, но я не решалась. Что ни говори, инвалид-колясочник – обуза для непривычного человека. С тобой будет проще. Так что вещи не разбирай. Надежда заказала для нас пропуска. Железноборск – город режимный.
Людмила Николаевна подъехала к зеркалу, развязала платок, стала снимать бигуди и складывать себе на колени. Дайнека глядела на нее и думала, что мать по-прежнему живет своими желаниями и ни с кем не собирается их согласовывать. Вздохнув, она взяла сумку и отнесла к выходу, убеждая себя в том, что приехала, чтобы побыть с матерью, а где, особого значения не имеет.