Волшебство на грани или снежное путешествие

– Из пещеры выйти пытался. – Пояснил он, не открывая глаз.

Карси что-то прошептала, руку охватило фиолетовое свечение, боль проходила, лёд таял. Тюбенций посмотрел на свою совершенно здоровую ладонь, не сдержался и крепко обнял волшебницу, воскликнув:

– Как это чудесно! Мы оба живы и здоровы!

Смотря ей прямо в глаза, он понял, что не может себя сдерживать, и поцеловал девушку, прямо в губы.

Зрелище их поцелуя было мне очень не приятно и обидно. Ревность точила меня чёрвём изнутри. А я застыл на месте, мучаясь противоречивыми мыслями и догадками.

Неужели, Карси Фротгерт меня забыла? Похоже, это так…

На этой ноте, я пришел в себя, оказавшись снова в повозке с корзинами, в компании надоедливой Сулитерии и купца с синяком под глазом.

***

– Наконец-то очнулся! – воскликнула Сулитерия.

Я осознал, что лежу на корзинах, сложив голову ей на колени, а она бережно гладит меня рукой по щеке. От корзин, кстати, пахло мятой.

– Что за… - Я попытался подняться, оттолкнув ее руку, но голова закружилась.

– Лежи, лежи. Ты очень слаб. – Ласково прошептала Сулитерия.

Ну вот, кто позволял ей так нагло пользоваться моей беспомощностью?!

Я вспомнил про поцелуй Карси с тем парнем, и что-то болью отозвалось в груди. Хотелось взять, и раскидать все эти корзины!

– Мы скоро приедем в город. – Объявил купец, заставляя лошадёнку ускориться.

– Отлично. – Сказала Сулитерия.

Всё же, я заставил себя не портить корзины, и присел, чувствуя неловкость, из-за того, с какой теплотой смотрела на меня приятельница: Сулитерия мало к кому могла похвастаться привязанностью. А тут…. Зря она так, зря. Между нами ничего быть не может. И я устал ей это повторять!

– Кстати, старик нам денег даст. – Шепнула Сулитер так, чтобы кучер не услышал.

– С какой это радости? – не понял я, сказав это весьма громко. Трегторф даже вздрогнула.

– Тихо. – Она приложила палец к губам. – Только не обижайся, хорошо? Я сказала, что ты болен, и на лечение срочно требуются деньги.

– Не думаю, что в мало развитых мирах, таких как этот, существует благотворительность. – Засомневался я.

– Просто, кажись больным, пока мы не приедем…. Лежи, у тебя, типа, голова раскалывается и спину ломит.

И Сулитерия повалила меня, толкнув, на корзины. Сама она осталась на месте, и, не пытаясь ко мне приставать, учла свой вчерашний провал, из-за которого всё еще дулась.

– Я и сидя могу ехать. – Упирался я, ручка маленькой плетеной корзинки давила в бок.

– Лежи. Чем болезненней будешь выглядеть…. Нам ведь нужны хоть какие-нибудь деньги?

Сулитерия, к сожалению, была права. Воровство – не самый лучший путь к пропитанию. Гораздо спокойней, действовать честно и не вызывать подозрений.

– Ладно. – И я сдался, оставшись лежать и чувствуя дискомфорт. – Но, это ради того, чтобы с голода не помереть.

Я снова подумал о Карси, видимо, эти мысли отобразились на моём лице, потому что Сулитерия тут же поспешила сменить тему.

– Почему грустишь?.. – спросила она, ведь вчера я был гораздо жизнерадостней, а сегодня мрачный. Трегторф чувствовала себя виноватой, думая, что на этот раз сделала не так.

– Не грущу. – Отрезал я, не желая об этом распространяться.

– Уверен?

Что за дурацкий вопрос?

– Я, пока что, в состоянии разобраться в своих ощущениях. – Холодно ответил я, почему бы не ехать молча?

– А мне кажется, что… - До чего же она настырна!

– Какая разница, ты всё равно заблуждаешься!

Этот разговор был не приятен. Я молчал, стараясь не смотреть на Трегторф.

– Хватит обижаться! – возмутилась Сулитер и отвернулась.

Я не ответил. Она такая надоедливая! Делает вид, что интересуется! Да, какая ей разница, что со мной происходит!

А Сулитерия, тем временем, все больше и больше осознавала, что проигрывает, что шансов мне понравиться, у девушки нет. Может, стоит быть не такой назойливой?.. Но, не могла она бороться с этим, ей постоянно хотелось со мной говорить, и не важно о чем, главное, слышать мой голос, видеть меня, контактировать. А вот ссориться колдунья не желала.

– Семён… - Прошептала она, в надежде, что посмотрю на неё. – Почему ты так со мной?

Ей хотелось плакать от обиды, но девушка сдерживалась:

– Я помочь хотела. Вижу, же, что ты не такой черствый, каким хочешь казаться. Я помню, как ты переживал насчет Карси, ведь, именно из-за того, что с ней случилось, ты вел себя так холодно, и дерзко, по отношению к другим. Может, если скажешь, что гложет тебя, вдруг легче станет? Ты что-то видел, когда был без сознания?..

– Может, только тебе и станет! – сердито отозвался я, ненавижу, когда пытаются залезть в душу.
– Ждешь, пока вскроюсь, как грецкий орех? Обойдешься.