Воробей, том 1

Удивительный человек, этот морской министр! Вроде бы и миллионными бюджетами распоряжается, а не «пилит» и не «откаты» из подрядчиков не выжимает. Живет, насколько мне было известно, не особенно богато. На адмиральское жалование, хоть и, как у всех «немцев», повышенное, я вам скажу, рысаков из Англии выписывать не станешь. Но на увлечение, все-таки, видимо хватало. Потому как альбомы с фотографическими карточками порнографического содержания занимали в кабинете министра изрядную полку. Все прежние наши «тет-а-тет» встречи неизменно начинались с какой-нибудь шутки на тему возбуждающих похоть изображений и рукоблудия. Но только не в тот раз. «Добрые» языки уже донесли свеженькие слухи, что шестидесятилетний адмирал влюбился, как мальчик, в юную актриску.

Мода какая-то пошла, глупейшая. Великий князь Константин Николаевич практически переехал в специально купленный для сожительницы дом. Детей даже народил. Его старший сын, Никола, отправился осваивать целины Средней Азии, благодаря вертихвостке Фанни Лир. И собственной легкомысленности, конечно. Но факт остается фактом. Теперь вот еще вечный холостяк и коллекционер всевозможных скабрезностей, адмирал Краббе – седина в бороду, бес в ребро - попался в ловчие сети ищущих «спонсора» околотеатральных бабочек.

Тут можно было бы еще добавить, что высший свет, чуть не поголовно, увлекся всякими мистическими техниками. Спиритизмом, альтернативными духовными учениями и прочей бесполезной, а порой даже и вредной, ерундой. Столицу наводнили всевозможные гуру, шаманы, предсказатели и английские миссионеры. Ну, последние понятно зачем. Шпионить. Но монгольские квази-ламы и тибетские заклинатели духов природы – эти-то кому понадобились? Только чернокожего шамана, какого-нибудь Мбваны из дебрей Центральной Африки, позавчера только доевшего английского путешественника Ливингстона, не хватало для завершения картины полного разброда в умах и декаданса.

– Пейте настойку алтайского золотого корня, Николай Карлович. Или еще лучше – дальневосточного жень-шеня, - врываясь в кабинет министра, с порога заявил я. – Очень, знаете ли, способствует... гм... Да, способствует. В крайнем случае, хуже не станет.

– Что это вы, Герман Густавович, о моем здоровье вдруг печься принялись?
– скривился адмирал. Бывают шутки, смешные только один раз, и от каждого следующего повторения, только добавляющие раздражения. Видимо, вот именно в такую я и попал.

– Так, а кто мои бронеходы построит? – удивленно вскричал я. – Никто, кроме вас!

– Они такие же твои, дорогой Герман, как и мои, - принялся спорить Краббе, и тут же засмеялся. – Давеча и князь в подобном роде об обещанных тридцати миллионах на закладку новейших броненосцев высказался.

– О! Ставки растут, - тоже хихикнул я. – Послезавтра станут говорить о сорока.

– Ай, - отмахнулся министр. – Двадцать, тридцать. Какая для вас, миллионщиков, разница? Сидите там, на миллиардах, и нам сирым с широкого плеча бюджет всего флота удваиваете.

– Ах, Коля-Коля! Твои бы слова да Господу в уши! Да-да, и не спорь. Именно так!

– Ну ладно, - вдруг покладисто согласился седой уже адмирал. – О здоровье с погодой поговорили. Пора и к делам переходить. Чего пришел? Деньги назад отбирать?

– А я их еще и не выдавал, - хмыкнул я. – Нечего пока отбирать. Но веселые картинки того, что покупаю, хотелось бы взглянуть.

– Картинки... Картинки... – приговаривал Николай, роясь в заваленном свернутыми в рулоны чертежами и схемами шкафу. – Я тебе покажу картинки! Полюбуйся! А? Каково?!

На стол лег рулон с засаленными от частого использования краями. Какого же было мое удивление, когда я разглядел, что все надписи в схемах были на английском, а размеры в их проклятых дюймах.

– Ну и чего это? – недовольно пробурчал я. – Сами не могли сподобится какой-никакой кораблик начертить? Гордость флота и то у наших заклятых друзей заказали?

– Как ты сказал? Заклятые друзья? Нужно будет запомнить! Хорошо сказано, мать-перемать. А это? Нет. Это не наши корабли. Я сейчас скажу тебе, что это такое! Сидишь? Иначе, боюсь, ноги бы ослабли от таких-то известий! Это, Гера, подробнейшие прорисовки английского новейшего броненосца типа «Девастэйшен». Ныне их всего два в Гранфлите. Этот вот самый, и еще один – «Тандерер». «Разрушение» и «Громобой», итить их колотить!

– И чего? Хорошие кораблики? Лучше будущих наших?

– Вот же, какой ты, Герочка, все-таки скотина! – вспыхнул обширными, седыми бакенбардами Краббе.
– И не спорь! Скотина и есть! Я ему секретные, как переписку королевы с неким молодым человеком, схемы показываю. Хвастаюсь, понимаешь, тем, как у нас стали добытные люди князя Владимира справно службу нести. А он даже и не удивился. Вот как таким можно быть?

Тут министр подозрительно сощурил глаза.

– Или ты уже знал? Известили тебя, что только при сравнении их этого «Разрушителя» с нашим головным в серии «Александром», комиссия приняла проект новейших броненосцев к исполнению?

– Окстись, Коля! Посмотри сам. Где я, а где эти твои «Александры Разрушители»... Я в этом всем разбираюсь, как швед в Коране. Да и, признаться, решил будто бы ваш этот ненаглядный Рид схемами поделился...

Широко известного, одно время даже пребывавшего даже главным строителем Британского Королевского флота, математика и инженера Эдварда Джеймса Рида, русское Адмиралтейство пригласило взглянуть на достраивающийся в стапелях Галерного острова новейший броненосец «Петр Великий». Говорят, Рид, по одной лишь модели предсказал случившуюся в недалеком семидесятом катастрофу с новейшим броненосным монитором «Кэптэн», что перевернулся и убил едва ли не весь свой экипаж практически на следующий же день после спуска на воду. Детскими игрушками наши адмиралы не баловались, модели будущих больших кораблей не выделывали, а посему просто позвали англичанина взглянуть на стометрового монстра ля-натюр. Понятие секретности было нашим флотоводцам пока еще недоступно.

Да чего уж там! Создавалось впечатление, что военным вообще это слово было неведомо. В штабах враждующих армий было не протолкнуться от наблюдателей иных государств и корреспондентов всевозможных газет. Планы операций немедленно пропечатывались в газетах, а чертежи новейших образцов вооружений были обычным делом в журналах с околовоенной тематикой.

– Га-га-га! – заржал аки рыцарский конь адмирал. – Швед в Коране! Британец чертежами поделился! Да ты прямо сыплешь сегодня прибаутками. Вот как выгонят тебя из министров за скупердяйство, приходи. По знакомству пристрою боцманом на «Петра Великого». Будешь матросиков веселить...

– Как бы наш «Александр» матросиков не развеселил, - сделал вид будто обиделся я. – Яви на свет Божий чертежи, а то будет как вчера.

– А что вчера было? – заинтересовался Николай Карлович.

– Да просил тут у одного господина чертежи новейшей французской пушки. Так он не дал. Пришлось мне так ни с чем и уйти.

– Га-га, - снова затряс растительностью на щеках министр. – И чего? Хорошие пушки? Лучше тех, что Барановский на лето испытывать назначил?

– Да какое там, - хмыкнул я. – Крупп и тот получше будет. А наши, так и подавно. Ствол на Обуховском выделывали?