Ворона для Царя
Шрифт:
– О, как раз! – засмеялась тамада. – Вылитый Киркоров!
Юрка был высокий, стройный, и костюмчик пришелся ему впору. А вот я выглядела дистрофичной Аллой Пугачевой: балахон на мне висел как мешок на палке.
Объявили наш выход, и под песню «Зайка моя» мы с Юркой вышли в зал.
Я чуть не упала со смеху, когда он стал открывать рот.
– Рыбка моя, я твой глазик, банька моя, я твой тазик, ты стебелек, а я пестик, мы навсегда с тобой вместе! – он поднял меня на руки и закружил. В зале все смеялись и хлопали.
– Крестик ты мой, я твой нолик, ты мой
– Я ночьями плёхо сплю, потому что я тебья люблю, потому что я давно-давно тебья люблю-ю-ю, - широко открывала рот я.
В конце Юрка подхватил меня на руки, с моей головы слетел парик, что еще больше развеселило гостей. Он закружился так сильно, что когда поставил меня на ноги, я еще несколько секунд пыталась сфокусировать взгляд на магнитике для холодильника в виде гамбургера, который дали мне в качестве приза за участие. А Юрке подарили свисток. Мы поклонились и, смеясь, побежали в подсобку.
– Пошли на улицу, Муха. У меня голова мокрая от этого парика. Надо бы освежиться, - Юрка расстегнул верхние пуговицы на рубашке, а затем очень заботливо поправил мои волосы.
– Кудри спутались, - улыбнулся он. – Пугачева ты моя!
Друг взял меня за руку, и мы протиснулись сквозь танцующих людей к гардеробу. Юрка вынес свою куртку и мое пальто. Мы вышли на воздух.
– Семки будешь?
– Давай!
Юрка достал из кармана горстку семечек и насыпал мне в руку.
Мы минут пять щелкали семечки, смеялись над нашим выступлением, и обсуждали машины, припаркованные у здания.
– Короче все гости олигархи, - глядя на черные иномарки, выстроенные в ряд, заключил Юрка.
– Ага. Только почему-то вон те, - я кивнула на несколько машин с лентами и шарами. – Все украшены. А эти нет, - я взглянула на ряд тонированных иномарок.
За нашими спинами послышались мужские голоса. Мы синхронно обернулись, и, увидев толпу парней, выходящую из ресторана, отошли в сторонку.
– Я таких не видел за столом, - тихо сказал Юрка, глядя на черную тучу спускающуюся по ступенькам.
– Я тоже…
Может, пойдем? – предложил Юрка.
– Пожалуй, - согласилась я.
Мы поднялись по ступенькам. Я потянула на себя дверь и тут же отлетела от резкого толчка. Если бы Юрка меня не удержал, то я бы точно пересчитала все ступеньки своим позвоночником.
– Я тут никого не убил? – послышался голос.
Я подняла глаза и застыла, как будто встала на мину и теперь боялась сделать шаг. В метре от нас стоял Шаман, и, судя по его широкой улыбке, он нас узнал.
– Привет! – воскликнул он.
За нашими спинами затихли голоса той компании.
– Привет! – поздоровалась я.
Шаман пожал руку Юрке.
– А вы тут какими судьбами?
– Мы это, на свадьбе, - ответил Юрка.
– Поженились что ли? – посмеялся над нами Шаман. Мы криво улыбнулись и помотали головами.
– А мы тут отмечаем рождение сына у друга.
Теперь стало понятно, почему те черные иномарки без ленточек. Это машины
не гостей жениха и невесты, а бановских.– Люда! – из-за спины Шамана выглянула моя мама.
Он обернулся к ней.
– Добрый вечер! – вежливо поздоровался Шаман.
– Добрый… - с хмурым лицом ответила мама и недовольно покосилась на нас с Юркой. – Ребята, там горячее принесли. Пойдемте.
Когда мы проходили мимо Шамана, я невольно взглянула на него и встретилась с его ослепительной улыбкой и глазами, цвета кока-колы, которые смотрели на меня в упор. Я почувствовала резкий приток крови к лицу. Наверное, покраснела от смущения.
– Наша крыша, - улыбнулся Юрка, снимая куртку.
Когда отправила пальто в гардероб и вышла в холл, заметила, что Шаман все еще стоял в дверях и теперь уже смотрел на мои ноги. Я одернула юбку. Он, как будто резко выйдя из размышлений, поднял глаза на меня, улыбнулся чему-то своему, подмигнул и вышел на улицу.
В конце коридора заметила стеклянную дверь, на которой была табличка «Закрыто на спецобслуживание». За дверью виднелась лестница наверх. Видимо там сегодня отдыхают бановские.
– Люд, а с кем это вы разговаривали? – мама остановила меня у входа в зал.
– Парень спросил зажигалку, - ответил за меня Юрка.
– Нашел, у кого спрашивать! – фыркнула мама и танцующей походкой вошла в шумный зал.
– Чего он так на тебя пялился, - проворчал Юрка.
– Не знаю… - пожала плечами я. – А что, ревнуешь?
– Вот еще!
– Ревнуешь, ревнуешь, - засмеялась я.
– Переживаю, дурочка! Еще короче юбку нацепи в следующий раз! – гаркнул друг и, взяв меня за руку, повел в зал.
Заиграла медленная и очень красивая песня Земфиры. Юрка быстренько доел бутерброд с красной рыбой и пригласил меня на танец. Мы прошли в центр зала, где уже танцевало много парочек. Юра положил руки на мою талию, я – на его плечи. Его лицо переливалось от мигающих огоньков всеми цветами радуги. Он смотрел на эти огоньки, а я - в такие родные зеленые глаза, которые я могу узнать из сотен тысяч глаз. И снова думала: а что если и правда нам взять и начать встречаться? Ведь он всё, что у меня есть, кроме бабули, конечно. Тот, с кем я делила обеды в школе, тот единственный, с кем я всегда была собой, тот, с кем мы убегали, прятались, боялись, тот, с кем мы вместе проходили через ад, и через все уровни в «Марио». С кем делили скитлс поровну, и если оставалась лишняя, то ее раскусывали пополам. Тот, кто носит подтяжки, чтобы не остаться без штанов, но все равно идет со мной в тыл врага.
Что будет, когда мы окончим школу? Он поступит в техникум, я – в швейное училище. И он точно найдет себе там новых друзей, и… подруг. Мы больше не будем заходить друг за другом в школу, и выходить оттуда только вместе. Неважно, у кого больше уроков, или меньше, все равно вместе. Разве я могу допустить, чтобы он достался какой-то другой девчонке? Чтобы он ходил с ней за руку и смеялся от ее шуток. В ту секунду, когда я представила Юрку с другой, мне стало так страшно его потерять. Я сильнее прижалась к его груди и тихонько подпевала Зефире.